Про Интервенцию периода Гражданской войны есть множество самых разных мнений. В советское время упор делался на «походы Антанты», на масштабное внешнее вторжение, без которого белого движения не существовало бы.
Белая эмиграция же, напротив, указывала на отсутствие единого общего плана у стран-участниц Интервенции, на небольшую реальную численность контингентов интервентов, на их низкую мотивацию и нежелание принимать участие в полноценных боевых действиях.
Все говорили и о двуличности союзников, которые одной рукой помогали белым, но другой — помогали лимитрофам — странам Закавказья и Прибалтики, Польше. Кроме того, официальной войны между Советской Россией и Антантой не было, вскоре после окончания Гражданской войны почти все государства РСФСР - СССР признали и установили торговые отношения.
Интересное мнение по вопросу интервенции мы можем увидеть в работе белого офицера-эмигранта Арсения Александровича Зайцова.
Он считал, что интервенция была вызвана не столько тем, что большевики взяли власть, сколько «текущей обстановкой в мире». Речь, конечно, о Первой мировой войне. Все-таки не стоит забывать о том, что Российская империя держала целый глобальный Восточный фронт Мировой войны, плюс еще второстепенные. Разумеется, Антанта стремилась сохранять это выгодное для неё положение, даже после 1917 года.
Французам и англичанам не хотелось воевать с переброшенными на запад немецкими дивизиями. Разумеется, на это накладывалась и потеря собственности, и неприятие большевиков. Однако данные факторы переоценивать не стоит.
В период Интервенции у «союзников» была возможность «компенсировать потери» за счет торговли с белыми и просто откровенного грабежа. На это потом указывал, совершенно справедливо, Георгий Васильевич Чичерин, советский нарком иностранных дел. И с «большевизмом» примерно схожая ситуация, поскольку у себя дома иностранцы его в глаза не видели (идея «сдерживания коммунизма» будет эволюционировать на протяжении всего двадцатого века). Встречались ярые антикоммунисты, вроде Уинстона Черчилля, но в определенный момент их оттеснили от принятия решений.
Во многом интерес к событиям в России интервенты потеряли после поражения Германии, то есть в конце 1918 года. Хотя вывод войск затянулся, да и белых в 1919 году продолжали поддерживать (хотя и без официального признания).
«Тем не менее, союзная интервенция и в 1919 году оказывала решающее влияние на ход нашей Гражданской войны...» (с) А. А. Зайцов. Очерки по истории русской Гражданской войны.
По поводу этой поддержки, однако, А. А. Зайцов выносил однозначный вердикт: иностранцы либо отдавали белым излишки произведенного за годы Первой мировой, либо шла банальная торговля. В которой интервенты пользовались тяжелым положение белогвардейцев, набивая цену. Но не стоит забывать о том, что Российская империя и до начала «бардака» не являлась промышленным гигантом.
В период Гражданской войны же производство упало еще сильнее, кое-где последствия были просто катастрофические. Так что даже несколько десятков танков или сотня тысяч винтовок — это хороший «козырь» в Гражданской войне (который был бы не особо заметен на Западном фронте Первой мировой).
А потом возникла идея «кордона» из маленьких государств вокруг Советской России — Финляндия, Польша, Эстония, Латвия, Литва, возможно — Закавказье, Дальний восток и Крым. И белые, в лучшем случае, перешли просто в разряд этой «вспомогательной силы» для создания «независимых молодых республик». Белогвардеец-врангелевец А. А. Зайцов, отдадим ему должное, фактически это признает:
«Созданная союзниками в противовес Германии Польша определенно намечалась ими в качестве орудия борьбы с большевизмом и её выступление весной 1920 года не может не рассматриваться как продолжение интервенции союзников. Ведь не случайно же, конечно, совпадение даты признания Францией генерала Врангеля (10 августа 1920 года) и начала сражения красных и поляков под стенами Варшавы (12 августа 1920 года)...» (с) А. А. Зайцов. Очерки по истории русской Гражданской войны.
Не могу не отметить «забавного»: мнение белогвардейца-эмигранта о событиях 1920 года почти совпадает с мнениями по этому поводу... В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого (естественно, они выражались несколько обиднее для белых).
В конце А. А. Зайцов сделал вывод: после 1920 года многие иностранцы окончательно утратили «интерес» к событиям в России, так как посчитали свою «миссию» выполненной: РККА не смогла занять Польшу, большевики оказались «окружены кордоном».
Тогда как поддерживать белых иностранцам было не очень выгодно: этому мешали и неудачи белых фронтов, и собственные страхи (о возрождении «единой и неделимой»). К большевикам же относились скептически и не знали, долго ли они еще продержатся.
«Неизбежность борьбы капиталистического мира с коммунизмом, ясно осознаваемая этим последним, ведь и до сих пор не осознана Европой и Америкой...» (с) А. А. Зайцов. Очерки по истории русской Гражданской войны.
Любопытно, что А. А. Зайцов писал это в начале тридцатых годов. Действительно, впереди была Вторая мировая война, а затем — «Холодное» противостояние сверхдержав США и СССР...
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, ставьте лайки, смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем You Tube канале. Читайте также другие мои каналы на Дзене:
О фильмах, мультиках и книгах: Темный критик.
О политоте, новостях, общественных проблемах: Темный политик.