Я украдкой пробрался через них, грациозно прыгая от одного к другому. Когда я оказался на ближайшем к докам, я присел, спрятавшись под перилами и в тени. Я все еще не мог поверить в то, что делаю. Рисковать всем и ради чего? Я был еще большим дураком, чем те, что так расточительно отдали свои жизни сегодня вечером.
Я подкрался как можно ближе к перилам и выглянул за борт, пряча голову за старым вентиляционным каналом. Я мог видеть около пяти человек, которые стояли вокруг, загружая тела в фургон. Еще четверо возвращались с того направления, откуда я бежал. Наверное, это они преследовали меня. Я не мог видеть Маркуса, возможно, они уже убили его, и он был одним из уносимых тел. Я внезапно почувствовал себя странно и неловко при этой мысли, но не мог определить эмоцию или причину.
Наконец я увидел, как он обходит борт фургона, слегка прихрамывая и цепляясь за левую сторону ребер. Должно быть, я причинил ему боль сильнее, чем я думал. Он смотрел вниз, не встречаясь взглядами с другими мужчинами. Там определенно было напряжение, но ничего враждебного, только неодобрение. Я наклонился ближе, чтобы послушать, что они говорят.
— Что, черт возьми, там случилось, Маркус? Высокий мускулистый мужчина лет двадцати кричал на него с огорченным лицом. "Она была прямо там, вы могли легко убить ее! Какого черта!"
Он крикнул.
«Я не знаю, Эрик, я секунду колебался, а она просто ушла. Я ничего не мог сделать. Ты же знаешь, как они быстры». Его голос повысился. «И если ты не заметил, мне повезло, что я жив, она чуть не убила меня».
Он лгал им, он мог убить меня. Он отпустил меня, но почему? Мне нужны были ответы для себя и чтобы объяснить эту аномалию.
«Я знал, что нам не стоило приводить тебя, братишка», вздохнул Эрик.
Значит, они были братьями. Я внимательно посмотрел, сравнивая их; Я предполагаю, что было некоторое сходство; та же линия челюсти, тот же рот, но не глаза. У того, кого звали Эрик, глаза были того же цвета, но пустые и пустые.
Гнев отразился на лице Маркуса. Было очевидно, что ему не нравилась мысль, что его считают менее способным, чем остальных.
«То, что она сбежала, не делает меня менее способным, чем ты, Эрик!»
«О, правда, сколько вампиров ты убил, Маркус?» — грубо спросил он.
Маркус крепко стиснул зубы и одарил брата пронзительным, как стекло, взглядом.
Эрик насмешливо улыбнулся своему брату: «Я так и думал. А теперь закончи убирать этот беспорядок и возвращайся». Он заказал.
Похоже, на этом обсуждение неосмотрительности Маркуса закончилось. Его накажут не просто шлепком по запястью.
Этот Эрик, похоже, был лидером этой группы. Он ходил и выкрикивал приказы, указывая, кому что делать и куда с этим идти. Я хорошо знал его вид. Он получал удовольствие от того, что командовал и был лучшим, чем все остальные, уступавшие ему.
Я перекатился на холодный цементный пол и посмотрел в то же самое темное небо, что видел тысячи ночей. Это определенно была интересная ночь по многим причинам. Меня дважды чуть не убили, а затем я рискнул в третий раз вернуться сюда, чтобы проверить человека, которому я был обязан своим последним побегом. Почему он отпустил меня? Он должен был убить меня; это то, что они тренируют всю свою жизнь. Он явно хотел проявить себя перед остальными, и убийство было именно тем, что ему нужно было сделать. Если бы я только мог оставить его наедине, просто чтобы поговорить с ним. Я все еще не ела, но была почти уверена, что у меня не возникнет соблазна убить его.