Видимо наш домовой - феминист. Ну не любит он мужчин, хоть ты тресни! А нас с мамой защищает.
Ну да ладно, начну всё-таки по порядку...
***
Так получилось, что я выросла без отца. Нет, он не испарился, не исчез с горизонта, не навострил, как говорится, лыжи. Любил мой батенька пригубить чего покрепче, да по синей лавочке и того... Нету, короче, у меня папы. Было это, когда я была ещё совсем малышкой. Я и не помню его почти, мне ведь тогда только три годика было.
Мама хоть с отцом и намучилась, но тем не менее очень сильно его любила и больше до определённого времени мужчин к себе не подпускала - она посвятила молодые годы моему воспитанию.
Впервые домовой появился, точнее, проявил себя, когда мне было пять лет. Это потом мама сказала, что она-то уже сто лет Степана знает.
- Он, - говорит мама, - Ещё над отцом твоим шутил, всё пугал его. То рубашку спрячет, то закуску со стола сопрёт. Помню, сидит отец, сам в лоскуты, а я ему бутерброд сделала, ну чтобы не на голодный желудок... Сама ушла из кухни, не могу смотреть, как мой любимый муж жизнь свою губит. А он как заорёт! Где, говорит, мой бутерброд? Только что, говорит, тут лежал, я отвернулся, а его уж нету!..
Так вот, я отвлеклась. Денег у нас с мамой особенно не водилось, мама учительницей работала, преподавала географию местным лоботрясам, да на свою копеечную зарплату старалась меня обеспечить, чтобы я не хуже других была одета, чтобы фрукты полезные в старом "Минске" не переводились. Был у нас старый ламповый телевизор. Ещё чёрно-белый, такие нормальные люди уже давно повыкидывали.
Помню, играла я в гостиной, да как-то нечаянно этот телевизор на себя потянула, старая тумбочка под ним не выдержала, надломилась спереди, и телевизор стал заваливаться прямо на меня... Это сейчас я понимаю, вспоминая ошалевшие мамины глаза, что по всем законам физики телевизор должен был меня прибить. Но его будто кто-то задержал, и он, повисев немного в воздухе, снова очутился на тумбочке. Мама аж спицы из рук выронила - она вечерами вязала пуховые платки на продажу.
Ещё был случай, когда я уже в школе училась. Здесь надо пояснить, что тогда в нашем маленьком городке о газовом отоплении даже не мечтали. Наша видавшая виды квартира отапливалась углем, который сжигали в небольшом прямоугольном котле - его ещё в народе гребанец называют. Санузел у нас был совмещённый, и там же стоял котёл. Веник и совок всегда хранились за унитазом, который от котла находился достаточно далеко.
Был день, как сейчас помню, солнечный, морозный, я сидела за письменным столом и учила уроки. Залюбовалась я тогда в окошко на искрящийся на солнце снег, да всё за синичкой наблюдала, порхающей с ветки на ветку по рябине, растущей за нашим окном. Чувствую запах гари, едкий такой, противный - горит что-то.
- Мам, чем пахнет, чувствуешь? - крикнула я, вскакивая со стула.
Мы чуть ли не на перегонки бросились в ванную. А там, прямо возле котла лежит и тлеет веник. Из нижней дверцы котла постоянно горящие угольки выскакивали, вот он и загорелся. Только вот как веник туда попал?
Мама веник схватила, но вдруг из комнаты, где я сидела, послышался грохот. Мама веник в ванную бросила и мы с ней побежали в комнату. Глядь - а стул, на котором я сидела, весь в обломках штукатурки с потолка... Если бы не веник... Минимум, сотрясение бы я точно получила.
***
Ударилась я что-то в воспоминания из далёкого детства. Но ведь Степан себя проявлял и намного позже!
Я тогда готовилась поступать в институт. Можно ли на зарплату учительницы отучить ребёнка в чужом городе? Думаю, вопрос риторический. Мама, конечно, репетиторством тогда старалась подрабатывать, да вот только предмет, который она преподавала, был не самым востребованным. Она попросила взаймы денег у моего дяди, её брата.
Пришёл дядя. Как всегда недовольный, высокомерный. Вечно мать попрекал, что не за того она замуж вышла. Сел он на кресло, положил связку ключей от машины на журнальный столик. Столик этот выбивался из общей неприглядной обстановки - крепкий, дубовый, кипенно белый.
