Марка Лициния Красса можно считать человеком невероятно богатым. Жил он всего за век до нашей эры, и его последние дни радужными назвать точно не выйдет.
Он владел огромными землями, обладал бесчисленной собственностью. Только превыше всего считал рабов, которые владели навыками. Были среди них архитекторы, врачи, учителя, мастера.
Плутарх писал, что перед тем как отправиться с войной в Парфию, богач решил полностью сосчитать все свои несметные сокровища. По самым скромным подсчетам, у него оказалась около двухсот тридцати тонн серебра. В наше время оно бы потянуло почти на сто семьдесят миллионов долларов, но тогда ценилось в разы выше. Если примерно приравнять драгоценный металл к товарам, которые за него можно купить, речь шла более чем о трех миллиардах.
Красса можно считать одним из первых меценатов, поскольку десятину из своего имущества он тратил на благотворительные цели, обеспечивая людей продовольствием.
Понятное дело, что так он поступал ради получения популярности, даже подкупал политиков. Подсчет средств он тоже вел не случайно. Войны римский бюджет подкосили. Крассу было понятно, что его средств хватит на содержание легионов, причем месяцев на двенадцать. Оплачивать поход на парфян он вынужден был сам.
Почти год военные действия вели успешно, но зимовать решили в сирийских базах. Ради поправки финансового состояния грабили иерусалимские и другие храмы на своем пути. К весне решили снова наступать. Битва же при Каррах была трагичной.
Несмотря на то, что силы римлян превосходили противника в четыре раза, лучники и конница катафрактицев были сильнее. Одна только браня помогала сделать воинов почти непобедимыми. Потери со стороны римлян были столь серьезными, что даже удержать единое командование не сумели.
От безысходности, Крассу пришлось просить переговоров. Римляне верили, что освобождают земли от тирании, только у коренного населения было иное мнение. Марка Лициния Красса схватили и он не смог пережить плен. По одной из версий, он убил в потасовке военного парфян, за что был убит сам. Хотя изначально его могли помиловать. Двенадцати тысячам римлян повезло спастись, двадцать были пленены, остальных не стало. А это около сорока тысяч воинов.