Автор Елисеев Владимир Петрович
ТАЙНА ПОДЗЕМНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ
Загруженные тяжёлыми рюкзаками, мы шли по давно нехоженой тропе по дну лога между двумя высокими сопками. Лагерь решили организовать на небольшой поляне, у живописного ручья, в том месте, где тропа резко поворачивала налево, в гору, к пещере. Сначала поставили палатки. Затем мужики, одев на плечи одни только рамы от станковых рюкзаков, пошли к плоту за оставшимся снаряжением.
У спелеологов в походах всегда много груза и ходить «челноком» - это в порядке вещей. Хорошо, что в этот раз прохождение «сухое», то есть без изучения затопленной части пещеры. А вот когда требуется «нырять», то к обычному скальному снаряжению – верёвкам, тросам, лестницам, добавляется подводное снаряжение – гидрокостюмы, баллоны с воздухом, пояса со свинцовыми грузами (будь они неладны!), надувные лодки. И ещё, дополнительно - всё то, что необходимо для подземного лагеря – палатки, спальники, матрасы, примуса, жор на несколько дней… А потом... А потом, всё это необходимо вынести из пещеры и унести назад...И поэтому, на группу спелеологов - подводников из трёх – четырёх человек, тех, кто ныряет, ищет и проходит сифон, в походе работает человек десять – пятнадцать «шерпов». Это те же члены клуба спелеологов, только рангом пониже. Тяжелой физической работы в походах очень много и на организаторов похода возлагается очень серьёзная ответственность. Любой поход связан с риском для жизни. Нужно всё предусмотреть, все мелочи, все детали похода. За всё время, пока омским клубом руководил Шеф,у нас не было ни одного несчастного случая...
... В лагере оставили меня с Верой, и пока остальные ходили за вещами мы организовали в лагере костровое хозяйство и даже успели спилить двуручной пилой пару сухих стволов лиственницы для дров.
Когда все собрались, мы, спокойно, в штатном порядке, укомплектовали снаряжение в специальные для пещер длинные и узкие транспортные мешки, в другие транспортники уложили еду с водой, затем, собрав всю оставшуюся еду в один большой мешок подвесили его от зверья высоко на дерево, и уже потом оделись в комбинезоны, в резиновые сапоги, верхонки на руки, проверили налобные фонари под спортивными шапочками и поднялись по тропе вверх к расчищенному взрывом входу в подземелье...
… Во входной колодец пещеры камни от взрыва почти не попали. Внизу входного колодца, глубиной примерно чорок метров был ледник. Мы спускались по верёвке на засыпанный листвой и ветками лёд, а местами- рыхлый снег, и сразу попадали из одного времени года в другое. Атмосфера тёплого и сухого позднего солнечного лета, которая была на поверхности, моментально сменилась морозной ранней вечерней весной, когда при дыхании изо рта ещё идёт пар, но уже пахнет сырой прелой листвой и талым снегом. Растаять за лето ледник не успевал, мало того, за зиму льдом почти затянуло продолжение спуска вниз, оставив только узкую горизонтальную щель над каменным сводом, длинною метров пять.
Игорь с Андрюхой, спустившись первыми, лёжа вниз головой, по очереди рубили топором лёд, расширяя для всех нас проход во льду вниз, во входной грот. Там, за этим узким местом, ледник продолжался, спускаясь широким и длинным двадцатиметровым языком в почти круглый грот диаметром метров пятьдесят. Это была входная часть пещеры, та часть, где внутренний климат ещё зависит от температуры снаружи.
Держась за верёвку, мы весело скатывались, с этого гладкого ледника как с горки вниз, и, очутившись внизу грота, на больших и острых камнях, ощутили знакомый с юности запах карстовой пещеры.
Это был запах чистой глины и чистого известняка в хорошо проветриваемом подземелье. