... Даже сейчас, при одном воспоминании о той встрече с сестрой, к Марине на несколько минут вернулось состояние удивительного, безмятежного покоя и радости, когда ты отдаёшь все свои проблемы на волю Жизни, а Она бережно берёт тебя в свои ладони, дует ласково на темечко, смотрит, как ты уютно сворачиваешься клубочком в её руках, и улыбается...
Жизнь, затаившаяся было после ухода Никиты, постепенно заполняла собой опустевшее пространство дома, всё смелее заявляя свои права на каждый подаренный Ею день.
Первое время всем домашним приходилось особенно нелегко. Дом ещё дышал присутствием любимого мальчишки. Казалось, что он вышел на минутку по делам или просто прогуляться и вот-вот вернётся. И вновь все будут дома, как прежде.
Сердце ещё не смирилось с потерей, не успело осознать произошедшее.
На каждом шагу попадались Никиткины вещи и в голове совсем не укладывалось, что они ему больше не понадобятся. Никогда.
Вот его любимая кружка с парусником, взлетевшим на самую верхушку озорной волны, безстрашно отправляющимся навстречу своим приключениям. Кружка была большая и добрая, с прочной ручкой и толстым дном, она могла долго сохранять тепло целебных травяных отваров, которые последнее время были основной едой Никиты. Он так и остался в памяти близких с этой своей кружкой в руках, из которой отпивал по глоточку согревающий ароматный напиток, спокойно, не спеша, будто знал, что впереди у него целая вечность и торопиться некуда.
Там, в столе, лежит пухлая картонная папка с его рисунками. Яркие сочные акварели, на которых плещется море, старинные корабли покоряют своенравную стихию, а небо, манящее безконечными горизонтами, завораживает своим переменчивым настроением, играя неповторимыми сочетаниями красок и оттенков.
Несколько удивительно живых рисунков с изображением лёгких отважных парусников, скользящих по солнечным или лунным дорожкам безкрайних водных просторов, дышали одновременно пронзительным одиночеством и опьяняющей свободой.
"Живи!!" - призывали безмолвно Никиткины картины - "Мир прекрасен и удивителен, ты - часть этого удивительного прекрасного мира, ЖИВИ !!"
Тёплая мягкая графика, поселилась в заветной папке уже во время болезни юного художника-самородка. Он много рисовал в больнице и дома. Когда не было возможности выйти на улицу, выручали подоконники, альбомные и тетрадные листы, какие только попадались под руку, любимый сточенный почти до половины простой карандаш да видавший виды ластик.
Последние рисунки Никиты были посвящены заоконным деревьям, которые день за днём поверяли ему свои тайны и дарили поддержку и любовь. Бережно и тщательно прорисовывались все изгибы стволов и веток, каждому листочку с его прожилками и зубчиками, уделялось особое внимание. Казалось, эти рисунки могли передать ту неуловимую перемену в состоянии дерева, которую можно почувствовать только настроившись на одну волну с природой. Для этого надо было выйти из круговорота человеческих мыслей, забот и волнений, заполнявших эфир пространства своим суматошным шумом, и шагнуть в океан спасительной тишины, где открывался совсем другой, настоящий мир, полный неожиданных откровений и вневременного смысла.
Особенные волшебные деревья, как из "Хроник Нарнии". С ними можно было разговаривать обо всём, не произнося и слова. Деревья всё слышали, понимали и отвечали также без слов, растворяясь в потоке Жизни они наполняли до краёв уставшую душу своей тихой любовью.
Возле дивана притулились огромные лохматые тапочки-мишки. За последнее лето Никита вымахал на двадцать сантиметров, раздался в плечах - пришлось покупать новую одежду и обувь на два размера больше прошлогодней.
В поисках обновок, они с Мариной случайно набрели на рыночную палатку с уютными тапочками-зверушками всех мастей и расцветок. Ну как тут пройти мимо ?
