Я сидела у окна и читала книжку. Поезд Москва-Петушки вез меня на Родину. Время шло, и я начала клевать носом. На очередной остановке в вагон зашёл мужчина с гитарой. Люди встрепенулись.
Пару раз он стукнул по струнам, настроил инструмент и заиграл:
«Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант. Расправил нервную рукой на шее чёрный бант...»
⠀
Я вздрогнула. Меня откинуло на 30 лет назад, когда в такой же электричке с подружками мы ездили учиться в Москву в мед.училище. Как и сегодня в вагоне бывало шумно. Люди пили, разговаривали, играли в карты, ели мороженное.
В то лето электричка мчала нас на Курский вокзал к поезду дальнего следования. Мы отправлялись в стройотряд собирать помидоры. Нас, медсестричек, соединили с ребятами из МЭИ. Ох, и гремучая смесь у нас получилась!
⠀
В первый день в деревушке Харабали под Астраханью у нас был вечер знакомств. Конкурсы, шутки, прибаутки. А потом Ванька вышел на середину с гитарой и запел "Музыканта".
Вы знаете, как поют ангелы? Я тоже не знаю! Но он пел лучше всех, кто сейчас участвует в «Голосе»! Лучше чем Никольский, чью песню он исполнял! Если бы нужно было создать его фан-клуб, то каждая девочка, сидящая там, подписалась бы на это дело!
⠀
Я не дышала. Парень смотрел на меня васильковыми глазами, слегка откинув светлую челку, и нежно трогал струны. Он влюблял в себя своим голосом. И я подчинилась.
Это был короткий роман в два дня. Музыка и поцелуи. А на третий я призналась в своей целомудренности, и он меня бросил...
⠀
Ещё долго вечерами я ревела в подушку, мешая спать подругам. Мой вой не был музыкален, но они стойко терпели его ещё добрую половину смены. Потом меня попустило...
⠀
Поезд замедлил ход, и Ванька двинул по вагону вперёд, собирая деньги. За эти годы он почти не изменился. Мелочь сыпалась в кепку. Люди хвалили его пение.
Я достала 500 рублей и положила в протянутую руку. Мужчина вскинул васильковые глаза и посмотрел на меня. Пауза длилась не больше секунды, он вытащил деньги и оставил лежать на сиденьи.
Иван как будто сгорбился и зашагал прочь. На спине его застиранной куртки было написано «Харабали-89».
« А мелодия осталась ветерком в листве
Среди людского шума еле уловима.
О несчастных и счастливых, о добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви!»