Любит приятель мой Санька, заядлый охотник, но большой обожатель всякой мелкой живности, дома держать хорьков там разных, свинок морских, шиншилл. К кошкам равнодушен почему-то, только в родительском доме жил с мурлыками, а как вылетел из гнезда – сам заводить не захотел. Пёс верный был, конечно, но как закончился его путь земной лет 10 назад, так других собак Саша заводить не стал.
А вот герой сегодняшнего рассказа завёлся у Саньки ещё в юности, когда тот с отцом охотничал. С той поры, видимо, и привязался товарищ к разным полу-экзотическим питомцам. И дело, по его словам, было так.
Возвращались они тогда с охоты поздним вечером, даже, скорее – ночью. Ехали на машине по лесной дороге и вдруг видят – впереди в траве что-то светится. Много мелких светлячков-бусинок переливаются. Остановились, вышли, глядят – а там ежиха с ежатами дорогу перебегают. А отсвечивают их маленькие глазки.
Ну, ежата, как водится, в комочки от страха посвернулись. А ежиха встала на защиту – шипит, фыркает, потом свернулась тоже. Ну что делать? Ежиху откатили, мелкие шарики в траву на обочину поскидали, а одного ежонка Санька взял, да в карман засунул.
Домой приехали, нашёл мой приятель коробку, постелил туда тряпку и осторожно комочек ёжика туда положил. А утром обнаружил кошку, удивлённо заглядывающую в коробку, в которой ползал ошарашенный зверёк, лишённый привычной атмосферы. Ни тебе мамки, ни сородичей, ни травки, ни земельки – ничегошеньки.
А кошка ходит вокруг, нюхает его, лапой трогает – что за неведомая фигня тут образовалась откуда ни возьмись? На мышь похожа, а мышью не пахнет...
Санька кошку отогнал, а новому питомцу молока в блюдечке принёс и в коробку поставил. Ежик развернулся, принюхался – подбежал и давай лакать. Ну и ладно, с голоду не помрёт – уже хорошо.
А дальше к рукам приручать как-то надо. Только тронешь – он сворачивается. Но как лакать начинает молочко – тут потихоньку его Санёк поглаживает и приговаривает: "Кеша, Кешенька!". Так назвать решил. И Кеша сперва фыркал и упорно съёживался, но постепенно перестал.
И стало так. Берёт Саня колючего дружочка в ладони и поглаживать начинает. Тот сперва для порядку свернётся, а затем хоп – и пузико с лапками для глажки выставит. И всем хорошо. И хозяину, и питомцу – млеют оба.
Так постепенно новый обитатель дома осваивался и привыкал. Меню ему молодой хозяин разнообразил жучками-червячками-кузнечиками, с огорода принесёнными. Это потом, позже Кеша стал в огород бегать-кормиться самостоятельно.
А пока маленького, но активно растущего ёжика домик его картонный совсем перестал устраивать. Он стал его грызть, рвать и делать себе гнездо. На дне полу-разгрызенной коробки. Ну, и стал, конечно же, из неё выбираться и по дому шебуршать. Громко цокая когтистыми лапками. Преимущественно ночью – ночное животное же. Только и слышишь сквозь сон – цок-цок-цок. Это Кеша на разведку пошёл.
Ну и Санька больше не носил ежику еду, Кеша сам приходил на кухню когда проголодается. И кушал всё, что давали. Супчик лакал с удовольствием, то же молочко. Сало наворачивал за милую душу, хлебушек чавкал. Всё что кошке давали, то и ему.
С кошкой они воевали вечно, всегда недовольные были друг другом. Фыркали-мыркали-шипели – словом, всячески выражали своё недружественное отношение. Кеша, естественно, при приближении лапы врага превращался в колючий шар. А вражина, ободрав морду пару раз, дальше предпочла ругаться-грозиться на безопасном расстоянии.
Блюдце с молоком было общее, Кешка нависал над ним по-хозяйски, растопырив иголки, и чуть ли не с лапами залезал. И кошке приходилось уступать-отступать и выжидать, когда этот обжора насытится.