Никите понравились рыжие львята с плюшевыми круглыми ушами и короткой кудрявой гривой. Они забавно морщили носы и таращили глаза. При каждом шаге грива из пушистых шерстяных завитушек упруго подпрыгивала, и казалось, что маленькие цари зверей отряхиваются и крутят головой будто спросонья. Но сорок шестого размера не оказалось, поэтому львятки достались Максимке.
- Для вашего парня остались только медведи, - густым вкусным голосом пробасила продавщица, протягивая внушительного размера коробку с тапочками, - вот, можете примерить, последняя пара осталась. Такой размер редко бывает, надо же, как вам повезло!!
"Повезло... повезло..." - отдавалось в Никитиной голове, - "Удачная покупка для удачливого мальчишки, тапочки-мишки. Трам-пам-пам!!"
А впрочем, мишки, с довольными улыбками до лохматых ушей и озорным прищуром пуговичных глаз тоже были хороши и пришлись "нашему парню" по душе. Ножки в них были как дома: "Ножки спят в берложке",- смеялся Никита, постепенно привыкая к тому, что вот эти вот великанские ноги теперь и впрямь его родные "ножки".
И так повсюду - к чему не прикоснись. Каждая вещь продолжала хранить свою историю, которая моментально оживает в памяти чётко и ярко, словно эпизоды фильма проходят один за одним на внутреннем экране.
Каждый такой эпизод отзывался в душе неизбывной болью потери. Оставалось надеяться разве что на целительное свойство времени, которое, как говорят, затягивает раны, давая нам возможность жить дальше. Ожить. Но это потом-потом, когда оно пройдёт, это время.
А пока...
А пока нужно как-то справляться с этой болью сегодня. И каждый справлялся как мог, по-своему.
Ричи перебралась со своего места в коридоре на Никиткин диванчик. Положив голову на вытянутые передние лапы, эта огромная величественная собака могла лежать так часами, глядя в одну точку. С дивана Ричу не сгоняли, понимали, что ей тоже нужно время справиться с уходом хозяина. Иногда она брала с собой на диван Никиткин лопоухий тапочек-мишку, укладывала на него головушку и засыпала.
Муся - самое кроткое и незаметное существо в доме, отчаянно нуждалась в отдыхе и уединении. Непостижимым образом она забиралась в самые труднодоступные места, в закрытую коробку на шкафу, в узенький ящичек за батареей или просто пряталась под покрывалом и подушкой так, что найти её при всём старании было невозможно, пока она сама не решит выйти из своего укрытия.
Эта маленькая серенькая Муся самоотверженно приложила все свои кошачьи целительные силы, чтобы помочь своему любимому человеку. Её некогда роскошная жемчужно-дымчатая шубка вся облезла, лишь местами торчала клочками тусклая серая шёрстка, сбившаяся в колтуны, нежный розовый нос покрылся тёмными пятнами как от ожога, а пушистый кокетливый хвостик остался прекрасным воспоминанием. Как всегда, мягко и незаметно Мусенька всё последнее время старалась быть рядом с Никитой. Можно сказать, она жила у него на правом плече, пытаясь отвести или хотя бы облегчить болезнь.
Теперь ей самой нужно было восстанавливаться. Марина, по возможности, старалась подкармливать её варёной курочкой и творожком со сметаной, а Максимка садил любимую кошечку в капюшон своей ветровки и брал с собой на прогулку, выпуская попастись на ближайшем газоне, в надежде, что там найдётся для неё какая-нибудь полезная травка.
Борис выбрал классический мужской приём, безотказно срабатывающий в подобных ситуациях - набрал подработок под завязку, чтобы не думать, не вспоминать. Работа лечит, не даёт внутренней энергии погрузиться в болото страдания и безысходности. Ты всё время занят, что-то делаешь, что-то происходит, нужно реагировать, что-то предпринимать, чувства отходят на второй план. Будто переходишь в параллельный мир, где свои правила, разные события, которые требуют твоего присутствия, твоих решений и действий. Да и деньги лишними не будут. Из дома Борис уходил рано, приходил поздно, уставший, какой-то отрешённый, как на автомате. Душ - переодеться в чистое - чего-нибудь поесть - спать. И так изо дня в день.
