Если бы мне кто нибудь сказал даже в восьмидесятых, что развалится СССР (Союс Советских Социалистических Республик), я бы подумала, чего не может быть, того быть не может. Перестройка, ну да может быть, так как Брежневская спячка ни чем хорошим закончиться не могла. «Наш любимый, наш дорогой Леонид Ильич!»
«Рыба гниёт с головы! »Что могло наше государство, когда ею руководили больные старики. Ничего только помереть вместе с ними. «А после нас хоть потоп.»
В восемьдесят девятом я бежала из Москвы, потому, что год до окончания института прожила в Москве это самый страшный год в моей жизни. Жить среди конченых алкашей, психически больных людей, зависеть от них, а начать свое дело, открыть театр я бы могла, да вообще театр уже существовал. Но когда меня в неких органах поставили перед выбором или ты доносишь на своих соучредителей, или так как у тебя нет Московской прописки мы тебя выселим из Москвы. Всё, что угодно, любые трудности но не подлость. Потом через много лет я встретилась с очень старенькой заучем детского дома Надеждой Захаровной. Кто читает мою книгу с самого начала тот помнит как мы детдомовские детишки выдавали её замуж. Она с Олеженькой прожила всю жизнь. Мы были у неё в гостях трое детдомовских девчонок и она просила у нас прощение за то , что воспитывал нас слишком правильными. И самое страшное было для нас это (Предательство).
А тут взяли и предали огромную страну, со всеми её идеалами. Но что не говорите, а по мусорным бакам ни кто не лазил, пьяницы и больные люди находились в специальных мед учреждениях. Не было таких слов как лох, бомж, нищеброды. Остаётся надеяться, что когда нибудь поднимется культура общения. Кому-то нужны огромные дворцы, а кому-то и в маленьком доме счастье. Как там в песенке:
«Маленький домик, русская печка,
Пол деревянный, лавка и свечка,
Котик мурлыка, муж работящий.
Вот оно счастье! Нет его слаще.»
В общем, бежала из Москвы а теперь нужно бежать из Казахстана, вся былая дружба рассыпалась как карточный домик. Директора Семипалатинского театра забрал к себе Назарбаев советником по культуре. Не стало человека к которому не надо было заходить с протянутой рукой , на согнутых коленях в кабинет, что бы просить о помощи, он знал о каждом сотруднике и помогал всем без заявлений и приклонений. За всю жизнь лучшего руководителя я не встречала и могу назвать его имя Яков Вениаминович Горельников.
Служил у нас в театре один актер, Палычем звали, пьяница непробудный, но умнейший человек, что не спроси он знал всё, такая ходячая энциклопедия. У него был пронзительный, но очень добрый взгляд, он как будто над всеми чуть-чуть посмеивался и говорил:
-« Не суетитесь все там будем и она зараза помирит всех. О мёртвых плохо не говорят.»
Ну так вот остался ему год до пенсии и он совсем слёг, ноги налились, ну в общем почки отказали. Так наш Яков Виниаминыч год ему выплачивал зарплату, что бы он хоть как-то дожил свой век. Хоронили его всем театром, поминки в кафе, где он любил обедать. Ведь, он был одинок. Директор говорил:
-«А кто если не мы.»
А кто если не мы, встретит одинокую женщину из роддома. Кто если не мы принесёт ей гостинцы, когда она лежит в больнице с ребёнком. Кто если не мы устраивает праздники в лучшем ресторане города. А потом всех развезёт чуть ли не к подъезду. Да мне повезло служить в таком театре с таким человечищем. Видимо Назарбаеву донесли, что есть такой директор. И мы осиротели.
Теперь уже нас ни что не держало в этом городе. Рассказывали всякие ужасы, что русских детей в школах сбрасывали с верхних этажей.
Поэтому кто думал о будущем своих детей уезжали. Уехала Ангелиночка крёстная Татьяна всей семьёй. Моя знакомая казашка, преподаватель русского языка в пединституте жаловалась что её заставляли Пушкина переводить на казахский язык. Ругалась она на них чисто по русски… Когда я уезжала, она казашка говорила:
-« Наденька на кого вы нас покидаете?»
Я может быть ещё долго собиралась, но вдруг позвонила сестра Люба,что если я хочу застать её живой, что бы приезжала, у неё онкология. За два дня собралась, рассчиталась в театре и с ребенком на руках, Ангелиночке тогда было три годика, купив билет через военные кассы, так как русских старались не выпускать из страны. Да тогда уже Казахстан был не республикой а страной. Вернулась обратно в Новочеркасск. В какой раз мне нужно было начинать всё с нуля. Но с нуля, так с нуля.
Вся Россия начинала с нуля, а уж мне так сам Бог велел.
