оглавление канала
Быстро обвела всех глазами, и выдохнула с облегчением. Все живы. А с остальным – разберемся как-нибудь. Перекрикивая звук работающего двигателя, повторила свой вопрос уже более спокойным голосом.
- Что случилось?
Мужики переглянулись между собой, и мне пришлось усилить нажим.
- Ну…?! – Потом, махнула рукой Юрику. – Да, заглуши ты свою тарахтелку!!
Юрик послушно залез в трактор, и наступила тишина. А я обратилась к Максимычу.
- Рассказывай!
Максимыч помялся, покряхтел, глянул на мужиков, и, наконец, заговорил.
- Да, особо-то и рассказывать нечего. Вон, Юрка, чуть не пристрелили. – И замолчал, как умер.
Я похлопала на него глазами, но поняв, что вряд ли дождусь продолжения, гаркнула во всю силу своих легких, так, что Максимыч подпрыгнул, а мужики чуток от меня отодвинулись.
- Кто-нибудь объяснит мне толком, ЧТО здесь происходит?!!
Роль Александра Матросова взял на себя Леха, самый младший из бригады. Сделав шаг вперед, с выражением лица, будто шагал навстречу вражескому огню, прикрывая своих товарищей, он заговорил:
- Славна… Да, мы сами ничего не поняли. Даже звук еле услышали. Как щелкнуло что-то, а потом звенькнуло. Юрик из кабины выпрыгнул и трактор встал. – И он, сняв кепку с головы, стал переминаться с ноги на ногу. Но, видя, что я все еще продолжаю смотреть на него и сурово хмурю брови, чуть заикаясь, продолжил. – А. когда Юрик то из трактора выпрыгнул, мы подошли, узнать в чем дело. А у него кровь на щеке и вон, погляди, в тракторе дырка. – И он умолк, стараясь спрятаться за спины товарищей, как будто, это он ту дырку сделал.
Я слегка выдохнула и подошла к Юрику, сидевшему на гусенице своего боевого коня, и выглядевшего именинником. На его щеке была довольно глубокая царапина, из которой сочилась кровь. Оглядев рану внимательно и убедившись, что немедленная кончина трактористу не грозит, обратилась к Вовке.
- Чего стоим? Аптечка где? Надо рану обработать.
Вовка кинулся в сторону и заметался по деляне как заяц, уходящий от лисы. Наконец, скрывшись за штабелем леса, выскочил оттуда с аптечкой в руках и так же, опрометью, рванул к нам. Протянул аптечку мне и замер столбиком, видимо, в ожидании вручения медали «за отвагу», или, как минимум, похвалы, за свою расторопность.
Я взяла аптечку и быстро обработала рану. Юрик морщился, закрывал глаза, но терпел. Сидел не шевелясь. В общем, переносил испытание, как и подобает настоящему герою-подпольщику. Закончив экзекуцию, я обратилась, к замершим полукругом мужикам, наблюдающими с сочувствием, за истязанием товарища.
- У кого какие идеи, по поводу выстрела?
Первым заговорил Сан Саныч. После нашей с ним пробежки по деляне, когда я носилась за ним со слегой в руке, степень его почтительности ко мне возросла до немыслимых размеров. Было такое чувство, что он сейчас снимет свою промасленную и замызганную кепку и с низким поклоном забормочет: «Прощенья просим, матушка-барыня….» Но, обошлось. Он просто задумчиво проговорил:
- Да, наверное, охотники какие здесь бродят…
Максимыч возмущенно фыркнул.
- Да, какие сейчас, в это время в тайге охотники?! Не иначе, озорует кто…
Леха протяжно свистнул и, не особо стесняясь в выражениях, с горячностью, свойственной его молодому возрасту, заявил:
- Ни хрена себе, озоруют!! А чуток левее бы взяли, и не сидел бы сейчас Юрок здесь!
Юрок, услышав слова товарища побледнел и стал сползать с тракторной гусеницы, на которой сидел. Я укоризненно посмотрела на Леху, а Максимыч отвесил парню подзатыльник. Потом выразительно постучал себя кулаком по лбу.
- Ты думай, что говоришь, дурья твоя башка!!
Леха вжал голову в плечи и забормотал какие-то оправдания. Но, его уже никто не слушал. А мужики принялись шумно высказываться по этому поводу. Я запрыгнула на трактор и стала внимательно рассматривать рваную дырку на его обшивке. Потом, забралась внутрь и стала искать выходное отверстие. Вскоре я нашла его. Точнее, я нашла что-то более интересное, чем просто дырку. По всей вероятности, пуля была на излете. Пробив переднюю обшивку трактора, она застряла на выходе, и сейчас нагло торчала из чуть пробитого металла. Нашарив за сиденьем тракториста инструмент, я принялась ее выковыривать. После некоторых затраченных усилий, мне это вполне удалось. Я покрутила свой трофей перед глазами, и сунула его в карман. Да, Леха был прав. Возьми неведомый стрелок чуть левее… Черт…!!! Это надо было прекращать!! Оставлять безнаказанно подобное в тайге было никак нельзя. Нам еще здесь жить и работать. А ходить с постоянной оглядкой, что какому-нибудь придурку захочется пострелять по живым мишеням, это себя не уважать. А я отвечала за своих людей, за их безопасность.
Спрыгнув с трактора, я обратилась к Юрку, который начал потихоньку приходить в себя после осмысления своей возможной кончины, и, судя по всему, ощущал себя героем дня.
- Ты трактор сразу остановил? Не разворачивал его?
Он с легким недоумением посмотрел на меня и затряс головой.
- Сразу… да, как же его можно было не остановить, когда тут такое…
Скорее всего, он принял на свой счет мой суровый тон. Что я была недовольна тем, что он остановил трактор и прекратил работу. Мужики тоже стали смотреть на меня с некоторым возмущением. Истинный смысл моего вопроса сходу понял только Максимыч. Он с тревогой посмотрел на меня, и настороженно проговорил только одно слово:
- Не вздумай…!!! – Вид при этом имел весьма воинственный.