Как только Кешка маленько подрос – решился Санька его на улицу вынести. В малину выпустил – там ведь жучков-паучков-осок-пчёлок навалом. Ежу раздолье! Долго не вылезал Кеша, искали его по всему огороду, звали – безрезультатно. Думали – всё! Заблудился-пропал-сбежал. Ан нет – наутро увидели Кешеньку мирно спящим на веранде, в какую-то тряпицу завёрнутым.
Ещё немного о корме для ёжиков. Санька знал, что ёжики в дикой природе всякими тварями жуткими питаются. Пауками ядовитыми, к примеру. И точно – обнаружил как-то Кешку у поленницы, где ТАРАНТУЛЫ завелись. Так он хрумкал их за милую душу, как хрустяще-зажареное куриное крылышко мы с вами.
Да что там ТАРАНТУЛ! Притащил как-то Саня пойманного в огороде УЖА и предложил Кешеньке потрапезничать. Так ёжик наш не долго думая схватил обеими лапками гада – и практически всосал (так быстро кусал) за один присест как макаронину!!! Правда, потом неделю переваривал, еле переваливался, ничего не ел – только молочко дул. Ничего, переварил!
Так и освоился Кеша совсем и окончательно. По ночам ходил в огород кормиться, днём дрых в своём гнезде в уголке за дверью в Санькиной комнате. Да-да, коробка бесповоротно стала гнездом из кусочков её же самой и обрывков папиных газет. Отец часто засыпал с газетой в руках, она падала – и ёжик тут как тут! Хвать её – драть её – и в дом, и в дом!!!
А особенно основательно Иннокентий занялся строительством жилища осенью. Тащил прям все подряд – тряпки, бумажки, мусор всякий. Целую кучу насобирал выше роста своего в три раза. Это он к спячке готовился – ёжики же тоже зимой спят, ага. И завалился наш Кешенька в своё гнёздышко, с головой зарылся – и тишина.
Полная тишина длилась примерно неделю. Пока Санька посреди ночи не проснулся под знакомое цоканье и шебуршание. Это Кеша на разведку пошёл на кухню - проголодался, значит. Нашел корм у кота чашке и слопал его. Попил водички. Затем, сделав все свои дела, вернулся в гнездо и опять спать. Так повторялось примерно раз в неделю всю зиму. А между его пробуждениями Саня беспокоился и часто прислушивался к вороху за дверью – живой ли, дышит ли ёжик спящий.
А прожил Кешка у Саньки года три. В добре-тепле-сытости и полной гармонии с окружающим миром. На имя своё отзывался как кот и прибегал, за лаской также по-кошачьи приходил и тёрся об ноги хозяина. Саня брал его, клал на коленки и поворачивал к себе пузиком (в ладошки-то ёж уже не помещался, вымахал, однако, что твой бегемот). И снова всем было хорошо.
И так бы могло продолжаться ещё много счастливых лет. Ведь в если в дикой природе ёжики живут года 3-4, то в неволе они могут дожить и до 10-ти. Но, увы. Судьба у Кеши сложилась трагически.
Какой чёрт понёс Кешу в поддувало печки? Может быть, гнездо там свить решил, Санька не знает. Только не хватились ёжика сразу-то, привыкли уже к его отсутствию по паре-тройке дней в активный период. А как печку-то чистить начали – одни колючки в поддувале и нашли. Видимо, уголёк в Кешу попал, больно ему стало, и он вместо того, чтобы сбежать – свернулся, как предписывает инстинкт. Но здесь такая реакция на стресс сыграла с героем нашего рассказа последнюю злую шутку...
Другие истории, рассказанные Санькой, можно почитать тут:
- Как чёрт-собутыльник звал мужика на качелях качаться
- Как безоружного Саньку медведь всю дорогу провожал
- Как смотритель турбазы дядя Вася оказался пленным эсэсовцем
- О вреде пьянки в бане