оглавление канала
Ветер захлестывал потоки воды под хлипкий навес. С крыши тоже капало. Но, все же, это было лучше, чем оказаться сейчас под открытым небом. Стена домушки кое-как защищала от основных порывов ветра. Мы с Венькой промокли до нитки, но оставить сейчас лошадей одних было нельзя. Они, бедные, и так страху натерпелись.
Есть ли кто в домике или нет, определить пока не было никакой возможности. Но, я, обведя взглядом наше не очень надежное прибежище, сделала вывод, что тут кто-то живет. Старые инструменты лежали рядком на отведенных им местах. Дрова были сложены аккуратно. Все это не было похоже на охотничий домик, в котором люди появляются время от времени. Это давало надежду, что мы попали точно туда, куда хотели.
Постепенно стихия стала затихать, уносимая неистовым ветром дальше в горы. Ливень перешел в просто моросящий дождь. Привязав успокоившихся немного лошадей, и задав им овса, мы направились к двери дома. Кстати, не забыв прихватить наши карабины. Кто ж его знает, что нас ожидает внутри.
Тяжелая, сколоченная из обтесанных вручную плах, дверь открылась с тихим скрипом. Венька, шедший впереди, зычно крикнул:
- Хозяева!! Есть кто дома???!!!
Ответа не последовало. И мы, осторожно пригнулись, переступив высокий порог, вошли внутрь и быстро огляделись. Хотя, это было трудно. Потому что, света, падающего из маленького подслеповатого оконца, было явно, недостаточно для полноценного осмотра. Но, все же, было можно увидеть, что в доме никого не было. В углу у стены, сколоченное из досок, подобие кровати, аккуратно застеленное разноцветным лоскутным одеялом. Прямо напротив двери, сложенная из дикого камня, печь, за которой, на вбитых в стену гвоздях висела какая-то одежда. У оконца деревянный стол с двумя лавками. Вот, собственно, и все убранство жилья. Но, поражало то, что здесь не было запаха затхлости и сырости. На полке, висящей сбоку от стола, расставленные в ряд несколько чугунков и тарелок. На столе керосиновая лампа. На гвозде рядом, довольно чистое вафельное полотенце. Несколько сухих пучков трав висели на веревке, натянутой рядом с печью.
Кто бы тут не жил, но он, явно имел тягу к порядку. Венька сделал несколько осторожных шагов и потрогал бок печи ладонью. Посмотрел на меня.
- Еще теплая. Похоже, с прошлой ночи топленная.
Я молча кивнула, продолжая осматриваться. Глаза уже привыкли к сумраку внутри дома, и я стала замечать мелкие детали, которые не увидела сразу, при беглом осмотре. В углу, за столом, где у старых людей раньше висели иконки с лампадками, на маленькой полочке стояла фотография. Я подошла и взяла старый снимок в руки., внимательно вглядываясь в лица на старом снимке, поднеся его к самому окошку. Потом, обернувшись к Веньке, тихо проговорила.
- Веньша, смотри. Это точно. Здесь живет Анатолий Чужих. – И протянула ему фотографию, на которой был изображен угрюмый мужик с двумя мальчишками, стоявшими впереди него с испуганными глазами. В старшем я без труда узнала Геннадия Чужих.
Венька в задумчивости покрутил фотографию в руках, еще раз оглядел домушку, будто ожидая, что из какого-нибудь темного угла выскочит хозяин. Потом, почесав затылок, проговорил.
- Это, конечно, хорошо, что мы нашли его. Только у меня вопрос, где сам Анатолий-то? В такую погоду по лесу не разгуляешься. К тому же, в его то года...
Ответа на этот вопрос у меня, само собой, не было. Постояв еще немного, Венька, почему-то шепотом, спросил.
- Варюх, может, хоть печку растопим? А то, я вон гляжу, у тебя зуб на зуб не попадает. Да, и мне не очень -то жарко. Хозяин домой вернется, а у него уж и печка растоплена и чай горячий. Еще и спасибо нам скажет.
Я согласно закивала головой. Потому что, действительно в мокрой одежде было очень неуютно, точнее говоря, замерзла я, как Жучка в февральскую зиму под крыльцом плохого хозяина. Венька положил карабин на лавку и кинулся вон из дома за дровами. Скоро, в печке горел веселый огонь, а на плите шипел закипающий чайник. Свои мокрые фуфайки мы развесили на веревке рядом с печкой. Через некоторое время от них начал поднимался пар. Мы сидели с Венькой на лавке, прижавшись, чтобы согреться, друг к другу, и молча смотрели на огонь. Через небольшое окошко можно было рассмотреть маленький клочок неба, свободный от туч, на котором зажглась первая вечерняя звезда. Было тихо и покойно. Как будто, мы остались одни в целом мире. На этой мысли я усмехнулась. Венька посмотрел на меня, чуть отстраняясь.
- Ты чего, Варвара?
- Да, так… Всякая чушь в голову лезет. Подумалось, что мы с тобой в этой избушке остались совсем одни в этом мире. А потом подумала, что, почти так оно и есть. Здесь, наверное, верст на восемьдесят, а то и больше, никого нет.
Венька серьезно посмотрел на меня и поправил.
- Мы не одни в целом мире. Мы вдвоем, мы вместе. – И крепче прижал меня к себе за плечо.