Историческая повесть Айнура Сибгатуллина «Басурмане» победила в литературном конкурсе «Огненный рубеж», проведенном издательским советом РПЦ, и была опубликована в одноименном сборнике. О том, как и зачем была написана повесть о событиях, связанных со Стоянием на Угре, что не так с преподаванием истории в российской школе и что в итоге стало с премией «Звезды Татнета», писатель и руководитель юридического управления одного из департаментов правительства Москвы рассказал в интервью «Миллиард.Татар».
«Я коренной москвич со странной для коренного москвича фамилией»
- Айнур, давайте начнем с ваших татарских корней. И отдельно - с вашего предка по фамилии Ерзин.
- Мы, татары, ведем свою родословную строго по мужской линии. По мужской линии моя фамилия Сибгатуллин, и мои предки родом из деревни Карга Нижегородской области. То есть по прямой линии я нижегородский татарин.
При этом в рамках отцовской и материнской линий есть ответвления - я и праправнук основателя московской соборной мечети Салиха Ерзина, и потомок рода купцов Костровых, и рода купцов Юнусовых, потому что Юнусовы породнились с Костровыми, а те потом породнились с Ерзиными. То есть у меня есть корни из Нижнего Новгорода, Касимова, Стерлитамака, Томска, Казани. Я много времени провел в Марий Эл, в Татарстане и, конечно же, в Москве.
Получается, я коренной москвич со странной для коренного москвича фамилией Сибгатуллин. Мои предки живут здесь с 1846 года. Но мой истинный корень все-таки нижегородский. Потому что у татар, повторю, счет по мужской линии. Все другие ветки тоже уважаю, но этот корень чту в первую очередь.
- А кем себя при этом ощущаете - принадлежащим большой татарской нации или все-таки тяготеющим к какой-то ее части?
- Начну с того, что лет до тридцати моя этническая и религиозная принадлежность была для меня не столь важна. Но в тридцать стал интересоваться своими корнями и, в том числе, пошел в татарский интернет, который был тогда еще «нулевой». Все началось, кстати, с увлечения историей. В 2000 году мы стали общаться в каких-то интернет-чатах, потом получился сайт «Виртуальный татарский клуб», потом из него вышел исторический кружок, который я вел. Я открыл сайт Татарского исторического общества, которое существует до сих пор, в его группе в Фейсбуке две тысячи человек. А потом уже из этого вышли Татнет и конкурс «Звезды Татнета».
И вот получается, что моя татарская идентичность стартовала почти с нулевого уровня и в итоге стала достаточно сильной. Она вывела меня и на то, что я пустил корни в Казани, и на прочее и прочее.
- А тогда, в начале 2000-х, у вас был какой-то рубежный момент, толчок?
- Нет, просто, видимо, возникла какая-то пустота, незаполненность. Ну, вот я такой юрист, такой вот я человек, вроде все у меня хорошо - но отсутствовало ощущение сопричастности чему-либо. И как-то «вдруг» я вспомнил, что я татарин и мусульманин.
- Вы говорите «пустил корни в Казани». То есть женились там на казанской татарке?
- Да, и мой отец тоже женился в Казани, а он из Москвы. И мой дед Абдулла, известный ученый-химик, тоже мигрировал в Москву из Казани. То есть Казань занимает определенное место в моей жизни. Я был в Казани и полноценно, и наездами, когда, например, мы приезжали знакомиться с татарским молодежным клубом «Шарык» Гамиля Нура. Все это вместе, виртуальное и реальное, привело к тому, что я стал изучать материалы, книги, историю, думать о татарском интернете, о том, как ему помочь, о генеалогии. Занимался своей родословной, исследовал ее до 1660 года. Плюс ДНК-исследования, «Татарский ДНК-проект», куда я тоже дошел.
«Концепция была близка к казахстанской: Татнет - это татары, плюс татарский язык, плюс Татарстан»
- Что в итоге произошло с премией Татнета?
