Большую роль различного рода нарративы и публичная дипломатия играют в формировании российско-украинского кризиса. Опасения по поводу начала войны между Россией и Украиной доминируют в заголовках международной прессы. Информационная война является неоспоримой реальностью современных конфликтов, и ее воздействие часто носит стратегический характер, деморализуя силы и население противника.
Во многих своих доктринальных и стратегических публикациях Россия признает, что информационная сфера является активным полем битвы, независимо от того, находятся ли противоборствующие стороны в состоянии войны или мира. Несмотря на энергичные официальные опровержения, справедливо будет сказать, что Россия делает все возможное в информационной сфере.
В последнем раунде публичной борьбы вокруг гибридной и информационной войны обе стороны выступили с обвинениями и официальными публичными заявлениями. Министерство обороны России заявило, что американские наемники планируют организовать химическую атаку в Донбассе на Украине. Тем временем Государственный департамент США опубликовал информационный бюллетень с подробным описанием предполагаемой российской «кампании по дестабилизации Украины». Министр иностранных дел Великобритании Лиз Трасс выступила с заявлением, в котором обвинила Россию в планах «установить на Украине пророссийское руководство».
Подход России к наращиванию сил на границе с Украиной лучше всего охарактеризовать как клаузевицианский, то есть направленный на достижение политических целей другими средствами. Учитывая астрономические затраты на проведение открытой военной операции, более вероятно, что развертывание предназначено для использования в качестве инструмента стратегической сигнализации. Намерение России, о котором было объявлено публично, состоит в том, чтобы заставить США и их союзников по НАТО решить давние опасения Кремля в области безопасности. Размещая силы на своей территории, Россия не только посадила своих противников за стол переговоров, но и продемонстрировала свою центральную роль в европейской безопасности.
Публичная дипломатия, война нарративов. В бурном и взаимосвязанном мире информационных войн и операций влияния публичная дипломатия всегда становится арбитром нарративов. Россия недавно опубликовала два проекта договоров, один адресован США, а другой Организации Североатлантического договора, требуя «юридически обязательных гарантий безопасности» до того, как состоится какая-либо реальная встреча на высшем уровне. По словам официального представителя МИД России Марии Захаровой, обнародование проектов договоров было «призвано избежать манипуляций в прессе». Аналогичная мера по установлению истины была принята и в ноябре, когда была обнародована переписка министра иностранных дел России Сергея Лаврова с его немецким и французским коллегами.
Главный переговорщик России в продолжающихся диалогах с НАТО и США, заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков считает, что инициатива принадлежит России, за которой следуют США и коллективный Запад. Хотя США согласились предоставить письменный ответ на предложенные Россией проекты договоров, они пока не согласились с основными проблемами, которые в них были отмечены.
Вмешательство ОДКБ в Казахстан. Организация Договора о коллективной безопасности, блок безопасности, состоящий из нескольких бывших советских стран и возглавляемый Россией, недавно провела успешную операцию в Казахстане, подавив массовые беспорядки. Скорость, с которой ОДКБ утвердила и провела операцию, а затем вышла из нее, почти не имеет аналогов в истории после окончания «холодной войны», особенно если рассматривать ее в сравнении с такими трясинами, как война США в Афганистане и уход из него. Этой последней операцией Россия не только укрепила свою ключевую роль в Центральной Азии и на постсоветском пространстве, но и доказала, что является гораздо более надежным союзником, чем США.
Госсекретарь США Энтони Блинкен нанес удар по вмешательству ОДКБ, заявив: - «После того, как русские находятся в вашем доме, иногда очень трудно заставить их уйти». Однако теперь, когда вывод российских и других войск ОДКБ из Казахстана завершен, можно сказать, что «озабоченность» Блинкена была необоснованной.
Меры против экономического принуждения. В ответ на события в Крыму в 2014 году США и их союзники ввели непосильные санкции против России, нанеся значительный ущерб ее экономике. С тех пор санкции и сама угроза их применения стали ключевым инструментом принуждения во внешней политике США. По мнению многих международных наблюдателей, это привело к тому, что Россия стала уделять приоритетное внимание устранению зависимости своих экономических интересов от интересов своих противников и «дедолларизации» своих активов, а также внешней торговли. Правда. меры по «дедолларизации» не обеспечили, так сказать, полностью герметичного закрытия, ограждающего российскую экономику от нестабильности, волатильности и упадка.
По сообщениям, в последнее время на российском фондовом рынке и валюте наблюдалась некоторая волатильность и спад, вызванные опасениями по поводу конфликта и последующих санкций Запада в отношении России. Внутренняя инфляция в России и высокие цены на продукты питания также сильно сказываются на общей ситуации.
Сотрудничество против киберпреступников. Украина подверглась кибератакам 14 января, которые она связала с группой, предположительно из Беларусии, после того, как первоначально заподозрила Россию в рефлекторной реакции. В тот же день ФСБ России провела операцию против известной киберпреступной группировки REvil. Российские власти обратились к США с просьбой принять меры против группировки. Сроки и обнародование информации об операции свидетельствуют о том, что Москва, возможно, предложила США и коллективному Западу оливковую ветвь, несмотря на сохраняющуюся напряженность.
Зеленский - прав или не прав? Вопреки распространенному на Западе нарративу, в недавнем заявлении президента Украины Владимира Зеленского о войне с Россией справедливо сказано, что «риски существуют уже больше года, и они не увеличились. Что увеличилось, так это ажиотаж вокруг них». Точно так же секретарь Совета безопасности и обороны Украины Алексей Данилов ранее заявлял, что нет никаких доказательств неизбежности российского вторжения.
Однако президент Зеленский также призвал к превентивным санкциям против России, что может быть сродни подливанию бензина в тлеющий огонь. В заключение следует отметить, что широко наблюдаемый характер кризиса привел к непреднамеренным дипломатическим последствиям, последствиям в сфере безопасности и финансам - последствиям, которые могут подтолкнуть Россию, Украину и НАТО к эскалации, а не ослаблению напряженности. Эскалация может не перерасти в полномасштабную войну, но на неопределенное время продлит ядовитый обмен враждебными сообщениями со стороны всех вовлеченных сторон.
АДИТЬЯ ПЕРЕК, аналитик в Takshashila Institution, Бангалор.