- А я ведь предупреждал! - замахал ручищами дядя Веня, - Говорил я тебе, Катька, что будешь ещё у меня на коленях денег просить? Говорил?! - закипал дядя.
Мама молча сидела, опустив голову. Ради меня она терпеливо сносила унижение.
- Ты когда за своего алк@ша выходила, чем думала? А ещё учительница! Чему ты можешь детей научить, если сама дура-дурой? - продолжал отчитывать маму дядя Веня.
И тут ррраз - и прямо мимо дядиного лица пролетает чашка из серванта... Дядя ещё больше разозлился, хлоп рукой по столу, чтобы ключи от машины взять, а их нету! Как? Столик белый, ключи чёрные. Я и мама далеко сидели, к столику не подходили. Долго дядя матерился.
- Степан, хватит шутки шутить, - шепнула про себя мама.
У дяди словесный напалм иссяк и он обиженно потопал в прихожую. Решил пешком от нас идти. Мы за ним. Он пока обувался, деньги из кармана достал и маме отдал. Слышим - звяк! Мы все трое выглянули в гостиную, а там, на белоснежном столике мирно лежат ключи...
Что называется, обидел хозяйку - получи по заслугам. С тех пор дядя к нам захаживает редко, только по самым неотложным делам.
***
Я, когда отучилась, почти сразу вышла замуж. Наступила, так сказать, на мамины грабли. Нет, мой муж не пил, наоборот, мне он тогда показался очень положительным. Педантичный, серьёзный, "в доме хозяин". И не важно, что "хозяин" он в квартире у тёщи. Кто же знал, что он окажется настоящим, как сейчас модно говорить, абьюзером?
Поначалу наш Степан его проверял и шутил аккуратно. Но в один далеко не прекрасный вечер мой теперь уже бывший муж поднял на меня руку... Не понравилось ему, что я себе сапоги купила.
Обидевшись, я легла спать. Проснулась я среди ночи от того, что кто-то задыхается и всхлипывает. Я оглянулась и обомлела: лежит рядом мой муж, а у него вокруг шеи занавеска обмотана! Я его кое-как распутала и он в ту же ночь сбежал... Говорит, мелкие пропажи и прочий невинный полтергейст он ещё терпел, но вот покушение на его драгоценнейшую жизнь терпеть не намерен! Тогда я, дурочка, рыдала. А теперь говорю: спасибо тебе, Степан!
***
Отвадил Степан и одного маминого ухажёра. Стал к маме в женихи набиваться один сосед-холостяк, Пётр Леонидович. Всё бы ничего, только вот, как оказалось, он был не прочь не только с мамой отношения закрутить, но и на меня, старый пень, глаз положил.
Мама вышла в магазин за молоком, а у меня выходной день был. Пётр Леонидович чинил на кухне кран, я в спальне с подругой по телефону болтала. Дверь для приличия я прикрыла и развалилась на кровати. Двери у нас старые, с большими замочными скважинами.
Вдруг смотрю - дверь в мою спалью резко распахивается наружу, будто её кто специально с силой открыл, а оттуда, из-за двери, слышится удар и громкий крик Петра Леонидовича. Я с кровати вскочила и выбежала из комнаты, чтобы проверить, что случилось.
На полу сидел Пётр Леонидович и закрывал лицо руками.
- Пётр Леонидович, что с вами? - опешила я. Я и не поняла сразу, что старый извращенец за мной подсматривал...
Он руки опускает, а там... Нос весь синий, на лбу отпечаток замочной скважины... Тут и мама зашла, с пакетами из магазина. Она-то сразу всё поняла. Ох, и летел Пётр Леонидович из нашей квартиры!
***
Сейчас мама встретила другого человека, Евгения. Они познакомились на работе. Он новый учитель физики в школе, в которой работает мама, вдовец. Мужчина во всех смыслах положительный. Ну и пусть не богат - мама в этих делах не привередлива. Зато человек хороший. Степан его не обижает, ведёт себя тихо, будто мышка. Значит, принял его наш домовой. Правда, мама всё равно скоро переедет жить к Евгению - пока что у него идёт ремонт. Значит, я останусь дома одна.
Ой, что-то заболталась я с вами... Мне же собираться пора: меня Костя ждёт. Мы с ним на работе познакомились: он недавно устроился, приехал из соседнего села. Спокойный, улыбчивый... Мне он нравится. Пожалуй, нужно его пригласить в гости. Заодно и проверим, примет ли его наш Степан?..