30.01.2022
Ну, вот и дожились с Валей!..
На неделе в нашей семье - ЮБИЛЕЙ!
Как-то быстро проскочили эти пятьдесят...
Сижу сейчас в комнате, почти на том месте, где сидел в 1972-м году женихом Вали Громовой. Студент Иркутского политеха, отбывающий в родном селе зимние каникулы... Позвавший студентку Минусинского педагогического училища замуж. Немного страшащийся этого шага, бросившись в омут с головой, кажется, ошеломивший предложением и невесту, и её и своих родителей...
Три стола в центре избы, скамейки из плах, накрытых половичками. Столы накрыты "рифичеными" (вышитыми в технике ришелье) скатертями. Заставлены посудными набороми для питья-кушанья... Гости, притулившиеся рядком да бочком... Родители, напряженные условностями, обычаями, ритуалами, да ещё и старинной человеческой... ревнивостью... будущих пожизненных сватов.
Невеста... Хороша, без церемониальных излишеств, но с фатой. На удивление жениха скромна и даже застенчива. Тем более мила.
Ты, ромашка зацветающего луга,
Каждой бабочке – почтенье и поклон,
Каждой сельской девушке – подруга…
Ну, а мальчикам?.. А мальчикам – полон!
Жених робок, одет в костюм, купленный на школьный выпускной вечер. Почти безмолвен. Словом, жених да невеста, тили-тили-тесто... Сидим, молчим. Слова не дают, да и не спрашивают. Понимают, сами проходили...
Задним числом пришло на ум:
Друзья! Свидетелями будьте:
Я эту девушку люблю.
Она степною незабудкой
Переселилась в жизнь мою.
За ней явилось изумленье
Покоем вытканных лугов,
Зарей закатной, озареньем,
И вдохновением богов!
На весь доставшийся мне век
Она порывистость явила.
Меня, возможно, оживила.
Я стал, возможно, – человек...
А пока слова не идут на ум. Гости славословят, поздравляют со всей церемониальной помпой, дарят подарки, принесенные загодя. Наборы хрусталя, посуды... Чаще деньги в конвертиках.
Свадьба гуляла допоздна, заполночь, да ещё и назавтра... Уже намного раскрепостясь, примиривши непримиримых, но ещё не дружных... на век.
А жених с невестой уже тяготились гостями. Искали место уединения. Сговаривались пойти по деревне... Куда глаза глядят. Им предстояло разъехаться по местам учебы и работы... До момента воссоединения. До создания семейного гнезда.
Так начиналась наша с Валей Громовой семья. Семейная жизнь, отсчитывающая нынче юбилейный пятидесятый год.
Влюбленные часов не наблюдают,
А мы с тобой не наблюдаем дней.
Господен дар… Лишь одного не знаю:
За что господь так благосклонен мне?
Любить тебя с девичества, родная,
Быть рядом каждый день наедине –
Господен дар. И все же ты земная.
И тем дороже, тем милее мне.
Мы снова с тобой в родительском доме, где поселились в 2000-м, в Миллениум... Тот же дом. Подделанный для большего удобства двумя комнатами, двумя гаражами, баней... Дворовые постройки – сараи, теплица, курятник-козлятник и проч. – А за ними огород, садовые посадки, недавно заложенный виноградник. Снова одни, как в предсвадебные дни. Дети-внуки живут своими семьями, своими жизнями в отдалении – кто ближе, кто дальше...
Уже не помним детали своих съездов-переездов. Жили в Иркутске (в комнате дома у женщины в Новоленино), куда съехались и поселились по совету младшей твоей сестры Любани Латаевой. Как новобранцы на учениях. Постигали науку "Семь я"... Я доучивался на геолога, ты собралась родить Илюшку...
Родился сын 17 июня 1975 г. в роддоме Иркутска на Советской (какой-то по номеру). Из роддома ехали на такси сквозь пелену тополинного пуха. Точно по зимнему снегопаду. На постоянку поселились в Черемхово уже в 75-м, когда начальник "Востсибугля" Миркин меня "купил" на угольную геологию, пообещал квартиру и должность техрука с окладом аж 175 рб. Видимо, не знал, что геологов по штатному расписанию не берут в техруки. Или замышлял нарушить кадровую политику. Всю черемховскую эпопею я позже записал в книге "...Экспедиция называется". Ты же её прожила со мной на собственной... биографии... до переезда в Минусинск и – продлившейся далее.
Но за полтора года до Минусинска ты родила дочу. Оля родилась 17 апреля 1979 г. в Черемховском роддоме. В июне 80-го мы покинули Черемхово навсегда.
...Невеста хлопочет со свадебным меню. Выпечка, салаты, разносолы, блюда... Жених суетится с баней да уборками в доме. Вспоминает. Перебирает фотоальбомы:
Минусинская жизнь – на отчине! в окружении родных и школьных друзей – завертела нас: ты в ВЭИ, у Мальцева, на Перчаточной фабрике, у Малковой, в шестой школе, у Герасимова... Я в МИНОМЭ, во МГРЭ, то есть в полях Кузнецкого Алатау, Западного, Восточного Саянов... Ты в хоре "Енисеюшко", куда и меня завлекали – не, не петь, выпивать! Я стал писать стихи и прозу...
На выходных и в отгулах - в деревне, на дачах, на Тагарском...
И парус тот вертело и кружило,
Бросало в набежавшую волну...
И я молю, чтобы меня хватило
Любить тебя, пока я жить могу.
Любить тебя, пока я жить могу,
Меня господь назначил – не иначе!
И с этим чувством я к тебе бегу:
Любить до смерти. Умирать – тем паче.
Дети нарожали нам внуков: Тимур, Алина, Савелий, Егор, Ян, Карина...
А в 2000-м, как уже упоминал, разочаровавшись в Перестройке отечества, похоронив все надежды на "светлое будущее". уехали сюда, в Тесь, доживать...
Я продолжал писать, готовился к изданию книги, замыслил "Тесинскую пастораль"... Ты пошла работать в Санаторий, в Детский дом воспитателем. Выла на пенсию.
Купили козиков. Огород... Околхозились напрочь!
ДОЖИЛИСЬ ДО ЭТИХ ВРЕМЕН...
С ЮБИЛЕЕМ, МИЛАЯ!