Вчера впервые, наконец-то, попал на спектакль коллектива Fulcro. Новая театральная инициатива Петербурга родилась в разгар ковида и выросла из последнего выпуска великого мастера Вениамина Фильштинского (у него в свое время учились Ксения Раппопорт и Константин Хабенский, например). Обосновался театр на территории бывшего завода «Степан Разин» в новом кластере города, который через пару лет явно планирует задавать все мыслимые и не очень тренды.
Ребята влюбили в себя с первых сцен. Настолько живые, честные, безумные, горящие. Помню, что-то подобное я чувствовал в учебном театре школы-студии МХАТ, когда бегал из квартиры в Камергерском на все постановки совсем еще юного курса Кирилла Серебренникова. Затем столь же безусловной волной накрывали «брусникинцы».
Честно – думал, что уже не испытаю такого. Но испытал.
Я смотрел не самый (как пояснили затем уже состоявшиеся фанаты Fulcro) показательный спектакль театра. Но (возможно, помогла тут моя любовь к восточным практикам, буддистским дацанам и шаманским ритуалам), под конец потрясывало так, словно я к богине Янжиме приехал спустя ровно год после татуировки на черепе, определившей новую реальность.
Театральный транс, о котором пишу, вовсе не означает отсутствие игры, пустоту диалогов, условность режиссуры. Мои сравнения – лишь слова, которыми пытаюсь передать глубину личного погружения в перформанс.
«Темные дни. Часть первая. Посвящение» – так называется постановка. Я очень советую всем, кто собирается в Петербург, посмотреть билеты.
Сам же замер теперь в ожидании другого важного, но уже не нового и оттого давно всем модным Петербургом до дыр пересмотренного спектакля этой талантливой банды – «Цветы». Кабаре. Шок. Шоу. И бонус – в главной роли мой любимчик (оцените, учусь и больше не бросаюсь словом краш) Никита Гольдман-Кох на двадцатисантиметровых каблуках. Космос, а не актер. С Плутона прилетел. Никак не ближе.