оглавление канала
Венька слушал меня и взгляд его становился каким-то тоскливым. Когда я закончила, он уныло, но с некой надеждой в голосе, спросил.
- Варюх, а ты не можешь спрятать эту бусину куда подальше, и забыть о ее существовании. И продолжать жить, как простой, обычный человек. Вон, у тебя работа новая, дед тебя любит без памяти. – Он спотыкнулся на мгновении и, чуть тише добавил. – И я…
Я на него посмотрела с удивлением.
- Что, и ты..?
Он засопел сердито.
- Ну, я хотел сказать, что у тебя есть я, твой друг. – И опять отвернулся от меня, глядя куда-то в неизведанные дали.
- А… - Разочаровано протянула я. – А я было, подумала… - Я озорно подмигнула Веньке.
Но, друг, почему-то, не разделил со мной моего шутливого настроения. Наоборот, как-то насупился и посмотрел на меня весьма сердито. Я прицепилась к нему.
- Вень, ты чего? Обиделся, что ли? Так, я же, шутя… - Тихонько толкнула его в бок.
Друг только вздохнул тяжело и сокрушенно помотал головой.
Он проводил меня до дома. И мы с ним договорились, что завтра он пойдет договариваться со сменщиком. А послезавтра утром, мы должны будем с ним отправиться в тайгу. Дойдем с баржей до верховий, а там, на лошадках. Нужно было позаботиться о припасах в дорогу, и обо всем остальном, необходимом в тайге.
Дед меня встретил у калитки. Обнял. Потом, отстранился и оглядел меня с ног до головы. Одобрительно крякнул и взял у меня из рук повод Гнедка.
- Ты иди, баня готова, а я тут с конем сам управлюсь.
Я с удивлением проговорила.
- А ты как с баней то угадал? Ты ж не знал, что я именно сегодня приеду. Или на кофейной гуще нагадал? – Я обняла его и прижалась к родному плечу.
- Ага, нагадал. Сорока на хвосте принесла. Вы вон с Веньшей уже часа два, как на берегу топчетесь. Так я и баню успел за это время растопить и ужин приготовить. Насилу дождался, когда вы с ним расстанетесь. – Потом глянул на меня как-то с прищуром. – У вас что, сладилось?
Я вытаращила на деда глаза.
- Дедуль, да ты что?! Чего сладилось то? Ну, ты и выдумщик же у меня. Мы с ним хотим в тайгу сходить побродить. Вот и договаривались. Он же друг мой с детства!! Скажешь тоже… сладилось…. – Я хмыкнула.
А дед посмотрел на меня с легкой досадой.
- Ох, Варвара…! Вот, гляжу я на тебя. Вроде сначала посмотришь – умная баба. А как поближе глянешь – ну, как есть, дура, дурой!! Венька тебя любит! А ты – «друзья детства»! А разве, одно другому мешает? – Видя мою обескураженную физиономию, махнул в досаде рукой. – Ладно, иди мойся. Какой может быть с дороги разговор. После поговорим. – И он повел расседлывать Гнедка, а я продолжала растерянно смотреть ему вслед.
Напарившись в бане и пару раз нырнув в реку, я сидела, как новенькая за столом, и за обе щеки уплетала приготовленный дедом ужин. Ради моего возвращения дед даже выпил стопочку малиновой настойки, которую делал сам, и хранил для особо торжественных случаев. Первая отработанная моя трудовая вахта в тайге ему показалась таким случаем. На мое замечание, что если бы мы отмечали так каждое возвращение из леса после работы, то давно должны были спиться, он отреагировал суровым взглядом.
- Я не только твою вахту отмечаю. Ты, можно сказать, жизнь по новой начинаешь. А это уже событие. – И подмахнул стопочку одним духом.
Поужинав, мы стали пить чай. Это уже было время, когда мы могли разговаривать о всяких делах. И я стала рассказывать деду, как прошла моя первая вахта. Про свою бригаду, про то, как мы с ними контакт искали. Стараясь, все это время, избегать щекотливой темы встречи в тайге с Нагином. Но, дед меня раскусил почти сразу. Нет, придется учиться владеть своим лицом. Ну, не получалось у меня с близкими мне людьми скрывать свои эмоции! Не получалось, и все тут! По своему обыкновению, он не задал мне никакого прямого вопроса. Просто сидел и глядел на меня многозначительным взглядом, под которым я себя чувствовала очень неуютно. Так, как в детстве, когда я что-нибудь вытворяла непозволительное, а потом безуспешно пыталась это скрыть.
Покрутив чашку в руке, я собралась с силами и начала:
- Деда, я в тайге человека встретила. – Я опустила глаза, не сумев выдержать дедова взгляда. – В общем, это его отец спас когда-то от медведя. И это его мать-шаманка подарила отцу эту бусину. – Дед продолжал молчать. А я, не дождавшись от него никаких комментариев, продолжила. – Он мне рассказал, как тогда все случилось. Но, немного. Он сам плохо помнил тогда все. Он же подранный сильно был.
Я слегка выдохнула, надеясь, что опасный рубеж пройден, и дед не станет у меня ничего уточнять. Ни о прыжке рыси, ни о том, что мне рассказал Нагин об этой бусине, я не обмолвилась ни словом. Налила себе чая и сделала вид, что очень увлечена вазочкой с вареньем. А дед все продолжал молчать. Я, наконец, осмелилась поднять на него взгляд. Он просто сидел, сложив руки на столе, и смотрел на меня каким-то тоскливым взглядом. Я испугалась не на шутку. Вскочила со стула, подбежала к нему. Села перед ним на корточки и снизу заглянула ему в глаза.
- Дедуля, ты чего??
Глаза деда подозрительно блестели. Он одной рукой принялся гладить по голове. Потом, тяжело вздохнул, и тихо проговорил.
- Да… Не зря люди говорят, что судьбу на кривой кобыле не объедешь…
Я положила ему свою голову на колени, а он продолжал меня тихонько, как в детстве гладить по волосам, и тихо приговаривать:
- Ничего, ничего, внуча…. Все переживем, все преодолеем.