1
История – это ничто иное как закономерность. Во что еще верить, если не во что-то закономерное? Вот взять божеств, они незакономерны, а вот факты, исторические ниточки, действия людей, ход вещей обоснован и подтверждён. Нет, если верить в Богов, то пусть люди верят, но не Антон. Он всегда твердо стоял на ногах, смотрел в будущее и опирался на фундамент обоснованных прошлым фактов. И такой устойчивой казалась жизнь, что ни в лоб, ни в затылок его не ударить.
Писк медицинских табличек изрядно изодрал слух, потому Антон опускал веки на каждый исходящий от кабинета звук. А еще он делал это для того, чтобы не видеть заинтересованных взглядов. Бабки думают, наверное, чего это он, здоровенный мужик, в очереди сидит. Можно ли ускорить процесс или вечность сидеть на краю очереди?
А старость как история подобралась незаметно, мы не ощущаем ее, но она кроется всюду. Если они – бабки, то он – кто? Ведь сам не молод, уже и седые волоски, да и если бы работал физически, давно бы и спина, и колени. Но работа в техникуме не такая пыльная, пыльным скорее стал он сам, словно артефакт засиделся. Заждался своего часа. Нужно было писать докторскую, тогда бы называли по-другому, почитали, а все ждал. Но чего? Чтобы вот так в очереди с бабками? Высокий, с налетом лет на лице, но не с горбом еще, почему он здесь? Теперь и бабок придется называть женщины, ведь сам он – бабка, только в мужском обличье.
И если бы рядом оказалась жена, то она держала бы его за руку и смешливо так, как свойственно только ей, улыбалась, и его губы растягивались бы в ответ. Но ее здесь нет. Позвонить сестре или дочери? Не стоит.
– Ваша очередь… – произнесла женщина, обведя его тяжелым взглядом, – Ну, идете?
– Да, да, конечно, – просунулся в дверной проем, словно студент, опоздавший на лекцию.
Гудение воздуха и шорох страниц, причмокивания медсестры и гул уличных звуков смешались в кровавую массу диагноза.
– Что все это значит?
Антон хлопал глазами, словно не верил фактам, исторически точным и в то же время медицински обоснованным.
– Ваше тело поддалось раковым клеткам, оно не хочет бороться с ними. Мы делаем все, что возможно, но оно принимает их. Я не могу гарантировать, что мы сможем это остановить.
– Спасибо, – помедлив, произнес Антом сухим скрипучим голосом, – Что не льете терминами, а говорите по-русски…
История – это ничто иное как закономерность. Во что еще верить, если не во что-то закономерное?
2
– Можно мне мандаринов во-о-он тех? – тянет шею, чтобы продавец в лавке понял, о чем он говорит.
– Эти? – поджимает губы полная женщина со стрелами на веках, – Или те?
– Любые, – смущается Антон, – Мне, знаете ли, уже все равно. Пару кило, пжалуста.
Женщина протягивает пакет с мандаринами и недоверчиво разглаживает смятые и брошенные на стол купюры.
– Куда?! А сдачу?
Кричит она вслед Антону, но тот машет рукой, даже не обернувшись. Он, прижимая пакет с кислотного цвета плодами, рвется навстречу потоку людей, которые кидают обеспокоенные взгляды, оборачиваются, но не говорят ни слова. Хочется кричать, завопить, вознести руки к небу и сотрясти его, чтобы осыпались и облака, и звезды, и факты, и сами небеса рухнули от немого вопроса: «Почему».
История съедает нас, а нам остается только тлеть.
Антон находит себя у старой заброшенной башни, вдруг осознает, что замерз, осенняя тоскливая вечеря близится к ночи, свет фонаря тоскливо мерцает, напоминая о былом. Брести по заброшенному парку жалко, влачить оставшееся существование и напоминать о болезни родным еще жальче, но Антон вынул из кармана погасший телефон.
– Привет, Олесь… Я болен…
Выдохнул все, с чем сегодня гонялся по городу за призраками минувших дней, мимо мест его юности, что сами стали историей.
3
Антон стоял между дверью и сестрой, которая отрезала ему пути к отступлению.
– Давай на чистоту, – неуверенно нагнулся к сестре, – Лекарства мне не помогли, с чего ты взяла, что гадалка поможет? Узнают студенты, склюют на смех!
– Твои студенты абьюзеры, если поступят так. Не глупи, мы уже пришли. Сам говоришь, хуже не будет уже.
– Кто студенты? Что за слово-то такое?
Аромат незнакомых специй и трав ударил в нос, красная шаль, свисающая в проходе в дальнюю комнату, мерцала огнями свечей.
