оглавление канала
Я смотрела на него, а в голове был полнейший кавардак. Значит, отец братьев, Анатолий Чужих был жив?! В это было трудно поверить! Но, какого бы еще старика они стали навещать? И почему он в тайгу ушел, а не остался в деревне? Я надеялась, поговорив с Нагином, найти ответы. А получилось все наоборот. Ответов нет. А вопросов стало больше! Мной овладело отчаянье! Это какая-то черная дыра, а не история!! Но, вместе с тем, внутри у меня поднималась какая-то волна упрямой решимости, найти ответы и разобраться, наконец в этой истории.
По-видимому, выражение моего лица изменилось, потому что, Нагин, наблюдавший за мной, удовлетворенно крякнул, и заявил.
- Думаю, ты теперь готова выслушать меня. – Это прозвучало, скорее, как утверждение, чем, как вопрос.
Господи!! Это что, еще не все?! Но, суетиться и паниковать я себе отсоветовала. Просто, уставилась на своего гостеприимного хозяина, и просто молча кивнула. Как говорил мой дед в такие минуты, «Эх!! Пропадай лавка с товаром!!». Уж хлебать эту кашу, так до конца! И, Нагин был прав. Лучше уж идти с открытыми глазами, чем пробираться наощупь в темноте.
Нагин посидел еще молча у костра, глядя в огонь и, вдруг, запел, тихонечко так, какую-то заунывную песню. Я сидела притихшей мышью, и тоже пялилась в костер. Слов я разобрать, конечно, не могла. Как говорит мой друг Венька, «языкам мы не обучены». Но, мелодия стала проникать в меня, заползая в душу незаметной змейкой. Как клок ночного тумана, выползающий из еловых корб, потихоньку затягивает луговину на закате. И я уже не слышала музыки. Я видела перед собой темно-зеленую, как океанская прибойная волна, бескрайнюю тайгу. Обширные луга на склоне гор с пасущимися стадами оленей. Чуть ниже стойбище из чумов, над которыми вьется дымок очагов. Видела искусные руки мастера, вырезающие из оленьего рога замысловатые фигурки животных, разукрашенные травяными и цветочными гирляндами. И бескрайний купол ярко-синего неба с плывущими белыми перьями облаков, отражающийся в глубоких и холодных озерах. Прозрачные хрустальные ручьи, берущие начало на самых высоких пиках гор. Вершины покрытые ледяными панцирями, стоящие, как древние витязи в своих доспехах, и охраняющие покой этой земли.
Мелодия оборвалась. Образы задрожали и растаяли. А я сидела и зачаровано продолжала смотреть в пламя костра. Нагин заговорил тихо, как будто, и не рассказывал вовсе, как будто он продолжал петь, только без музыки.
- В далекие стародавние времена, когда горы еще не были такими большими, а шустрая белка могла скакать по веткам деревьев десять дней, и ни разу не спуститься на землю. Когда человек был мал и глуп, как новорожденное дитя, и не знал ни огня, ни приготовленной пищи, жили -были два брата. Матерью им была сама Земля, а отцом – Великое Небо. Старшего брата звали Даг-Ези. И Отец-Небо повелел ему стать Хозяином Гор, и научить людей разжигать огонь и готовить пищу. Самым большим подарком стала долгая жизнь на прекрасной земле. И подарил Даг-Ези людям оленей. И научил их пасти стада, и выделывать шкуры. А самым великим даром, стал Золотой Олень. Пока Золотой Олень ходил по земле, люди жили долго, и не знали, что такое смерть. Младшего звали Эрлик-Хан. И поставил его Отец-Небо надо всем подземным миром. И научил младший брат добывать людей металлы и каменья драгоценные. И кузнечному искусству он научил их. Но был Эрлик-Хан завистлив и коварен. Завидовал он брату своему, Хозяину Гор Даг-Ези. Завидовал, что любят и поклоняются ему все люди, живущие на земле. И восхваляют Хозяина Гор в каждом чуме. А про него, Эрлик-Хана, вспоминают нечасто. И мало жертв ему и даров приносят. Задумал подземный властитель напомнить о себе людям и лишить их долгой жизни. Украл он Золотого Оленя и спрятал его в своем подземном царстве. Одна только бусина голубая оторвалась от ошейника, украшающего шею Золотого Оленя. Оторвалась, и закатилась под камень. И мрак пал на землю. И стали люди умирать, не прожив и сотни лет.
Разозлился старший брат на младшего. И запретил тому покидать свои подземные владения. А, если посмеет ослушаться старшего брата, то сразу, под лучами солнца в камень обратиться. И только самой темной ночью мог выходить тот на поверхность земли.
С тех пор, ходят люди по земле, и мечтают найти Золотого Оленя. Только много времени прошло с тех пор, а Золотого Оленя так никто и не нашел. И только бусина голубая могла указать к нему путь. Да, вот беда. Пропала та бусина. Никто и следа ее найти не мог.
Замолчал Нагин. Тихо стало вокруг. Только огонь в костре потрескивал, да ручей пел свою звенящую песню, чуть приглушенную ночным сумраком.