Рассказ о малоисследованном вопросе российской истории: наркомания в Российской империи и Российской Армии в начале ХХ века.
Здравствуйте, дорогие подписчики и гости канала!
Это очень малоизученный и «непопулярный» вопрос, а между тем данная проблема уже тогда начала проявляться. Прежде всего, разумеется, наркомания развивалась среди тогдашней «золотой молодежи», «служителей мельпомены» и их близкого окружения: «дам полусвета», поклонников, друзей, прислуги, и т.п.
Вот что вспоминал об этом популярнейший артист России той эпохи Александр Вертинский:
«Продавался кокаин сперва открыто в аптеках, в запечатанных коричневых бочонках, по одному грамму. Самый лучший, немецкой фирмы «Марк» стоил полтинник грамм. Потом его запретили продавать без рецепта, и доставать его становилось все труднее и труднее. Его уже продавали «с рук» – нечистый, пополам с зубным порошком, и стоил он в десять раз дороже…
Короче говоря, кокаин был проклятием нашей молодости. Им увлекались многие. Актеры носили в жилетном кармане пузырьки и «заряжались» перед каждым выходом на сцену. Актрисы носили кокаин в пудреницах.
Поэты, художники перебивались случайными понюшками, одолженными у других, ибо на свой кокаин чаще всего не было денег.
Помню, однажды я выглянул из окна мансарды, где мы жили (окно выходило на крышу), и увидел, что весь скат крыши под моим окном усеян коричневыми пустыми баночками из-под марковского кокаина. Сколько их было? Я начал в ужасе считать. Сколько же я вынюхал за этот год!»
В общем, в столичных психиатрических лечебницах избытка наркоманов тогда еще не было, хотя первые специализированные койкоместа, для богатых наркозависимых, в частных клиниках уже оборудовались.
Кто был победнее, и не мог оплачивать свое лечение в частных клиниках, тихо умирали дома от «передозов», или наркотической ломки. Это явление пока не вызывало особенного общественного беспокойства.
Дело в том, что русское крестьянство, в отличие от бедных слоев населения Китая, или Персии, до Первой мировой войны наркомании практически не знало. Веками выращивали наши предки и мак, и коноплю, и не догадывались, что их можно перерабатывать в различные дурманящие средства.
Отсутствие серьезной наркомании в широких массах народа вызывало недальновидное благодушие правящих кругов страны, которые игнорировали ее постепенный рост.
Некоторые наши учёные даже писали «успокоительные» статьи. «К большому счастью для нас, русских, – убеждал проф. А.И. Ковалевский – болезненное состояние, известное под именем морфиомания... распространено очень мало. Во много раз сильнее морфиомания распространена во Франции, в Англии, в Италии и далее на Восток, особенно в Константинополе».
Тогдашнее спокойствие и благополучие, в этом вопросе, основывалось на огромной доле сельского населения России, незнакомого с наркотиками.
А вот среди тогдашней богемы, популярных артистов, и части «творческой интеллигенции» наркомания уже тогда расцветала.
Пошли и «первые звоночки» совершенствования различных видов преступлений, связанных с наркотиками. Так, в сводках полиции стали отмечаться случаи «угощения» проститутками своих клиентов «малинкой» – алкоголем с добавлением снотворных препаратов, к примеру, опиума с последующим их ограблением. Бывали при этом и летальные (для клиентов) случаи.
И все же, правоохранительные органы России на организованную преступность, связанную с торговлей и распространением наркотиков, внимания не обращали, – подумаешь, лекарствами торгуют.
Одной из причин того, что наркомания в то время не рассматривалась у нас как страшное социальное зло, было то, что в XIX и начале XX веков наркотические средства воспринимались, как на Западе, так и в России, в качестве всего лишь обычных (хотя и сильнодействующих) лекарств.
В то время и российские и зарубежные медики мало знали о страшном эффекте «привыкания» к наркотикам и не обращали на это особого внимания, считая за «меньшее из зол».
