Ой, ладно, что я все про работу, да про работу – сегодня же праздник! Вон, уже и загс показался. Интересно, а мои гаврики на своих двоих сюда добираются или хотя бы такси для приличия возьмут?
Вот я уже и внутри. Ух, как тепло, когда ветра нет! Так, что с букетом? Ага, вроде нормально, не сильно растрепался. Теперь ищем глазами двух сумасшедших, ничем не напоминающих собой жениха и невесту. Ой, да я же пошутила! Зачем было напяливать на собственное бракосочетание кожаные штаны?! И ладно бы только Темка отличился, а то вон, оба стоят у гардероба, стойку подпирают, кожей напоказ сверкают. По погоде, конечно, самое то, но у нас же вроде бы свадьба, я ничего не перепутала?
- Привет, придурки!
- И тебе здорово. Чего это ты за веник с собой приволокла? Тебя ж предупреждали: никаких подарков!
- Вы-то ладно, а я хочу на церемонии выглядеть достойно в отличие от вас, с головой поссорившихся.
- На какой это церемонии?
- Когда вас расписывать станут. Марш Мендельсона и прочие штучки. Вам что, не говорили?
- Тогда можешь расслабиться – мы уже расписались.
- Это как?! Вы что, меня подождать не могли? Единственный гость на свадьбе, и тот пролетел?!
- Да успокойся ты. Не было ничего. Пришли мы к регистраторше, говорим: мол, так и так. Женимся мы сегодня. Вот все бумажки. У дамочки нервный тик начался. Говорит, вы мне сейчас все остальные свадьбы своим видом распугаете. Мы ее успокаиваем: говорим, документы оформите, и мы уйдем. Она и оформила.
- А теперь тогда куда?
- Как куда? Кутить!
И мы покинули загс, предварительно вручив злополучный букет той самой нервной регистраторше. Дама была польщена и явно оттаяла по отношению к моим новобрачным.
Эх, если бы знала, что все будет именно так, то оделась бы соответствующе: в джинсы и удобные теплые ботинки, а не в сапожки на каблуках и костюм с крошечной офисной юбкой. Машка с Тёмкой только хихикали, глядя на мои мучения, когда мерзкие каблуки то и дело проскальзывали, и я изо всех сил пыталась сохранить равновесие и не упасть в грязь лицом. Отнюдь не в фигуральном смысле, вы меня понимаете. И-ии, друзья, называются.
В темном полуподвальном кабаке в районе Арбата я залезла в самый дальний из обнаруженных углов, чтоб исключить даже малейшую возможность общения со всевозможными нежелательными завсегдатаями этой дыры с гордым и незаслуженным названием «ресторан». И как Машка только умудряется находить подобные заведения, ума не приложу. Я уже трясусь от общей атмосферы, а она тащится и чувствует себя как килька в томате, в смысле рыба в воде.
Минут через десять я забыла про все страхи вместе взятые, поскольку добрый Тема для согрева влил в меня подряд два коктейля Б-52, которые, как известно, сначала поджигаются, а уж потом пьются. При прямом попадании в голодный желудок гарантируется моментальная отдача в голову. Что, собственно говоря, и произошло.
- Ладно, а теперь рассказывайте: как докатились до жизни такой? С чего это вы вдруг решили уведомить государство о том, что спите под одним одеялом? И что у вас за видок?
- Лизка, всему свое время, - назидательно заявил Тёма. – Поверь мне, настанет момент, когда ты сама поймешь: вот оно, пора. И пойдешь, распишешься со своим любимым человеком. А будешь ты при этом в свадебном платье, в джинсах или в купальнике, это уже без разницы.
Ничего ж себе, прямо как с малым ребенком говорит. Мол, не доросла еще подруга, рано тебе нас понимать. Вот гусь! Ладно, сейчас ответочку брошу.
- Я вообще самая пострадавшая в данном случае сторона. Если раньше у меня был статус женщины, имеющей постоянного любовника, то теперь после вашей свадьбы все поймут, что между мной и Тёмой ничего нет и быть не может. И на самом деле никому я не нужная и вся из себя одинокая.
- Ой, держите меня! – застонал от хохота Тёма. – Чтобы ты и была одна! От кого я это слышу? Готов спорить на что угодно, что в самое ближайшее время твое одиночество закончится.
- Ага, тебе смешно. Ну, смейся, смейся. Только скажи: где взять любимого человека? Может, место подскажешь? А то мне пока либо откровенные альфонсы, либо самоуверенные снобы попадаются.
- Не торопись, сам найдется. Место его обнаружения, сама понимаешь, большого значения не имеет. У меня знакомая есть, туристка, так ей будущего мужа в невменяемом виде прямо к палатке принесли. С тех пор живут душа в душу. И заметьте: муж отнюдь не алкоголик, как можно было бы подумать. Просто перебрал в тот день, и не просто, а по серьезному поводу, как потом оказалось. С кем не бывает?
- Так, сворачиваем тему, а то начинаю безобразно вам завидовать. Сидят тут, понимаешь, все из себя новобрачные, и учат жизни единственную свою гостью.
- Тебя, пожалуй, поучишь, – отозвалась Машка. - Кстати, помнишь свой подарок нам на свадьбу?
- Какой? – спросила я, мучительно пытаясь сообразить, не успела ли я разболтать им про раскладушку.
- Тот самый. Гарнитур из твоего клада, ожерелье и серьги.
- Так это когда было, я уж и забыть успела. А что такое?
