Сидя у постели парализованного мужа, Ольга Зиновьевна горько причитала:
- Митя, ведь это я во всём виновата, я сама эту козу в наш огород впустила, сама нашего единственного сыночка этой козе на растерзание отдала, ведь она из него всю душу вынула, а теперь вот и до нас добралась.
Муж едва-едва пошевелил пальцами левой руки и промычал что-то невнятное.
- Тише, Митя, тише, эту тайну я всю жизнь в себе ношу, сколько раз сыну сказать хотела. Да так и не решилась…
Если честно, Ольга Зиновьевна, сразу почувствовала какое-то внутреннее отторжение, как только Тома впервые появилась в их доме, но она успокоила себя тем, что ей просто страшно отпускать от себя своего единственного сына Володьку. Такой он у неё был домашний, такой спокойный мальчик, никакой работы не боялся, в выходные с другом бегал помогать пластиковые окна вставлять, научился, считай, ещё профессию приобрел, в деньгах мать никогда не ограничивал, потому что питался у них, хоть и жил отдельно в однушке, доставшейся ему после бабушки.
А тут вот зимой поехал на сессию и встретил там эту козу. Ну, погуляли бы там, погуляли и разъехались, он – к себе домой, она – в Калининград, где жила с матерью-медсестрой и отцом – военным. Володька, вроде бы, сильно-то и не скучал по ней, Ольга Зиновьевна ничего такого не замечала, хотя и в своем городе у него девушки не было, а уж так-то бы и пора, бабке с дедом внуков хотелось.
Обычно ведь как бывает? Приведёт парень девушку домой, познакомит с родителями, благословения попросит, потом к её родителям, вроде как свататься. Это если по-людски. А у них всё как?
Раздался как-то звонок в дверь, Ольга Зиновьевна сразу открыла, думала, Володька что-то забыл и вернулся. А тут на пороге эта коза рыжеволосая, с сумками неподъёмными. Ещё и познакомиться толком не успели, как она бухнулась на колени и заревела в голос:
- Помогите! Я сына вашего сватать приехала. Беременная я. Меня отец из дома выгнал, куда я теперь?
Ольга Зиновьевна подняла её, слезы вытерла, отмечая про себя, что она постарше Володьки-то будет, ну да что уж теперь, раз натворил сынок дел, надо теперь всем вместе расхлебывать. Накормила её с дороги теплыми ещё пирогами, напоила чаем, а она и просит:
- Вы только Володе не говорите, что я у вас была...
Тут и дала ей Ольга Зиновьевна свое крепкое честное слово…
А сама начала потихоньку сына обрабатывать: « Чувствую, сынок, что пришла тебе пора жениться… Тома - девушка хорошая, образованная, из приличной семьи, чего ещё искать? Да и зачем вертеться?»
А про ребеночка ни гу-гу. Когда сын сказал, что не уверен пока в своих чувствах, Ольга Зиновьевна ураганом налетела на него, и Володька, привыкший во всем полагаться на мнение матери, согласился и вскоре сделал Томе предложение, которое она с радостью приняла.
Как потом жалела об этом Ольга Зиновьевна, но обещания, данного Томе в первую их встречу, так и не нарушила. Всё по-людски сделали, свадьбу сыграли, на радостях решили подарить молодым двухкомнатную квартиру, все деньги до копеечки с книжки сняли, подумав, что теперь уж не о смерти думать надо, а о том, как бы ещё внуков понянчить.
Володька теперь всё реже появлялся в доме у родителей, он много работал, открыл свою фирму по установке пластиковых окон, которые только-только входили в моду, и заказов было, хоть отбавляй.
Вечером, придя с работы, он падал от усталости, не до родителей. Иногда Ольга Зиновьевна с мужем, преодолевая неблизкий путь, навещали молодых, нельзя было сказать, что Тамара встречала их с распростертыми объятиями, но чашку чая наливала всегда. Как-то раз они пришли пораньше, пока сын ещё был на работе. Улучив минутку, Ольга Зиновьевна обняла невестку:
- Томочка, ты у врача была? Что-то живот у тебя медленно растет? С плодом всё в порядке?
Она заметила, как гнев некрасиво исказил лицо Томы:
- Не беременная я! С чего вы взяли? Болтаете тут невесть что… В маразм впадаете?
Ольга Зиновьевна схватилась за сердце:
- Ты обманула нас? Ты и Володьку обманула?
- Не обманывала я Володьку… Между нами уже ничего не было…
Пришел с работы сын, хлопнул холодильником и, обнаружив, что он пустой, побежал в магазин за пельменями. Ольга Зиновьевна с мужем не стали дожидаться его возвращения, сославшись на усталость, поехали домой.
