Глава 39
– Гляжу, ты безмерно полюбила сладкое, – Майка подвинула Лизе ещё одну ёмкость с мороженым. Они встречались в кафе недалеко от офиса. У Лизы был обеденный перерыв, а у Майки – первый день отпуска. Подруга, и не предполагавшая для себя работу по специальности, год назад достала с полки педагогический диплом и устроилась в частный детский сад с художественным уклоном. Конечно, только ради своего ребёнка. Лиза ради своего пока совершала куда более скромные подвиги.
– Бери, я зря польстилась на повтор.
– Безмерно – нет. Я всего лишь проводник, служба доставки, – вздохнула Лиза, кивнув на живот. – Сладкое не очень люблю, но постоянно его хочу.
– Потому что ждёшь пацана. Они те ещё сладкоежки.
– Потому что у него отягощённая наследственность. Его родитель – вот где сладкоежка. Как начал наше знакомство с поглощения моего пирожного, так и остаётся верен себе.
– Кстати, о родителе – ну что у вас, как? Мне очень интересно. Недавно же было пять лет, как вы женаты. Отметили?
– Спасибо моей беременности, ничего экстремального, – засмеялась Лиза. – С парашютом не прыгали, с аквалангом не ныряли. Сходили на премьеру нового фильма да осчастливили родителей совместным ужином. Они не так уж часто нас видят. Ну и подарок был забавный и безопасный – когда-то давно мама вязала мне жёлтую кофточку, она уже износилась, и Антон заказал точно такую же, только в исполнении Марко. Вышло занятно. А в целом… Обе мамы счастливы, что у них будет внук. Антон недавно получил второй диплом, а заодно расстался с работой, ради которой его получал. Сейчас пытается осуществить новую идею.
– Подожди, но он же вроде торговал прекрасным? После того как сбежал от Юлианы?
– Так примерно и было. Не столько торговал, конечно, сколько реализовывал всякие проекты разной степени рискованности. А потом понял – и это не то, близко, но не то. Может, потому ещё, что распалась его компания: друзьям предложили открыть свою галерею на родине, в Баку. Его тоже звали туда, но он, к счастью, отказался покидать Москву. Уволился и решил пробовать себя в издательском бизнесе. Как обычно, всё произошло случайно. Просчитал, что когда ребёнок появится, будет много проблем и мало времени, оказался на книжной ярмарке, набрал изданий для младенцев, заодно и для дошколят, а там впечатлился неким издательством. Теперь его мечта – сделать из этого издательства что-то очень крутое. Книжки у них и правда классные, а продвигать себя не умеют. Так что у простого населения к родам в детских стоят кроватка и коляска, а у нас уже и коробки с книгами.
– Весело, – Майка положила перед Лизой телефон. – А тут свежие фотки моих. Но ты, Рудакова, скажи честно, тебя это всё не пугает? Ты вон с животом, скоро рожать, а муж пускается в авантюры. Всё-таки книжный бизнес… Не думаю, что это так уж надёжно и прибыльно. А у вас что там? Как у всех уважающих себя жертв капитализма – кредитные выплаты за новую квартиру и твою машину?
– А я привыкла, – призналась Лиза. – Антон же не прикидывался тихим и спокойным, я прекрасно знала, за кого выхожу, и не питала иллюзий, что он будет по выходным сидеть дома в тапочках и лепить пельмени. Хотя лепить пельмени его научила моя мама. Как-то были в гостях, и он приобщился.
Дело, конечно, было не только в привычке. Лиза в Антона верила. Если он за что-то взялся – результаты будут. Ей, конечно, не понять, зачем бросать дело, которое у тебя получается, и браться за новое. Но тут уж ничего не попишешь – они устроены по-разному. Лиза привыкла в «Еве», чувствует её своей фирмой, по-прежнему восхищается Маргаритой, хотя теперь и понимает – ей такой, как свекровь, никогда не сделаться. Да и не нужно. И в декрет она уйдёт с радостью. С цифрами всё известно и знакомо, а вот малыша у Лизы ещё не было. И наверняка это будет прекрасный опыт. А потом, когда за первым ребёнком они с Антоном родят и второго, как договорились – подряд, чтобы им было веселее вместе, – и дети подрастут до садовского возраста, Лиза вернётся в офис. Наверняка с таким же удовольствием, с каким сейчас собирается устроить себе эту паузу в работе.