- Представляешь, у меня его едва не украли!
- Да ты что! А как?
- Сидели мы дома, праздновали восьмое марта. Тёма в магазин отправился за шампанским, а я осталась на стол накрывать. Накрыла, пошла оделась, платье, туфельки, гарнитур твой. И тут вспоминаю, что у нас мусорка уже два дня стоит, а Тёмку туда-сюда гонять неохота. Набросила на себя плащ и во двор, благо что мусорные баки у нас прямо напротив подъезда. А там какой-то бомж. Увидел ожерелье, аж зубами скрипнул и ко мне прямым ходом. Тянет грязные лапы и еще кого-то зовет. Думаю все: останусь я без твоего подарка и с помятой репутацией. Самое обидное, что по своей же вине. На кой черт, спрашивается, меня понесло на улицу в бриллиантах? Клуша безмозглая. Разозлилась от этой мысли и как засветила бомжу в череп пакетом с мусором а у меня там банка с испорченными огурцами. Бомжара от меня и шарахнулся. Вопит, за голову держится, а ему на подмогу еще парочка лезет. Я начинаю всерьез прикидывать, как с ними сладить, но тут Тема подошел, и они разбежались.
- Ничего себе! А что – у вас дворники их не гоняют?
- Лизка, ну ты даешь! Да бомжи эти сами в дворники идут, чтобы прямой доступ к помойке иметь и место, где спать в тепле. Еще и ругаются друг с другом, если кто-то на чужой бак претендовать начинает.
- А что, нормальных дворников совсем не осталось? – ужаснулась я.
- Остались, конечно. Только, наверное, не в нашем дворе. Так что гарнитур я за пределы квартиры больше выносить не рискую. Уж больно он мне нравится. И главное, второго такого больше не найти. Ведь старинная вещь, сразу чувствуется.
- Ну да, старинная, - согласилась я, чувствуя, что на все глобальные проблемы, свои и чужие, в данный момент мне глубоко начхать.
То ли Б-52 так всерьез подействовал, то ли я впервые за последние три месяца смогла нормально расслабиться. Уходить надо с такой работы. Никакой личной жизни, одни нервы да сплошные текстовки сценариев. Даже ночами уже снятся, проклятые. Будто лежит передо мной бумажная кипа, и мне надо срочно ее проверить, переписать и отправить в производство, на съемочную площадку. А я точно знаю, что там что-то не в порядке, и исправить все к сроку я просто не успею. Такие вот у меня красочные сны. И не верьте тому, кто кричит, что это все сплошные понты и гонор, а на самом деле я от своей работы торчу и ею наслаждаюсь. Извините, я что, напоминаю собой мазохистку? Вот на тень отца Гамлета уже похожа. А на добровольного любителя мучений – нет.
Засиживаться в кабаке мне не хотелось, и я, оставив свежеиспеченных молодоженов ворковать о будущем, отправилась домой. Ребята, правда, попробовали набиться в провожатые, но я твердо сказала, что до метро вполне способна дойти собственными ногами и без приключений. Они для виду слегка поломались и уступили. И правильно: сегодня их день, и нечего мне им мешать. Правила приличия соблюдены, можно сваливать.
Погода за эти полдня и не думала улучшиться. Лишь стало еще холоднее и, кажется, еще мокрее. Хотя куда уж больше. Я шла, не набросив на голову капюшон и распахнув ветру душу, как говорила моя мать. Было действительно холодно и сыро, но мне сейчас даже это доставляло истинный кайф. Хоть что-нибудь почувствовать, да на природу и на людей посмотреть. А то каждый день с утра после обязательной чашки кофе носом в компьютер и писать, переписывать, выверять. Если назначена встреча группы, то тащиться в офис, обсуждать возможные идеи для следующих серий, отбиваться от гениальных озарений всяких полоумных авторов из новеньких, которых так щедро подбрасывает нам в последнее время руководство под предлогом того, что наш сериал – лучшая школа жизни для таких вот товарищей. И это нормальная работа?
Может, я все-таки была не права, когда отказалась от стандартной офисной карьеры? Глядишь, к настоящему моменту уже перешла бы из разряда «девочка, принеси кофе» в «девочка, подай папку». А по вечерам корпела бы над кандидатской диссертацией и читала Шекспира в подлиннике, ломая перед собой комедию, что понимаю почти все. И мечтала о том благословенном моменте, когда на меня обратят внимание, повысят в должности и с гордостью скажут: какие кадры мы воспитали! А я буду мило улыбаться, мысленно показывая всем дулю: как же, вы воспитали! Это я сама себя в люди вывела, а вы, господа, мне только мешали на этом тернистом пути.
Но тут показалось метро «Смоленская», куда я и проследовала, в теплоту и мягкий оранжевый уют станционного вестибюля.
Добравшись до дома и убедившись, что за время моего отсутствия мир не перевернулся, а мужчины – дедушка, Егор и Китекет – мирно сосуществуют на диване, просматривая по телевизору вечерние новости, я сбросила с ног ненавистные сапоги, на десять минут сгоняла в ванную и, надев теплую фланелевую пижаму, нырнула в постель. Завтра суббота, можно подольше поспать. А потом придется долго и нудно сидеть, придумывая, как распределить новые серии между старичками и новичками, чтобы никого не обидеть, и чтоб дело при этом не пострадало. Эх, глупая Лизка, зачем ты только согласилась перейти из авторов в литературные редакторы?
Вот такое кино, часть 2
#детектив #юмор #седлова #рассказы #приключения