Мода на чтение именно художественной литературы пришла в Россию только к концу 18 века. Но и тогда книголюбов было не так много.
В 18 веке даже многие дворяне читали редко, преимущественно книги духовного или научного содержания, не говоря уже о крестьянах или мещанах. Популярными печатными изданиями были различные календари, которые выглядели как книги, а содержанием иногда напоминали те отрывные календари с полезными советами, интересными фактами, поучительными историями и т.д., которые выпускаются и сейчас. Иногда такие календари представляли собой полноценные книги, в которых описывалась текущая политическая и экономическая ситуация в мире на момент публикации, а также печатались научно-познавательные материалы. Когда Евгений Онегин приехал в имение покойного дядюшки, то нашел в нем подобные календари, а ничего более серьезного пожилой провинциальный родственник не читал. По этой причине книголюбу 18 века найти товарища по интересам было сложно. В 19 веке обсуждение литературных новинок стало хорошим тоном. Более того, ходили байки о том, что некоторые состоятельные господа, не любившие читать, просили слуг изучать книжные новинки и новомодные романы, а затем пересказывать им. И все это для того, чтобы в случае необходимости поддержать разговор о литературе.
В России долгое время литературной деятельностью занимались солидные и уважаемые люди в свободное время от основного своего труда. Поэт Державин был сенатором и действительным тайным советником, Карамзин, помимо сентиментальной «Бедной Лизы» написал фундаментальный труд по отечественной истории. Не все считали литературу серьёзным занятием, но к самим литераторам обычно было уважительное отношение. Хотя и тут иногда проскальзывало презрительное слово «сочинитель». «Престиж» профессии литератора был «подорван» уже к середине 19 века, когда литературной деятельностью стали заниматься не только «благородия», пишущие на досуге для других «благородий», но и разночинцы, выходцы из купеческих семей (особенно в Москве). Последние коллег-дворян часто недолюбливали. Отношение к автору часто зависело от его политических взглядов, гражданской позиции и т.д.
Мода на тех или иных писателей со временем менялась. Некоторые популярные при жизни авторы теперь считаются классиками, например, Крылов, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Некрасов, Тургенев, Толстой. Некоторые имена уже забыты: Станицкий, Туо, Жадовская, графиня Растопчина. А. Дюма, описывая своё путешествие по России, отмечал, что среди дам особой любовью пользовалось творчество Лермонтова. В конце 19 века очень популярен был Семён Надсон, считавшийся поэтом Некрасовской школы.
В крестьянской среде число книголюбов напрямую зависела от грамотности населения. Он в свою очередь в разных регионах отличался. Грамотные крестьяне чаще всего выбирали книги на религиозные темы, в том числе жития святых, иногда сказки, легенды и былины, приключенческую литературу. Сказки были не только развлечением для детей. У многих отношение к ним было примерно как сейчас к литературе в жанре «фэнтези». Сельские книголюбы покупали книги на ярмарках, у бродячих торговцев, именуемых офенями. По словам новгородского корреспондента Этнографического бюро князя Тенишева, «такие крестьяне собираются иногда небольшими группами, в состав которой входят лица, интересующиеся книгами однородными. Любители чтения книг с религиозным содержанием составляют одну группу. В другую входят те крестьяне, которые любят читать про войны, про походы. К третьей группе принадлежат те, что интересуются далекими странами, путешествиями, особенно сопряженными с опасными приключениями. Собравшись в кучку, крестьяне, само собою, не сейчас же начинают разговор на любимую тему, а они прежде потолкуют о том, что их ближе всего касается, потом, когда ряд близких вопросов исчерпан, начинается разговор о прочитанном. Но половина крестьян и в этих деревнях найдется такая, которые сами книг не читают: одни малограмотные, другие совсем безграмотны, третьи просто не охотники до чтения. Эти крестьяне, например той же д. Коротове, собираются вместе. Разговор и таких крестьян не редко носит характер речей, заимствованных из книг. Передается какой-нибудь книжный рассказ, почти совершенно в искаженном виде. В д. Коротове (4 версты от Уломы) мне пришлось быть два раза на беседе крестьян. Сперва мужики как-будто стеснялись, и речь у них не клеилась. Я не стал на них обращать внимания и занялся разговором с местным учителем, крестьянином этой же деревни. Мужики скоро оправились, и один из них стал довольно точно передавать содержание книжки «Купец Иголкин». Книжку эту читал крестьянину его сынишка недавно окончивший сельскую школу. Когда рассказ дошел до места, как Иголкин убил солдат, дурно отзывавшихся о. государе Петре Г, один из слушателей не утерпел и громко воскликнул: “Вот молодец, так молодец!”».
#история #литература #российская империя