– Я знаю, зачем вы пришли, – женщина сидела за столом и рисовала сжатыми кулаками круги, – Садитесь и получите ответ.
– Можно подумать, вы сказали бы нечто другое.
– Хочешь или не хочешь, но ты выслушаешь…
Сестра с прищуром повернула к нему голову, но Антон слышал только гадалку с красной мантией на голове.
– Что же мне делать?
– Только тебе решать, но я могу дать средство, и средство это – твоя история, как кровь течет в венах, так и ты во времени, коль изменишь историю, изменишь и конец свой.
– И что это значит?
Антон придвинул стул к столу и навалился на него всем телом.
– Держи, – рука, усыпанная медными перстнями, протянула ключ, – Поверни его, когда найдешь замочную скважину, но в будущем или прошлом, решай сам.
– Бред, Олесь! Мы уходим, – замотал он головой, взглянул на расплывшееся тело сестры, потом на мантию и тускло освещенное лицо, – А, давайте, что я теряю!
История циклична. Все сюжеты повторяются, меняются только люди. Элиты вырождаются, и революция становится неизбежным итогом, даже с биологической точки зрения это неизбежно.
Проснулся Антон среди ночи в поту, лекарства давали о себе знать. Он скинул все одеялья, которые подоткнула под него дочь, отправился на кухню, но никого не обнаружил. «Наверное, уехала домой, – ухмыльнулся он, вечером Антон уговаривал ее не тратить время на него, – История съедает нас, а нам остается только тлеть».
Он подошел к комоду, отреставрированному дочерью к его дню рождения, провел рукой по запыленной патине, недоверчиво бросил взгляд на ключ, сливавшийся со стариной комода. Словно из сказки про старьевщика и деревянного мальчишку. Откроешь заветную дверцу и тебе будут доступны богатства мира. И если это ключ от его жизни, то почему бы и не стать хотя бы на миг волшебным мальчиком?
Смех, да и только, где же взять дверь, что ведет в прошлое? История – наука точная, оправданная, а сказки – это прихоть малых детей да баб. Даже если представить на миг, то что он должен сделать во времени, чтобы избавить себя от недуга, который кромешной пеленой накрыл тело? В прошлом нет таких технологий, значит, нужно попасть в будущее, там уже придумали лекарство от рака. Не может быть так, чтобы история не перевернула эту страницу. «Интересно, – мысленно говорил с собой, – Если мы говорим о прошлом, то это история, а если о будущем, то это тогда что?»
Взгляд Антона уперся в дверь, ведущую в коридор. Он не поверил глазам. Словно деревянный мальчик он смотрел и не видел раньше того, что было под носом. Замочная скважина ровно под ключ!
– Этого не может быть…
Шептал он беззвучно, словно боялся, что может разбудить кого-то. Все произошло молниеносно. Вот ключ зияет в руке. Антон озирается и тянется к двери и… Яркий свет…
4
История циклична. Все сюжеты повторяются, меняются только люди. Элиты вырождаются, и революция становится неизбежным итогом, даже с биологической точки зрения это неизбежно. Любая династия имеет свой конец.
Антон содрогнулся от холодного железного клацанья, которое доносилось из конца коридора. Он озирался кругом. Еще несколько шагов и его увидят. Он дотронулся до ледяных стен, обработанных антисептическим, судя по запаху, раствором. Кашлянул. Если здесь кто-то есть, а он их слышит, то сейчас его заметят.
– Я извиняюсь… Будьте любезны…
Свойственная учтивость не помогала, хотя с учениками, даже отпетыми хулиганами, всегда справлялся только ею. Он тебе мат, а ты вежливость, и мат как рукой снимало, в этом мудрость преподавателя.
Но никто не обращал на мужчину внимания. Странно осознавать себя старым и беспомощным, особенно, когда ты себя таковым не считаешь.
– Могу я узнать, где я?
Если мы говорим о прошлом, то это история, а если о будущем, то это тогда что?
Вот-вот он заглянет за угол и увидит присутствующих, тех, кто шумит и игнорирует его. Весь в сосредоточении он выбрасывает угасающее тело вперед и видит роботизированных людей в металлическом обличие.
– Мы ожидали вас, Антон Константинович. Укладывайтесь на сканер. Симуляция пройдет быстро. Отсканируем и восстановим ткани.
– Кто вы, черт бы вас подрал?!
– Мы понимаем, – холодно, но в то же время отчетливо чеканила человеко-машина за всех продолжающих свою работу роботов, – Но вы теряете то время, которое у вас еще осталось.
