Перформанс обычно ассоциируется с психологическими и телесными экспериментами Марины Абрамович и шаманскими акциями Йозефа Бойса. Как технологии помогают расширить инструментарий художника-перформансиста? Можно ли исследовать реальность с помощью Zoom? Сколько человек готовы выстрелить в незнакомца? Что ждет перформанс будущем?
Медиа-, цифровой и киберперформанс — в чем различия?
Термином «перформанс» (англ. performance — «представление, выступление») принято называть экспериментальные художественные действия, разворачивающиеся во времени — причем как в реальном, так и в киберпространстве. Бывают перформансы, зрителями которых оказываются сотни и тысячи человек, однако возможны и акции без единого свидетеля: записанные на видео, запечатленные на фотографии или просто пересказанные — то есть существующие в виде документации. Перформанс как вид искусства на стыке различных искусств, который стремится порвать со всеми предшественниками, но при этом взять у всех, видоизменялся на протяжении всего прошлого века и в новом столетии. Этот процесс был связан с технологическим развитием.
Современные виды и подвиды перформанса можно представить в виде «матрешки» терминов. Под перформансом подразумеваются художественные акции в самом широком смысле. В медиаперформансе (Media Performance) художник-перформансист или воплощающие его идею участники-перформеры используют дополнительные инструменты для расширения своих тел или пространства представления: это может быть аналоговая видеозапись или механические приспособления. В цифровом перформансе (Digital Performance), подвиде медиаперформанса, ключевую роль играют компьютерные технологии, влияющие на форму и эстетику произведения. Наконец, еще более узкое определение — киберперформанс — подразумевает коммуникацию художника и зрителя в киберпространстве.
История медиаперформанса
Истоки перформанса, и медиаперформанса в частности, восходят к началу XX века. Авангардисты, источником вдохновения для которых была индустриализация, стремились использовать все доступные технические новшества: фотоаппарат и кинокамеру. Шаг к медиаперформансу в буквальном значении как к представлению («перформанс») с применением посредников («медиа») был сделан в театре. Американская танцовщица Лои Фуллер прославилась исполнением «змеиного танца»: с помощью специального платья из огромных полотнищ газовой ткани и бамбукового каркаса она визуально удлиняла свои руки, вслед за взмахами которых вздымалась и трепетала ткань. Ее задрапированная фигура превращалась в движущийся экран для цветных лучей электрических прожекторов — еще одна придумка самой Фуллер.
В 1922 году художник Оскар Шлеммер, преподаватель Баухауса, представил «Триадический балет»: актеры были облачены в костюмы, сконструированные из трех базовых геометрических фигур (круг, квадрат, треугольник) и раскрашенные тремя основными цветами (желтый, красный, синий), которые меняли восприятие пластики человеческого тела. Именно театральные деятели стремились интегрировать в сценографию новые медиа: если сегодня ясно, что кино не вытеснило театр, а фотография — живопись, в начале XX века будущая судьба театра на фоне развития кинематографа активно обсуждалась в культурных кругах.
Опосредованное влияние на развитие медиаперформанса оказали авангардные фотографы и кинематографисты, например, Ман Рей и Дзига Вертов. Их импровизационные техники работы с объективом, восхищение открывшимися возможностями «нечеловеческого» глаза — фото- и киноаппарата, — новаторские приемы монтажа предвосхищают методы работы художников медиаперформанса. В 1960 году Ив Кляйн опубликовал документацию своего перформанса — прыжка из окна второго этажа дома в парижском пригороде Фонтене-о-Роз («Прыжок в пустоту»). Но на деле сообщение о падении художника из окна в местной газете было сфабриковано, а фотодоказательство — снимок Кляйна, парящего над мостовой — смонтировано.
В 1960-е годы, когда фотоаппараты и видеокамеры стали массово доступны, художники перформанса, как и футуристы в 1910-х, решают расстаться с прошлым и освободить от существующих культурных догм и себя, и зрителя. Американо-корейский художник Нам Джун Пайк в совместных перформансах с виолончелисткой Шарлоттой Мурман использовал телевизоры, на экранах которых возникали образы самой Шарлотты — таким образом, она представала перед зрителями и физически, и в виде своего «кинодвойника».
Следующий бум в истории медиаперформанса также обусловлен технологически. Это 1990–2000-е, когда персональные компьютеры перестают быть редкостью. Появляется нет-арт, а с ним и первые киберперформансы. Например, в mIRC — сервисе для мгновенного обмена сообщениями — художники устраивали текстовые онлайн-постановки. С развитием новых технологий, таких как появление веб-камеры, виртуальной и дополненной реальности, усложняется и язык киберперформансов.
До возникновения современной видеосвязи, VR- и AR-технологий у зрителей и художников был очень ограниченный инструментарий. Раньше перформансы имели место в определенном и неизменном реальном пространстве, которое имеет свой контекст, свое освещение, подчиняется законам физики, вмещает лишь ограниченное число посетителей. Если перформанс проходит в Zoom, одновременно в пространстве присутствуют множество зрителей.
Как только мы перемещаемся в моделируемую среду, мы можем управлять и средой, и телом художника, и телом зрителя. Виртуальная реальность позволяет передать ощущение нахождения в пространстве, в котором мы обычно оказаться не можем. Чем это ценно? Это дает возможность говорить об опыте, о котором сложно рассказать при помощи традиционных медиа: например, о травмирующем опыте проживания военных действий в качестве солдата или в качестве мирного жителя. В виртуальном пространстве может отсутствовать гравитация, может быть все вверх ногами. Тело зрителя может ощущаться как огромное или крайне малое, изломанное и так далее. Это дает ключи к разговору о темах, о которых до этого говорить было сложно: художнику было труднее подобрать выразительные средства, а зрителю многое приходилось домысливать.
Как техника влияет на форму перформанса?
В 1990-е, годы медленного интернета, существовавшие технические ограничения подталкивали художников к тому, чтобы проявлять изобретательность. С появлением скоростного интернета и стриминговых сервисов в 2010-х большое количество перформеров вышло в стриминг. Появляются фестивали онлайн-перформанса, такие как Low Lives. Но в случае со стриминговыми возможностями художники в основном переносят в онлайн-среду обычный перформанс, не размышляя о природе медиума и его особенностях.
И все-таки перформанс, продемонстрированный в галерее, и та же акция, показанная в интернете, немного различаются: это другое пространство и другой зрительский опыт. По сравнению с выставочным залом, где мы находимся среди других посетителей, онлайн предлагает совершенно иной вид контакта — более интимный и в определенном смысле более безопасный. И это важная проблема для художественных критиков. С одной стороны, экранный формат соответствует идее заботы и бережного отношения к зрителю — его личным границам и убеждениям. С другой — в зафиксированном, записанном цифровом перформансе уже нет характерного для «живого» перформанса элемента неожиданности, не исключающего возможности, что что-то может пойти не так.
Степень цифровизации перформанса меняет пространственно-временные и телесные рамки и зрителя, и самого перформера, и пространства. Самый первый уровень цифровизации — это стриминг, который больше всего похож на традиционный перформанс, где перформер — это реальный человек. Но в случае стриминга меняется само пространство, зритель будто оказывается наедине с художником.
Следующая степень цифровизации, предоставляющая более широкий инструментарий для художника, — это записанный перформанс, который транслируется в определенное время по установленным правилам (например, выкладывается как видеоблог на YouTube). В нем большое значение могут иметь монтаж и добавленные спецэффекты.
Еще один этап цифровизации — это интерактивный перформанс, активно вовлекающий зрителя. Причем сегодня для него не нужны специальные сложные технологии, достаточно любой программы для организации видеоконференций. Нидерландская перформансистка Анни Абрахамс с 2015 года проводит онлайн-перформанс «Отдаленные чувства» по видеосвязи, с каждым повторением привлекая все больше участников. На 15 минут все подключившиеся к конференции закрывают глаза и не издают никаких звуков. Цель этого перформанса — выяснить, что передается через киберкоммуникацию, если отключить изображение и звук. По завершении участники эксперимента рассказывают друг другу, что они почувствовали. Та же Анни Абрахамс посвятила один из своих перформансов, Mission FCTA, своей детской мечте полететь в космос. Частично это был традиционный галерейный перформанс: зрители носили художницу, чтобы воссоздать ощущение невесомости. При этом через веб-камеру Абрахамс в роли космонавта переговаривалась с другим художником как с базой на Земле.
Интерактивность можно усилить с помощью специальных устройств. Американский художник иракского происхождения Вафаа Билал в 2007 году для перформанса «Домашнее напряжение» подключил к интернету установку с пейнтбольным ружьем. В своем произведении он исследовал ненависть к представителям арабского мира после событий 11 сентября 2001 года и проблему жестокости в видеоиграх. Билал месяц жил в небольшой комнатке, вид которой транслировался через веб-камеру. Наблюдатель мог поговорить с художником в чате, а мог выстрелить в него из этого пейнтбольного ружья. За время, пока шел перформанс, в Билала выстрелили 60 000 раз.
Последний этап цифровизации — это полностью цифровой перформанс, например, в виде VR-чата с виртуальными аватарами. Сейчас в этом направлении работают и крупные социальные сети: Facebook создает собственную метавселенную Metaverse.
Будущее цифрового перформанса
Может ли искусственный интеллект стать соавтором человека? Несомненно. Сейчас происходит расцвет генеративного искусства, хотя оно существовало и раньше. Просто нейросети стали удобным инструментом для его создания. Но как именно продолжится сотворчество человека и искусственного интеллекта, будет зависеть от технического развития. Когда будет исчерпан предел скорости кремниевой технологии, на смену ей придут другие: квантовые компьютеры, био- и нанотехнологии. Изменятся наши представления о физике и возможности интеграции компьютера в человека.
Вполне вероятно, что с развитием научных наработок в человеческий организм будет интегрирована система, которая позволит делиться своими телесными ощущениями через глобальную сеть, к которой смогут подключиться все. И это станет следующей ступенью развития перформативного искусства. Пока это звучит как научно-фантастический сценарий, однако время показывает, что этим сценариям свойственно сбываться.
Автор текста: Александр Ларцев
Полный материал можно прочитать здесь.
Этот текст — часть проекта «Наука + искусство», в котором мы рассказываем о различных формах медиаискусства, а также о том, как ученые становятся соавторами произведений искусства, а художники попадают в залы научных музеев. Проект реализуется в рамках международной программы UK — Russia Creative Bridge 2021–2022 при поддержке Отдела культуры и образования Посольства Великобритании в Москве.
