Может. Если эта женщина – мать. Почему? Ядро личности формируется до 12-13 лет, и формирует его по большей части генетика, если хотите знать, история рода. Так что не только в женщинах тут дело. Кто-то пошел в деда, такой же рукастый, кто-то в папашу, что тащил с работы все, что не приколочено. А кто-то в дядю Митю из Твери, что пил по-черному.
А мать? Она может покорежить наследие предков, может оставить как есть. В лучшем случае. В первом варианте вырастет неврастеник, который захлебываясь в собственных соплях, лет до сорока будет изживать свои комплексы. Во втором случае пациент останется нормальным, а то, что с ним произойдет дальше можно описать одним выражением: «по своей свободной воле».
Не жестоко ли так описывать женщин, матерей, богородиц? Нет. Ребро Адамово поглощает всех своих семейных, такова его природа. Съест и переварит. Кто-то варит нежно, кто-то грубо, непереваренными кусками, но едят все. На её территории, в доме и семье «у мужчины из своего есть только машина и гараж. Все остальное – женино, даже сын» (цитата из Жванецкого).
Ну, это нормально. Мужчина орудует во внешнем, социальном мире, женщина – в личном пространстве, часто просто в своем теле. Разные зоны комфорта. Как утешается мужик при неудаче? Напьется и набьет морду кому-нибудь. Или ему набьют. То есть проецирует себя во вне. Как утешаются дамы? Меняют прическу, идут за тряпками, делают маски, то есть меняют зону личного телесного комфорта. Даже те дамы, что ездят на мотоцикле или, допустим, руководят предприятием.
Только не надо душещипательных историй по типу Даниэллы Стил (дамская романистка). Мужчина меняется только тогда, когда это совпало с его внутренними побуждениями. А внутренние побуждения в основном исходят из ядра личности, того, что уже сформировано. Давно. В детстве. То есть на самом деле ничего не меняется. Ведь зыбь на воде в ветреную погоду – это не сам водоем с его внутренней особой жизнью.
Так что бесполезно меняться. Не стоит. Разве что при угрозе жизни. Танатос то у всех один, он хочет разрушения. И либидо одно – жить хочет. Вот захочет либидо пить бросить после третьего инфаркта, может и бросит. А может и нет. А как на это может повлиять кто-то извне? Да никак. Разве что побуждения совпадут, тогда, конечно: «Я спасла его». Да нет, просто он сам жить захотел.
Мой брат бросил пить, когда ему грозило увольнение с работы. А работу прораба с его преференциями, то есть левыми деньгами, он нежно любил. Как и отец его покойный, тот на работе дружил с нужными людьми, кооператив построил…И умер по пьяни, глупо очень. Брат зашивается третий раз, танатос отцов вниз тянет. А желание жить останавливает. При чем здесь жена? Ни при чем. А мать? После её сердечного приступа он второй раз зашился. Вот и опять речь о ядре личности, которое мы как гирю на цепочке всю жизнь за собой таскаем.
Другой брат, двоюродный, тоже зашился. Тут повлияла жена. В больницу попала. Но ведь его отец в районе сорока лет тоже самое сделал. Совпадение? Или биологическая судьба. И она тоже как память предков встроена в наш механизм. Энтони Бёрджес в «Механическом апельсине» сравнивает человека с заводной игрушкой, которая, пока не кончится завод, идет по столу, натыкаясь на предметы, стоящие на нем. И сшибает все на своем пути. Пока не кончится завод. Не по своей воле. И невзирая на внешние обстоятельства, ага, воля жены-спасительницы, конечно же. Или слезы матери, ну да, ну да.
На самом деле мы не очень то и свободны. Наша гирька всегда с нами.
Может быть, только мечта…Пузырек воздуха. И необязательно это другой человек. И необязательно это великая мечта. Кто-то и ради пива любимой марки не только выживет, но и жизнь в лучшую сторону поменяет. А кто-то пашет весь год ради поездки на море. Бывает и ради плохого и стыдного и даже ужасного живет и меняется человек. Правда, ужасное крылья не дает и в быту человек ведет себя как монстр (пример Гитлера и его женщин). Но и мелкие радости, и крупные всегда таят в себе ощущение не «здесь», а «там». И это не относится к влиянию, несвободе.
Наш пузырек воздуха, варп свободы. Если в этом варпе вдруг оказался человек, то, что ж. Но там и баночка пива может болтаться. И шепот моря. Да что угодно.
А потому лозунг: «При хорошей женщине и мужчина может стать человеком» неверен. По Зигмунду нашему Фрейду и Карлу свет Густаву Юнгу неверен. Категорически. Ну, разве что вы поклонник (ца) романов Даниэллы Стил.