Вот с этих самых пор и пробежала кошка между свекровкой и невесткой. Ольга Зиновьевна старалась гасить в своём сердце обиду и не вмешивалась в жизнь молодой семьи, а Тома так та, будто и совсем позабыла, что они с дедом существуют на белом свете. Сын заезжал иногда, рассказывал, что дела в бизнесе идут хорошо, удаётся заработать неплохие деньги, они сделали в квартире ремонт, купили дорогую мебель, а однажды сказал:
- Мы отдыхать завтра уезжаем, приходите провожать, с вещами поможете.
Они с радостью согласились, приехали пораньше, Тамара, на этот раз ни одним вздохом не выдала своего неудовольствия, что и удивило их, и насторожило одновременно. Распределили вещи: Володя понёс чемодан, Ольга Зиновьевна взяла пакет, тот, что потяжелее, дед нёс объёмистую сумку и пакет с едой. Володя, оглянувшись, сказал:
- Тома, возьми у папы пакет…
На что невестка зло огрызнулась:
- Донесёт, не развалится…
Ольга Зиновьевна была шокирована таким ответом, а ещё больше тем, что Володька промолчал, не возразил, не защитил, ей даже показалось на миг, что стоят они с мужем у края пропасти, вот-вот упадут, а сын не бросается им на помощь, молчит, словно чужой.
С этих самых пор и начал побаливать Дмитрий Александрович, работу оставил, из дома редко стал выходить, Ольга Зиновьевна старалась вернуть мужа к жизни, но он смотрел на неё глазами, полными тоски и, словно сам не хотел возвращаться к жизни.
Как ни странно, но помогла ему снова оживиться всё та же Тома. Володька прибежал однажды к ним взволнованный, счастливый, выпалил с порога:
- Тома ждёт ребенка!
Ольга Зиновьевна неожиданно для себя усмехнулась:
- Опять обман? Значит, надо ей чего-то от тебя?
-Мама, о чём ты? Какой обман?
- Обыкновенный. Обман – он и есть обман. Да так я, прости, сынок, мы разделяем твою радость…
На этот раз всё оказалось правдой. Летом Тома родила дочку, которая вмиг развеяла все обиды. Дедушка с бабушкой купили большой букет роз и поехали встречать невестку из роддома. Через день после выписки позвонил сын и пригласил их на смотрины. Ольга Зиновьевна всю ночь не спала, понимая, что Дмитрий Александрович не спит тоже, она клала голову ему на плечо и шептала:
- Димочка, слава Богу, теперь и у нас всё наладится, мы будем помогать нянчиться, потом будем брать девочку на дачу, теперь у нас всё будет хорошо.
Тома, сдержанно поздоровавшись, передала малышку бабушке и ушла на кухню, прикрыв за собой дверь. Ольга Зиновьевна терзалась сомнениями, идти или нет на поклон к Тамаре, но потом решила, что раз она старше, то и умнее должна быть, ей и первый шаг к примирению делать, подумала только себе в оправдание: «Тяжело ещё ей со столом возиться, надо помочь…»
Она передала внучку деду и пошла на кухню. Открыв дверь, Ольга Зиновьевна увидела, что невестка сидит около пустого стола и чистит пилочкой ногти. Подняв глаза, Тома окинула свекровь насмешливым взглядом и произнесла:
- Угощения ждёте? Не будет вам никакого угощения. У меня полный холодильник продуктов, но я не собираюсь вас угощать, это сыночек настоял вас пригласить, вот пусть он и угощает…
Так шаг, который они мечтали сделать навстречу семье сына, отбросил их от этой семьи навсегда.
Спустя пять лет у Дмитрия Александровича случился инсульт. Ольге Зиновьевне стало трудно справляться с обязанности и сиделки, и медсестры одновременно. Володя прибегал теперь чаще, чем обычно, старался как можно больше времени проводить с родителями, но это всё равно не спасало.
А однажды он приехал к ним с дочкой. Пока Володя возился с отцом, Ольга Зиновьевна на кухне угощала девочку. Вдруг малышка, подняв на бабушку не по-детски серьезные глаза, произнесла:
- Папа с мамой ссорятся из-за вас. Папа теперь и дома не бывает, всё у вас и у вас. Если он не прекратит, мама увезёт меня в Калининград. Шли бы вы в дом престарелых…
Ольга Зиновьевна почувствовала, как коза больно саданула её в левый бок своим острым копытом, но, справившись с волнением и погладив внучку по светлой головке, она сказала:
- Ты ешь, ешь… Никуда тебя мама не увезёт. Я всё решу…
На другой день никому не сказав ни слова, она оделась и пошла в собес, чтобы начать собирать документы.