Максимка, забежав домой после школы и наскоро перекусив, убегал на улицу, где они с мальчишками гоняли в футбол на новеньком школьном стадионе. А когда непогодилось, уходил к Димке, своему другу и по совместительству однокласснику и соседу. Их мамы сдружились за последнее время, им обеим было спокойно, что дети под присмотром и всё в порядке.
Что до неугомонных пятиклассников, то скучать им было явно некогда. Каждый раз они умудрялись придумать себе какое-нибудь увлекательное занятие. Гоняли машинки на новенькой Димкиной сони плейстейшен, которую тому подарили на день рождения, смотрели мультфильмы, рисовали комиксы про своих питомцев, пили чай с печеньем и бутербродами, а иногда, правда очень-очень редко даже занимались уроками !
Энергии друзьям-приятелям было не занимать, и в один из таких дождливых непрогулочных дней в мальчишках проснулся дизайнерский талант, который настойчиво потребовал своей реализации. Пробуждению талантов препятствий чинить не стали, в результате чего были построены два роскошных двухэтажных коттеджа из больших картонных коробок для домашних питомцев. Антресоли облегчённо вздохнули, освободившись от хлама. Димкин голосистый тойтерьерчик Бимка и Максимкина героическая кошка Муська праздновали новоселье. Энергично взбивая в комок шикарные дизайнерские ковры из толстых махровых полотенец, они устраивались на новом месте.
Правда, Бимкин коттедж пришлось в срочном порядке переделывать в элитные апартаменты, после того как счастливый новосёл свалился со второго этажа. Цокая своими острыми коготками, он зацепился за бордюр гофрированного картона и рухнул вниз, увлекая за собой всю конструкцию. Супер строители наши не растерялись, убрали перегородку между этажами, укрепили стены и ... кримбли-крамбли-бумс !!
- Бима, заходи, как тебе новые хоромы с высокими потолками ?
Довольный Бимка с любопытством обнюхал свой домик, сбéгал в другую комнату за любимым резиновым мышонком, закопал носом игрушку под махровый коврик, и решив, что теперь его имущество в надёжном месте, на радостях принялся гоняться за мальчишками, заливаясь звонким лаем с явным намерением прикусить хоть чью-нибудь штанину, чтобы потрепать её всласть от избытка чувств.
Марина тоже старалась как можно чаще уходить из дома. Наскоро приготовив обед и слегка прибравшись в квартире, она брала Ричку и уходила с ней гулять до самого вечера. Необъятные просторы ближайшего пустыря, заросшего бурьяном и окружённого стройками, бережно укрывали их от любопытных глаз. Там Риченька могла всласть набегаться, а Марина - наплакаться. Дома она старалась держаться, чтобы не пугать и не расстраивать сынишку, а здесь, где её никто не видел, могла свободно дать волю слезам.
Казалось, в области сердца образовалась огромная пробоина и эта рана болела не переставая, затихая лишь на время, когда Марине удавалось отвлечься.
Ричи, обычно скакавшая резвой лошадкой по всему пустырю, теперь держалась поблизости, ненавязчиво присматривая за Мариной. Чуткая Пастушка опасалась оставлять её надолго одну в таком состоянии, одним своим присутствием разделяя боль любимого человека.
Попрощавшись со своим единственным, раз и на всю жизнь выбранным хозяином, Ричи чувствовала, что теперь она должна заботиться о его близких и оберегать их.
~ ~ . . ~ ~
P.s. Эта история основана на реальных событиях
ЧТО ЕЩЁ МОЖНО ПОЧИТАТЬ на КАНАЛЕ