- Я запустил этот конкурс в 2003 году при помощи Татмедиа. Собственно, благодаря Татмедиа все это и состоялось - появились сайт, номинации, прочие вещи. Сайтам, которые получали нашу поддержку в виде, может быть, символических призов, было приятно, это было некой мотивацией, я полагаю. Никто после этого конкурса не сказал мне: «Зачем все это было нужно?» Люди принимали участие в рамках такой ниши Рунета, и, может быть, это стало почвой для появления домена «.tatar», татарского Microsoft, локализации и прочих вещей. Это была одна из частей процесса. Она выполнила свою роль, после этого я отошел от конкурса, и он перестал проводиться. Сейчас Фондом Татнета проводится другой, похожий конкурс. По сути, он подхватил эстафету.
В принципе, это была часть исторического этапа, которая, мне кажется, помогла продвижению татарского интернета, информации о татарах и Татарстане. Сейчас это стало цивилизованным направлением со своей доменной зоной. Я считаю, что свою роль конкурс выполнил.
- Кстати, что, по-вашему, относится к Татнету? Сайты только на татарском языке?
- Есть разные виды интерпретации. Многие считают, что это сайты только на татарском, и сейчас, наверное, эта тенденция побеждает. Я же исходил из концепции, близкой к казахстанской, там формула такая: татары + татарский язык + Татарстан = Татнет. Исходя из этой концепции, мы номинировали сайты как на татарском языке, так и на русском, а также зарубежные сайты и сайты на латинице.
Итогом этого стала книга «Татарский интернет», которая появилась благодаря ИД «Медина» и выдержала два издания. Это такой памятник эпохе, ее каталог, зафиксировавший состояние сайтов, которые тогда были, мысли о тех движениях, сетевых форумах того времени.
- И когда вы отошли от этого?
- Примерно в 2012-2013 году. К этому моменту я уже завершил свой проект в рамках Дома Асадуллаева, где мы с 2003 года вели бесплатную юридическую консультацию для всех желающих, не только для татар. После этого мне стало понятно, что мои жизненные приоритеты немного поменялись, я уже насытился этой жизнью, немного разочаровался, немного где-то поругался. И стал заниматься другими вещами, в том числе вышел со временем на литературу.
- Тем не менее, вы, наверное, отслеживаете татарские СМИ? Кому бы вы сегодня отдали премию «Звезды Татнета»?
- Здесь, понятно, есть монстры типа «Бизнес Online» и «Татар-информ», такие киты медиа-рынка, а есть проекты поменьше. Мне нравятся СМИшные истории, которые касаются этнических вопросов - «Реальное время», «Миллиард.Татар», Intertat.
Но, если честно, какого-то ярко выраженного лидера для меня пока нет. Когда-то мне казалось, что интересны такие проекты, как татарская социальная сеть Tatarlar.ru… Наверное, в первую очередь стоит поддерживать энтузиастов.
- А среди других «нетов» вы можете отметить какое-то образцовое СМИ? Скажем, у евреев есть сильные СМИ на национальную тему.
- Да, есть. Самые сильные, по-моему, еврейские и армянские сайты, но я давно к ним не захаживал. В свое время, когда писал книгу про исламский интернет, я исследовал православный интернет, и оказалось, что мы очень похожи. Вроде бы разные религиозные идентичности, но суть примерно одна: сайты общин, храмов, епархий, проповедников - все похоже, но при этом они гораздо продвинутее, у них гораздо более мощные ресурсы.
И, кстати, повесть «Басурмане» получила награду из рук митрополита Калужского и Боровского, конкурс ведь проводился под эгидой РПЦ. И когда я принимал решение об участии в нем, долго колебался. Но я умудрился пройти по лезвию бритвы: с одной стороны, было затруднительно выпячивать определенные взгляды наших татарских историков, которые совершенно не бьются с оценками других историков по поводу Стояния на Угре, с другой, я показал сложность взаимодействия государств того времени: была Большая Орда, были Крымское, Казанское ханства, Ногайская Орда, и вся эта замятня привела к определенным изменениям и гибели татарских государств.
- А в чем главный посыл этой повести? В том, что тогда была вот такая сложная картина?
Продолжение ЗДЕСЬ