Различными наркотическими средствами в то время интенсивно лечили обеспеченных людей, страдающих пьянством и алкоголизмом, а также душевнобольных, незаметно порождая уже наркозависимых больных.
К другим источникам популяризации приема наркотиков среди образованных слоев населения в России можно отнести некоторые произведения иностранных и отечественных писателей. (Вспомним, как «стимулировал» себя наркотиками даже такой всемирно известнейший литературный персонаж, как Шерлок Холмс, к примеру).
В начале ХХ века на Европейскую часть Российской империи, после прокладки железнодорожных путей, которые соединили Санкт-Петербург и Москву с Туркестанским краем, а затем и Персией, стали интенсивно поступать азиатские наркотики.
Уже тогда возникли схемы эффективных транснациональных перебросок наркотиков по железнодорожным линиям Российской империи для переброски гашиша и опиума по направлениям «Азия-Россия-Западная Европа».
В годы Первой мировой войны эти каналы были переориентированы на линию «Персия –Россия – Манчжурия (КВЖД)».
Очень интересный рассказ об этом имеется в «Дневнике белогвардейца» А.П. Будберга.
После Октября 1917 года он, вместе с семьей, жил в Петрограде. Благодаря своим связям в Генеральном штабе (который продолжал функционировать и после «Октябрьского переворота») ему (бывшему царскому генерал-лейтенанту и барону, подчеркнем) удалось получить назначение в резидентуру в Токио. (А Япония, в годы Первой мировой, была союзницей России).
Кстати, разрешение на этот выезд А.П. Будбергу (и всей его семье) подписал лично Эфраим Маркович Склянский (тогда комиссар Главного управления Генерального штаба, а в годы Гражданской - заместитель председателя Реввоенсовета Л.Д. Троцкого), который даже не побеседовал с А.П. Будбергом перед этим назначением.
(Вот такой был «ужасный комиссарский контроль» за генералами и баронами после Октябрьской революции, поначалу).
Разумеется, уже в Харбине А.П. Будберг «подал в отставку» и открыто перешел в стан врагов Советской власти, даже став, впоследствии, военным министром в правительстве адмирала А.В. Колчака.
Так вот, во время поездки из Петрограда в Харбин (а ехала туда семья Будбергов с комфортом, в экспрессе, в отдельном купе) и произошла занятная история, напрямую связанная с подпольным российским наркотрафиком.
А.П. Будберг подробно описал ее в своем дневнике:
«23 января 1918 года.
Тронулись в далекий путь…
Едем прилично; коридоры вагонов заполнены товарищами, которые ведут себя прилично, в купе не лезут и даже стараются услужить, исполняя разные мелкие поручения; объясняется это отчасти пожилым составом едущих (старые солдаты срока службы 1901—2 годов), а также и строгими мерами, принятыми комиссарами, противопоставившими солдатам красную армию и красную милицию», - отмечает А.П. Будберг.
Из уст убежденного антисоветчика и ненавистника большевизма, такая высокая оценка «строгих мер» комиссаров по наведению порядка на железной дороге, дорогого стоит.
Ведь в результате полного развала всего народного хозяйства, произошедшего в стране после Февраля 1917 года, на железных дорогах творился неописуемый хаос и «беспредел»:
«На станциях полное безлюдье, так как железнодорожные служащие прячутся от «товарищей», требующих отправки поездов вне всяких правил и творящих при отказе самые жестокие насилия (кладут на рельсы и давят паровозами; засовывают в локомотивные топки и т. п.)…»
Тут надо понимать, что под презрительным термином «товарищи» А.П. Будберг, в данном случае, имеет ввиду отнюдь не «партейных» большевиков, а целые эшелоны дезертиров, которые тогда бросили фронт и с оружием в руках ехали во внутренние районы России, творя жуткие зверства по дороге.
Распущенность, безвластие и анархия, усугубляемые спиртным, провоцировали, порой, людей на жуткие злодеяния…
Конец 1ой части. Продолжение следует...