В плане борьбы с грядущим российским Майданом наши телепропагандисты целый пласт революционных событий лишили права называться революцией. Логика ниже плинтуса. А именно - если не произошла смена общественно-экономической формации, то это не революция, а переворот. А между тем, социальные революции – достаточно редкий вид революционных процессов. Основной тип революций – национально-освободительный. И уж России ли это не знать? Ведь большую часть её истории суть происходящих в ней процессов можно охарактеризовать одним понятием – борьба с национально-освободительными движениями.
5 октября 1831 года по сути дела закончилась очередная схватка Российской империи за право называться тюрьмой народов - русско-польская война, известная как Ноябрьское восстание.
Вообще, борьба польского народа с российской экспансией являлась одной из главных политических тем конца XVIII – начала XIX века. Даже свой поход в Россию Наполеон называл Польской войной.
Глобально, польско-российское противостояние вызвано разницей в развитии самосознания польского и русского народов. Поляки на тот момент реально ушли лет на 200 вперед, пройдя опыт парламентаризма, выборов, местного самоуправления, независимости ветвей власти и свободы печати и системы судов присяжных. На обратной стороне было крепостное право, неграмотность и бесправность почти всех жителей, полуказарменная организация внутренней жизни страны.
В какой-то период псевдоморфизм высших слоёв российской власти привел к тому, что европейское сообщество готово было признать Россию частью, что называется, «прогрессивного человечества». Во многом благодаря услугам, оказанным российской армией Англии, Австрии и Пруссии в победе над Наполеоном, а так же шутовское, но как ни странно оставшееся в приемлемых рамках поведение российских оккупационных войск в Париже – «сes mignons cosaques», «бистро» и прочее. Венский конгресс, «Священный союз»… В общем, выходило очень похоже на империю с человеческим лицом.
И опять как в случае «дружбы» Александра Первого и Наполеона, всё испортил польский вопрос.
Территории исторической Польши вошла в состав Российской империи под названием Царства Польского по решению Венского конгресса победителей 1814-15 гг. Но Запад не был бы Западом, если бы не дал некоторых ободряющих «гарантий» сдаваемым – типа все дела там должны вестись с учетом международного права, соображений гуманности и уважения прав личности. Даже потешное Войско Польское разрешили завести.
Ну понятно какое «уважение прав личности» устроили российские власти у себя, как они считали, дома. Нет, не было ничего такого адского, только жизнь поляков привели в соответствие с имперскими порядками – если выборы, то фальшивые, если суды, то только с назначаемыми государством судьями, и, конечно, Сейм – не место для дискуссий.
Надо заметить что власти реально удивлялись протестам поляков, потому как на остальной территории Российской империи такое положение вещей никакого беспокойства не вызывало.
Окончательно достала поляков сущая безделица – требование предварительного согласования в соответствующем управлении всех печатаемых статей и тезисов публично произносимых речей.
Ну вот правда ерунда какая? У нас это до сих пор в порядке вещей для большей части политических деятелей и работников СМИ.
И тем не менее, это привело к восстанию практически во всей зоне российской оккупации и освобождении центральных районов страны от царских войск и гарнизонов. Восстанавливался вольный Статут 1588 года (чтобы понять – законы ВКЛ 1588 года давали большую свободу для развития, чем российское законодательство XIX века, не говоря уже о практике).
Царское правительство быстро оправилось и обрушило на поляков всю мощь регулярной армии. Сопротивлялись те героически (можно вспомнить редут Ордона, циклы стихов Адама Мицкевича и Юлиуша Словацкого)
Ты царского жезла не устрашилась!
Когда пред ним ты встала на колени,
Ты лишь нагнулась за своей короной,
К твоим ногам упавшей на ступени…
5 октября 1831 года, отбив попытки «сes mignons cosaques» разделаться с безоружными беженцами, последний отряд польских уланов пересек российско-прусскую границу…
Понятно, что все вольности тут же поотменяли, сотни тысяч поляков подверглись репрессиям - были казнены, получили огромные срока каторги, отправились на вечное поселения в места отдаленные.
Европа содрогнулась, увидев под шутовской маской пьяненького парижского дурачка медвежий оскал. Рассказы многочисленных польских эмигрантов дополняли картину и вносили в нее яркие краски личных свидетельств.
Вот с этого момента начался путь России от Союза четырех императоров до общеевропейской антироссийской коалиции и опусканию посредством Крымской войны.
Надо ли тут видеть некий заговор мировой закулисы, как это принято сейчас, как это модно было и тогда? Думается, нет.
Беда унитарной империи в том, что ее развитие, как скорость движения каравана – определяются скоростью самого медленного верблюда. Она волей-неволей тормозит развитие тех народов, которые уже достигли некоторых успехов и заставляет как бы ждать «отстающих учеников».
Понятно, что продвинутым нациям это не нравится и они пытаются вырваться из навязываемых ограничений, получить полную свободу для дальнейшего саморазвития. И также естественно, что другие народы и их государства, прошедшие эти же этапы им сочувствуют и оказывают всяческую поддержку.
Всё. Никакого заговора. Как говаривали классики – «Империя всегда в опасности». Именно вот поэтому мировое общественное мнение всегда против нее.
Как преломить ситуацию? А не сложно. Надо только ориентироваться на уровень развития государствообразующей нации: проводить законодательную политику именно в ее интересах, всячески способствую развитию ее самосознания и творческих сил, адаптируя государственную машину и самоё государственное устройство этим высшим целям.
Будут, будут отстающие в национальных окраинах особенно. Некоторые из верблюдов не вынесут цивилизационного ускорения. Ну и что?
Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?