В принципе, шахматисты по большей части циники и жуткие эгоисты. Еще и алкоголики, когда завершат выступления на высоком уровне. Как правило, им нет дела до происходящего вокруг, пока это им не мешает.
Но есть исключения. Например, гроссмейстер-перебежчик Сергей Карякин. Воспитанник краматорской школы шахмат, играл за сборную Украины но … но шустро перебрался в Россию, даже не дожидаясь «возвращения в родную гавань» своего родного Крыма. И не просто перебрался, а вошел в состав Общественной палаты РФ и стал доверенным лицом Путина.
Помню здорово переживал, когда он в 2016-м едва не выиграл шахматную корону. Но бог миловал.
Другой пример - гроссмейстер (уже чисто доморощенный) Даниил Дубов, бывший даже чемпионом мира по блицу. Здесь позиция иная. Я бы сказал противоположная. Во время недавнего матча за звание чемпиона мира, он сознательно вошел в команду Магнуса Карлсена и помог тому победить россиянина Яна Непомнящего (а это как раз типовой гросс – ему всё по барабану). Ну а его высказывания о событиях 2014 года даже приводить здесь поопасаюсь.
Кстати, в мае 2012-ого, на Болотной, в самой буче, я встретил аж двух гроссмейстеров. К счастью, их тогда не скрутили.
И это не выбить. Если вдруг какая-то идея завладевает их умом, то уж точно навсегда. Это проистекает из чисто шахматной привычки не брать ходы обратно. Потому каждый свой поступок в жизни они считают если не верным, то точно необратимым, не исправимым, и продолжают считать варианты дальше.
Даже для меня, хотя шахматами я интенсивно занимался лишь в детстве, до сих пор в случае если пошел не туда, практически неприемлемо развернуться на 180 градусов и вернуться к исходной точке. Я если и не продолжу движение в неверном направлении, то наверняка начну как-то срезать углы, двигаться галсами, чтобы выйти в нужный пункт.
Эта специфика мышления прослеживается практически у всех, серьезно занимавшихся шахматами. Если у вас есть знакомые шахматисты, имейте ввиду. Пригодится.
Бывают и вовсе жесткие примеры:
На фото шведский гроссмейстер Гёста Штольц на первенстве Европы 1942 года в Мюнхене играет с молодым немецким мастером Клаусом Юнге. Парню 18 лет.
Еще в детстве став приверженцем идеологии национал-социализма, Клаус так и остался верен Фюреру до самой своей гибели.
17 апреля 1945 года английские танки двигались в направлении Велле – Бухгольц. Линия немецкой обороны как таковая уже не существовала и лишь небольшие группы немцев стремились уйти к не захваченному еще Гамбургу. При встрече с танковыми колоннами союзников, они, как правило, не принимали бой или же просто сдавались.
Но не так вышло на этот раз. Танки были встречены фауст-патронами, завязался бой. Проутюжив позицию засады, англичане нашли тела двух солдат и молодого лейтенанта, при котором были обнаружены документы на имя Клауса Юнге.
История стала известна благодаря тому, что в его планшете были бумаги, испещренные странными знаками и они были переданы спецслужбам. Американцы долго работали над «шифровкой», пока бумаги не попали к полякам-дешифровальщикам, которые, в отличие от американцев, знали о существовании древней и мудреной игры. Да-да. Тайнопись оказалась записями шахматных партий.
Излюбленный же вариант Клауса - 1.d4 d5 2.c4 c6 3.Kc3 Kf6 4.Kf3 e6 5.Cg5 dc!? позже стал носить имя Михаила Ботвинника.