В сорок три года Лена купила белую норковую шубу в пол, берегла её, сдувала, в буквальном смысле, пылинки, надевала считанное число раз в течение сезона, только в самые торжественные моменты: на выходы с подругой в оперный театр (муж был не любитель подобных мероприятий), в ресторан, на юбилей шефини, на свадьбу племянницы. К третьей зиме мех неожиданно пожелтел, особенно с одной стороны, а также на воротнике и манжетах. Шуба стала непригодной для носки.
Женщина не то что бы сильно расстроилась или начала нещадно корить себя за «выброшенные на ветер» деньги при не очень большой зарплате, нет, она вдруг стала совершенно иначе смотреть на некоторые вещи.
Муж копил на новый большой холодильник с дополнительными функциями, например, диспенсером для воды, и если раньше, она поддерживала его, то теперь задумка супруга показалась нелепой. Но в какой форме, чтобы не напороться на мгновенное неприятие, объяснить, что можно купить нормальный холодильник без прибамбасов и не отваливать кучу денег, она ещё не придумала.
С грустью перебирала в гардеробной костюмы, платья, юбки, и прикидывала, сколько на них было потрачено, и как мало каждая вещь служила ей. Некоторые были куплены не ради душевной радости, а лишь для того, чтобы соответствовать введённому шефиней дресс-коду, и тому статусу, который сама же себе придумала. Юбилейные вечерние платья в пол, как их назвала, так и висели на плечиках, ни разу не надетые, кроме тех случаев, ради которых и были приобретены.
Вдруг вспомнила, как однажды в жизни крупно повезло – съездила по работе вместо заболевшей сотрудницы в один городок Германии, и была неприятно удивлена внешним видом горожанок, особенно в спальных районах. Некоторые дамы казались одетыми ...странно. Создавалось такое впечатление, что перед выходом на улицу, натягивали на себя первое, попавшееся под руку. ... Порой нелепое сочетание вещей разных стилей смотрелось некрасиво. Даже многослойность бохо на немках смотрелась совершено не так, как на наших женщинах!
Только архитектура старинной части города оставила в душе восхищение и удивление трудом реставраторов. …Но не о красоте зданий думалось Лене перед раскрытыми дверями гардеробной комнаты…
Вдруг в ярких красках вспомнила встречу с ученой дамой, приехавшей из одной европейской страны в институт прочесть пару лекций. Как они – студентки готовились к встрече с иностранкой! Надели лучшие наряды, сделали прически, макияж. Но когда на кафедру поднялась небрежно причесанная женщина в таком виде, словно собралась копать картошку в огороде: в вытянутой кофте, легинсах и, бабам - ммм, шлепанцах на босую ногу, студентки реально выпали в осадок. Она же, оглядев аудиторию, начала беседу с вопроса: «Разве вы все после лекции отправляетесь на шикарный банкет или в театр?»
А когда спросили, почему так думает, преподаватель ответила: «Вы одеты для торжественного светского мероприятия, а не для лекции…»
«Эта, на вид бомжиха, нас ещё и уела за неподобающий к случаю, по её мнению, вид!!!» – с раздражением подумала Елена, но тут мысли неожиданно приняли другое направление: «А, может быть, те раскованные, громко сморкающиеся немки, не заморачивающееся тем, как одеваться, и натягивают на себя то, что попало под руку или кажется удобным в данном конкретном случае, правы? И та педагогиня с куцым пучком волос, в нелепых обтягивающих цветастых штанах, стоящая за кафедрой, тоже права?»
– Мы придумываем себе запреты, ограничения, законы, правила, и сами строго выполняем их, но чувствуем ли себя от этого свободными и счастливыми, вот вопрос! – размышляла Елена.
Она вспомнила, как мечтала в нищей студенческой юности (её родители работали в школе, получая гроши) о фирменных сапогах на шпильках, норковой шубке, кольце с изумрудом, вечернем платье в пол с белым боа.
– Всё это потом было или есть в моей жизни, и что? Много принесло радости? – продолжала размышлять женщина. – Сапоги надела несколько раз, а забеременев, и после родов никогда не вставала на высоченные каблуки. Они лежат в антресолях под потолком, как тоскливое воспоминание о молодости. … С боа появилась два раза на званых вечерах и одном юбилее, и всё! Валялось в шкафу несколько лет, пока дочка не превратила в игрушку. …И кольцо лежит без дела в шкатулке. Не на работу же его надевать? Такой шикарный камень требует вечернего наряда. А много ли теперь у меня этих вечеров?
На шубу дышать боялась. И что? Теперь на выброс?
Что же выходит? Мечты сбылись, а радостных, каких-то благостных воспоминаний с гулькин нос! Может быть, верно говорят, что ожидание результата бывает важнее его самого! Или я не о том, мечтала?
Вдруг сердце недовольно ёкнуло, бултыхнулось, как она выражалась, и это было сигналом того, что мыслит в правильном направлении. И, когда перед глазами возник страдальчески сморщенный лоб молодой коллеги, уговаривающей дешёво купить дачу за городом, оставшуюся от бабки и на фиг ей самой нужную, Елена потерла виски, прошла в гостиную, и, окинув взглядом ряды многоэтажек за окном, вдруг ясно представила газон, круглую клумбу с пышными шапками белых и розовых флоксов, грядку с клубникой, Кристю, визжащую от восторга и прыгающую вокруг загончика под сеткой, в котором пасется её стадо морских свинок, числом четыре…
Вдруг, словно из воздуха, возникли тихие нежные звуки спокойной красивой музыки… Она завертела головой, тщетно стараясь отыскать источник звуков, и не сразу поняла, что это поёт …её душа…
-----------------------------------------------------------------------------
28.01.21. Удмуртия.
"Цветок благодарности"– рассказы на основе только реальных историй.
Следующий рассказ "Просто корми своих тараканов, мама!"