Посвятил два дня тому, что разбирался в деталях — как именно партия РСДРП, не успев создаться, тут же развалилась и раскололась на своём формально втором, а по факту — первом съезде в 1903 году. Собственно, как раз тогда и возникло «большинство» и «меньшинство», спустя пару лет только ставшее называться «большевиками» и «меньшевиками». Читал протоколы самого съезда, публикации «Искры», послесъездовские статьи Мартова, Плеханова и Троцкого, воспоминания Потресова, ленинские «Шаг вперёд, два назад».
Мотивом стал случайно попавшийся в руки шестой том собрания сочинений Сталина, куда вошли все его тексты за 1924 год. Самый ранний, за 17 января — это ещё Ленин доживает свои последние дни в Горках — доклад на партконференции. Атакуя (ещё очень осторожно) Троцкого, Сталин, в частности, вспоминает там следующее:
Я когда-то давно изучал это всё, но тут представился повод освежить память и посмотреть на ту историю комплексно, посмотреть на происходившее со всех позиций тогдашних сторон. Причём сам я смотрел под следующим углом: мне вдруг пришло в голову, что есть прямая и непосредственная связь между генезисом партии, то есть становлением Ленина в качестве вождя «большевизма», и тем, что с ней случилось в середине 20-х, уже после смерти Ленина.
«Рабочая гипотеза», с которой я погружался в эти дела давно минувших дней, выглядела так: Троцкого «съел» не Сталин, а, если угодно, Ленин. Буквально «достал из могилы». Причём не тот поздний, умирающий Ленин, который диктовал «письма к съезду», а вот этот ранний, образца первых лет нового века, который построил своеобразную «клановую» механику, в координатах которой Троцкий, несмотря на все его подвиги начиная с октябрьского переворота, был-таки «чужой», а Сталин — «свой». И в некотором смысле оставался «своим» даже тогда, когда вырезал под корень почти всех остальных «своих».
Кстати, примерно по такой же полуинтуитивной, инстинктивно-аппаратной логике в 53-м Берия был «чужой», а Хрущёв — «свой». В 64-м Шелепин был «чужой», а Брежнев — «свой». В 85-м Романов был «чужой», а Горбачёв — «свой». В 99-м Немцов был «чужой», а Путин — «свой». Такая трудноуловимая, на кончиках пальцев, в чём-то животная хрень.
Напоминаю: я по-прежнему думаю, что мы всё ещё живём именно в ленинской стране.
Алексей ЧАДАЕВ