– Ладно, Лизок, не дрейфь, – утешила её Майка, хотя Лиза в утешении и не нуждалась, – если что, мама-олигарх выручит!
Лиза рассматривала Майкины фотки и думала – как много всего может произойти за пять лет…
– Елизавета Васильевна, – на весь холл благоухающий парфюмом Лучников постучал пальцем по наручным часам, – опаздываем с обеда.
Лиза поморщилась. Наверняка Вовка не так уж и вонял этой новой туалетной водой, просто это прелести её положения – обострённое обоняние и тяга к поглощению сахара. Что ж, бывает и хуже. А вот мания величия Лучникова ей однозначно не мерещилась. Если Антон относился к своим дипломам как к бумажкам – главное-то умения, то Вова, получив свой, только что на грудь себе его в рамочке не повесил. И начал поговаривать, что теперь-то сделается не то что личным помощником Маргариты, а сразу и вице-президентом компании. Раз уж Антон на это место не претендует. Возросшая самооценка и улучшившееся материальное положение Лучникова так и манили девчонок-моделей, и Вовка мог менять их в своё удовольствие сколько угодно. А чтобы удовольствиям не мешали, приехавшей учиться в Москву сестрице Кристине он снимал где-то отдельное жильё. Кристина была этим крайне довольна, а сибирские родители, похоже, и не подозревали, что девушка не живёт у брата под крылом и присмотром. Не исключено, что питали надежду позже отправить проторенным путём и младшенькую Кирочку.
– Ты сменил фамилию на Урядов? – осведомилась Лиза. – Ну валяй, выпиши мне штраф или что там полагается. Только учти – я отомщу. Вот уйду в декрет раньше. Немедленно. А свои обязанности подарю тебе. Ты же теперь специалист, а не просто так.
– Ну ладно, я пошутил, – тут же сменил тон Лучников. – Обедай, конечно, сколько в тебя влезет. Хорошего человека должно быть много.
Открыв документ на компьютере, Лиза напрягла всю силу воли, чтобы сосредоточиться. Всё-таки правы дамы, считающие, что беременным отключают мозги. Вот так вот поешь, и никак не собраться после перерыва, и думать хочется не о цифрах, а о том, что в выходные придёт мастер красить стены в будущей детской. Если Антон мыслями весь в своих новых проектах и как не любил раньше заботиться об интерьере собственного жилья, так и не полюбил, то ей это теперь очень небезразлично. А может, так даже лучше, чем имей они оба твёрдое и противоположное мнение о каких-то мелочах. У них не было повода выяснять из-за мелочей отношения. Каждый занимался тем, чем ему было интересней.
– Я тут выдумал классную штуку! Как раз масштабом для Антошки с его гигантоманией, – Вовка ворвался в кабинет, навис над Лизой, и она снова поморщилась – чтоб этой парфюмерной промышленности на время провалиться. – Заброшенный аэропорт в Омске! Гигантский арт-проект. Перетащить туда все эти фестивали из Перми. Жданов взорвёт Сибирь культурой! Или что там у нас нынче на уме? Жаль, это далеко и ужасно затратно. Но размах!
– Вов, уйди.
– Ухожу, мне надо было убить несколько минут, пока Маргарита собирается. Повезу её в банк. Ездит на мне в прямом и переносном смысле.
Сказал это Вова чрезвычайно довольным тоном. Ещё бы. Он правая рука Ждановой, и никому не следует об этом забывать.
– Слушай, Лизка, ещё одна идея. Что если тебе нарожать сразу толпу? Серию? Тогда, возможно, Марго займётся внуками, а меня сделает президентом?
– Владимир, из вас сыплется столько идей… Давайте всё к вечеру в письменном виде, а то бегать сюда устанете. И, кстати, не надейся на толпу. В нашей семье не принято рожать детей, чтобы повесить их на бабушек. Так что, увы, Маргарита никуда не уйдет, и влезть в её кресло в ближайшие годы тебе не светит.
– Я бы на тебе никогда не женился. Ты вредная, – вздохнул Лучников и всё-таки убрался.
Лиза снова попыталась сосредоточиться на документе. Ничего не получалось. В окно светило летнее солнце, и как взять себя в руки и доработать до декретного отпуска – было совершенно непонятно.