Антон окинул взглядом железного мужчину, но послушно повиновался, не без труда водрузил свое некогда спортивное и подтянутое тело на сканер, походящий на аппарат МРТ только в металлическом наряде.
– Когда все исчезнет до темноты, вы услышите речевой отчет и погрузитесь в кратковременную кому.
– Кому? Хорошо.
– Может быть немного больно, потому мы поступаем так для вашего же блага.
– Только скажите, какой сейчас год?
– 2307.
– Спасибо, – попытался поймать руку робота.
– Это ни к чему. Все скоро закончится. Стандартная процедура.
5
Первое, что услышал Антон, когда пришел в себя:
– «Симуляция не удалась».
Что это значит? Он открыл глаза и попытался подняться, но тело не послушалось его.
– Сбоя в работе системы не обнаружено, в таком случае возможен лишь единственный риск, которому подвергает себя временной турист, – Антон нахмурил брови, – Этот риск нерешенных временных аномалий, они оставляют в теле временную материю.
– Что это значит?
– Это значит, вам нужно вернуться в прошлое, прежде чем исправить свое тело для дальнейшего выполнения жизненных функций. Сожмите ключ. Мы поможем вам переместиться. Главное, вернитесь в наше время после исправления.
– Но куда, в какое прошлое? Какой год?
– Не волнуйтесь, это провоцирует сгустки временной материи…
Антон не услышал последних слов робота и шагнул в аудиторию. Она оказалась пуста. На столе ручка в подарочной упаковке и записка на бумаге с ярко отдающими нотками женских духов «2007 запомнится не только выборами». Эту ручку подарила его любовница. И Аня учуяла духи. И поняла все. Банально. И жутко глупо. Он не стал говорить, собрал чемодан и хлопнул дверью. Все не клеилось и без того… И осталась только ручка. Лицо Антона раздалось горькой ухмылкой.
А старость как история подобралась незаметно, мы не ощущаем ее, но она кроется всюду.
– Нужно все исправить, – словно не он произнес, а кто-то другой, сидящий в его голове, – Нужно вернуться домой.
Он летел из техникума, что есть сил, ноги не смели отказать. Словно сбросил с десяток лет, давно так не бегал.
Запыхавшись, Антон прислонился к двери их еще общей квартиры. Она сейчас должна быть дома. И если ворваться, наверняка она будет плакать или кричать, и, может, запустит в него вазу для цветов. Но все это неважно. Главное, что Аня здесь.
Глухо стучится в дверь. Прижимается к безразлично холодному металлу лбом. Шепчет:
– Аня…
Дверь словно и не была закрыта – отворяется.
– Я не ждала тебя, – произносит, не глядя на него.
– Могу я войти? А в прочем. Нет времени объяснять. Я люблю тебя, Аня!
– Ее тоже любил? – кроткий взгляд уничтожает его, – Я не буду ничего делать.
– Анечка, прости меня! Аня, Анечка…
Он падает на колени и содрогается в рыданиях, словно предстает перед высшим судом и наказания ему не миновать, словно история завела его на самое страшное – безмолвную казнь от любимой женщины.
– Ты так и не понял?
– Что я не понял?
Он поднял голову, пытаясь ухватиться за обрывки памяти. Но ничего не мог выцепить. Антон сжал ключ сильнее. Она пугающе улыбается.
– Что время вышло…
6
Он пришел в себя в палате. Яркий свет сменился тусклым излучением больничного окна.
– Все беды в нас самих…
– Так хочется пить, – протянул руку жене, – Я не верю, что ты здесь.
– Молчи, ничего не говори! Тебе нужно успокоиться.
Дрожащими руками она протянула стакан воды, а дочь поддерживала его голову.
– Я столько лет тебя не видел!
– Я знаю-знаю… Я не уйду, – бросила она взгляд на дочь, и снова перевела на него, наклонилась и произнесла четко – Я тоже, милый, тоже люблю тебя.
– А где ключ?
– Какой ключ?
– Временной ключ? Неужели ты не понимаешь… А знаешь, это неважно…Главное, ты здесь…
Изо всех сил он пытался дышать. В окружении близких дышать проще. Но времени осталось ничтожно мало.
– Все беды в нас самих…
– Не говори так, папа… – выдавила дочь сквозь слезы, – Еще не время!
Он сжал руки женщин, слова застревали в горле, но стоном вырывались наружу.
– Я нашел свое время…
Рада снова видеть Вас на канале!
#время #старость #возраст #возрастная психология #семья #отношения между людьми #история #прошлое и будущее #тайны прошлого #смертельная болезнь