Лето, все на покосе... Ему тоже надо качать мёд на пасеке, а он должен возить эту опостылевшую жену- торговку с её товаром. . В такой период по просторам Горного Алтая...И вот стоят две молоденькие алтайки и радостно им машут- наконец- то дождались проезжающую мимо машину. Остановились.
-Купите кобыльего молока!
-Что, с себя сдоили- неудачно пошутил Пашка.
-Если захочешь- то можем и с себя... отозвалась шуткой на шутку более бойкая, пониже ростом.
-Да нет, мне бы что- нибудь существенного- вон, её- указал на другую, с грациозно вытянутой шеей.
Он специально перевёл стрелки на другую, чтобы не лезла с заигрываниями. Не понимавшая тонкого юмора жена спросила у гордо держащей голову:
-Тебя как зовут?- ей не понравилось, что другая строила глазки её мужу.
-Лида, ответила скромно та.
А Вы что- на стоянке живёте, или в селе?
-Да я на почте работаю, а это моя сестра.
-У, так нам то тебя и надо... Давай, ты будешь мне звонить и сообщать, когда будешь пенсионерам деньги выдавать, а мы приезжать и тряпками торговать в это время.
-Ну тогда довезите нас домой- никто по дороге не едет.
Раздвинули сумки с разнообразной одеждой, посадили, повезли. Сестра Лиды щебетала без умолку. Была она смазливая с раскосыми глазами. Не выдержавший её тарахтенья Пашка спросил:
Тебя как в детстве дразнили- тарахтелка?
-Да меня и сейчас Чичкан зовут...А что это слово значит?
-Это значит "мышка".
-И ты не обижаешься на такое название себя?
А что обижаться- так даже лучше. Мы же все когда- то были маленькими. -Ага, и бегали попискивали... засмеялся Пашка.
Вот моя почта- указала Лида на небольшой домик, стоящий посреди пустыря. Дома в селеньи, куда они свернули с трассы Усть Кокса- Усть- Кан были хаотично разбросаны друг от друга, окружённые сараями и пригонами для скотины. Полевая дорога вилась меж домов и за машиной поднималась белая пыль. Подъехали к дому, рядом стоял ещё один, двух квартирник. Из двух квартирника вышли три алтайца.
-Тях- шлар!
Пашка кивнул в ответ. Они что- то сказали девчонкам, показывая на Пашку.
Чичкан тут же перевела- иди, помоги , они не могут...
Пашка зашёл за ними в дом и один алтаец обратился к нему на чисто- русском языке, улыбаясь:
Вот, смотри, не можем этот шифоньер вытащить, из рук выскальзывает.
Посреди комнаты стоял старинный шифоньер, сделанный в ранешные времена из тяжёлых древесно- стружечных прессованных плит. Был он не подъёмным.
Беритесь все сзади, а я спереди и понесём- предложил Пашка, подталкивая пальцы под шифоньер.
Приподнял его, чтобы тем было легче подцепиться снизу. Те ухватились, понесли, согнувшись. Пашка, пятясь задом, переступил через порог, толкнув пошире ногой дверь. Та широко распахнулась, но косяк двери мешал шифоньеру по высоте и пришлось склониться ещё ниже. Те, трое, не входили по бокам, чтобы пройти в дверь. Шифоньер опустился на порог и Пашка не стал их ждать, когда они там сообразят, как им там его поднять над порогом . Он волоком вытащил его через веранду на улицу. Тот попрыгал по ступенькам крыльца и замер в пыли ограды. Поставив свой поднятый край, Пашка разогнулся.
-Ну, дальше сами-
Сказал вышедшим следом. Те возбуждённо о чём- то говорили меж собой, показывая на его большой живот.
Супруги у машины не было и он сел в кабину.
Вскоре она вышла в сопровождении этих дам.
-Таскай сумки в дом- приказала она.
Пашка молча перетаскал сумки, вернулся в опустевшую машину. Ждать пришлось долго. Не вытерпев, он зашёл в дом, пройдя мимо длинной завалинки у дома. Посреди комнаты сидела его супруга и записывала в тетрадь названия вещей и сумму, сколько они стоили, а Лида перебирала вещи.
Повернулся и вышел, пожав плечами в ответ на свои мысли.
Наконец- то к нему, изнывающему от безделья и жары вышла супруга с тетрадкой в руке и деловито сообщила:
Летом всё равно торговли нет, пусть сама попродаёт, а мы потом за деньгами приедем...
Пашка завёл свою ниву и с мыслями:
Наконец- то на пасеку! Тронулся в далёкий путь к дому.
Они потом неоднократно ездили в это далёкое село. И звали его не иначе, как "спецназ." Лида с Чичкан просили, чтобы везли им спирт, но Пашка отказался:
Спирт- это зло и я не буду спаивать ваш народ.
-Ну, тогда вези мёд- сказала бойкая .
Привезли флягу мёда.
-Везите ещё- у Вас вкусный мёд...
-А вот когда деньги отдашь за ту флягу- ответил Пашка.
-Ну, тогда поехали в другую деревню...
Услышавшая их препирательства супруга приказала:
-Ехай!
-Ну, то ли дура, что ли- думал Пашка, заводя свою ниву.
Была уже зима и на дорогу, куда они свернули, намело в нескольких местах сугробы. Это в девяностых снега на Алтае не было столько , как сейчас, в двухтысячных. Пашка лавировал между надувов, буксовал, но проехал. Чичкан бегала в вихрях начавшегося бурана по домам. Пашка терпеливо ждал. Принесла какой- то чёрный плащ с воротником из чернобурки. Поехали назад. И вот Чичкан ему и говорит:
Приедем, я на тебя заявление напишу, будто ты меня изнасиловал.
-Не мечтай- я жене не изменяю . А то сейчас забуксую и попрошу тебя подтолкнуть и уеду.
Потом он уговаривал жену:
Да забери ты этот плащ- хоть что- то с них взять.
-Нет, упёрлась та-сейчас зима, будет лежать, не продашь...
Эти женщины, они готовы до конца отстаивать своё. Пришедшее в голову , даже понимая, что не правы.
Ехайте, ночуйте в Усть- Кане. У нас там заправка, завтра деньги снимем, отдадим. Дали супруге ключ, объяснили, где стоит дом.
Приехали, Пашка сбоку ограды поставил машину. Зашли в холодный дом. За печкой была гора листвяных поленьев. Достав из- под половика топор, он пол ночи топил печь чтобы согреть дом. И пол ночи стучали в дверь приходившие пьяные алтайцы. Пашка орал им через дверь по алтайски:
Кель! и добавлял по- русски, куда идти...
Это на них действовало отрезвляюще.
Утром он выговаривал глупой супруге, что от них хотят избавиться, никаких денег от них она не увидит. Она обвиняла его, что это он первый начал тогда, на дороге, с ними заигрывать...
Да ты посмотри- чем они тут занимаются- в дом всю ночь в такой буран стучались! Выговаривал ей Пашка.
Утром, после бурана трещал мороз. Но заметённая за ночь машина завелась. Прождав до обеда, уехали.
И вот они приехали снова-позвонила Лида, уже летом. Пашка поставил машину у забора. Супруга ушла в здание почты. Его окружили алтайские парни. Один сначала попросил- пригони мне трактор, я куплю.
-Ага, я тебе пригоню, а у тебя "ахча тёх"- денег нет, куда я потом с этим трактором- отдать тебе и денег ждать, как с моря погоды?
-Ну тогда давай нам на бутылку.
-На бутылку заработать надо- таскайте сумки на почту.
И вот подступает он к жене- дай денег на бутылку- я же обещал.
И вот орут они уже друг на друга, не стесняясь в выражениях. А женщины отступили и со страхом на них смотрят. Им в диковинку, как можно так с мужем разговаривать и интересно слушать, как русские муж с женой промеж собой общаются...
Пашка вышел на улицу, ничего не добившись. Те обступили его и он вынужден был просившего до этого трактор перекинуть через забор от себя подальше. Шедшие на почту женщины рассказали супруге про назревающий конфликт и та, выйдя на крыльцо , приказала:
-Уехай до вечера.
Пашку уговаривать не пришлось и он уехал далеко на край деревни. Но его нашли приехавшие на машине. Всё, как обычно, началось с выяснений и разговоров.
-Да Вы не проситесь и не злите меня- предупредил их Пашка. Он уже вылез из нивы и не собирался их бояться и отступать.
-А ты что- правда спецназ- где служил?
Да у меня брат служил в морской пехоте- на синей вольво тут у вас торгует ездит.
- Перевёл разговор Пашка, чтобы отвлечь их от темы.
-Это Серёга, что ли?
Ну конечно, с рыжей бородой- поддержал его Пашка.
-Так я с ним в Казахстан через Сугаш ездил за водкой - удивлённо произнёс спрашивающий.
-Ну и тогда какой тут ко мне разговор из- за бутылки ...
Вечером Пашка подъехал к почте. Его встретила возбуждённая жена с Лидой. Оказывается, тот, кого он перекинул через забор, чтобы вылезти, отломил две штафетины. Одной из них Лида сломала ему руку, когда тот продолжил требовать бутылку водки.
Когда они приехали в следующий раз- почты не было. Её сожгли...