В начале 1960-х годов единственное в мире общество развитого социализма вдруг столкнулось с нехваткой продовольствия. Такое происходило уже не первый раз в истории Советского Союза. Но раньше этот удивительный феномен списывали то на эхо гражданской войны, то на Великую Отечественную и ее последствия, что отчасти было верно и логично. Однако в 60-х годах никакой войны не было, а последствия Второй Мировой уже были преодолены. Более того, руководство страны поставило задачу обогнать США по производству зерна, молока и мяса. Но вместо этого выпуск продовольствия вдруг начал стагнировать по объемам, а потом и вовсе снижаться на фоне растущего населения.
С современной точки зрения (да и просто с точки зрения здравого смысла), в происходящем не было ничего удивительного. Около половины всех продуктов питания страны производилось в личных подсобных хозяйствах. А в 1958 году генсек Хрущев начал последовательную политику по ликвидации этих подсобных хозяйств. Идея его была в том, что без отвлечения сил на личное, колхозники будут более эффективно трудиться в колхозах, а рабочие - на заводах, и экономика, в том числе выпуск продовольствия, будет расти. Жителям городов и поселков городского типа было вообще запрещено держать скот, например. А у колхозников частную скотину государство начало выкупать в добровольно-принудительном порядке. По сути, это была вторая волна коллективизации, более мягкая, но приведшая к тем же результатам: резкому снижению количества еды в стране.
Как назло, поднятие целины - распахивание целинных земель в степной части страны - тоже обернулось проблемой. Первые урожаи на целине били все рекорды, но их не удавалось сохранить: потери зерна составляли до 50%, так как в степях не было инфраструктуры для обработки, хранения и перевозки таких зерновых объемов. А дальше, с истощением и выветриванием почв, урожаи резко упали, и надежда обеспечить людей хлебом, а скот кормами просто за счет увеличения пахотных земель - упала тоже.
Знаменитая "кукурузная кампания" была реакцией именно на складывающуюся ситуацию с продуктами: компенсировать потерю объемов продовольствия попытались за счет внедрения более урожайной (в идеале) культуры - кормовой и зерновой.
Окончательным сигналом неблагополучия на продовольственном фронте стали события в Новочеркасске 1962 года, где одним из главных требований забастовавших рабочих было обеспечение едой и, конкретно, мясом. Забастовку подавили пулями, но очевидность продовольственного кризиса сомнений не вызывала.
Тут и пришло в головы советского руководство решение в привычном экстенсивном духе. Вместо того, чтобы разбираться, почему в СССР не удается вырастить достаточно коров, свиней и даже кур, было решено не ждать милостей от природы, а взять их самостоятельно. В виде китового мяса. А что? Удобно! Китов не надо кормить, а в океане их много и сами они жирные.
Китобойным промыслом советское государство занималось и до этого. Но для страны был ценен прежде всего китовый жир и кашалотовый спермацет. Первый использовался в промышленности, а второй - в медицине и в производстве косметики. Существовали даже китобойные колхозы на Чукотке: чукчи просто сдавали государству часть добытых китов, а государство взамен обеспечивало их лодками и противотанковыми ружьями (до появления гарпунных пушек именно ПТР были самым надежным способом убийства океанских гигантов - подробнее читайте у Ю. Рытхэу). Но теперь все это надо было срочно выводить на новый уровень.
Расцвет советского китобойного промысла пришелся на период с середины 1960-х и все 1970-е. За это время было сформировано целых пять китобойных флотилий. А на добычу китов эти флотилии ходили даже в воды Антарктики. Каждая флотилия, чтобы был понятен масштаб, состояла из гигантского корабля-матки и полутора десятков или даже побольше кораблей-охотников. А с начала 1970-х для поиска китов в открытом море использовалась вертолетная разведка. Надо ли говорить, что китов добывали тысячами.
И, в принципе, если рассуждать с точки зрения голых фактов, ставка на тот момент себя оправдала. В СССР действительно появились большие объемы очень дешевого и качественного по питательным свойствам китового мяса. Продавалось оно в натуральном виде - огромными кубами лежа на прилавках рыбных (почему-то) отделов продуктовых магазинов. Также шло в продажу в замороженном и консервированном виде. Консервы так и назывались: "мясо кита". А еще из китятины делали китовую колбасу.
Но, как обычно было в СССР, гладко было только на бумаге. Народ новый продукт не принял. Оказалось, например, что мясо некоторых видов китов обладает неприятным запахом, особенно усиливающимся при готовке. А китобойная промышленность поставляла мясо в продовольственную сеть без деления на его видовую принадлежность. Поэтому сама покупка такого мяса была лотереей: повезет - купишь не вонючее, не повезет - непонятно, что с ним, вонючим, делать. (Возможно, существовали какие-то кулинарные приемы для избавления от "аромата", но их в Союзе никто не знал) Та же проблема отвратила людей от китовой колбасы - она всегда имела неприятный запашок. А консервы "мясо кита" считались разве что годной закуской для каких-нибудь распоследних алкашей. Приносить такое домой и кормить этим семью можно было только в рамках разового эксперимента из любопытства.
Ну, и конечно, советская экономика опять наступила на любимые грабли экстенсивного развития. Оказалось, что интенсивная добыча китов (которую наращивал, к слову, не только СССР, но и Норвегия, Дания, Япония и другие страны) привела к резкому сокращению поголовья китовых. Поступления мяса китов в продовольственную сеть Союза в конце 1970-х резко сократилось по естественной причине: отсутствия китов. А огромные деньги, потраченные на формирование китобойных флотилий (первые корабли вообще покупались за рубежом) и создание системы переработки китятины - оказались выброшены на ветер.
В итоге, Советский Союз так и не смог решить свои продовольственные проблемы, особенно - обеспеченность населения мясом - до самого своего развала. Который, кстати, отчасти и был вызван усталостью граждан от бесконечного продуктового дефицита.
Еда в стране должна быть дешевой, и ее должно быть стабильно много. Иначе хорошего не жди. Правило, которое неплохо бы наконец выучить и нынешним правителям России.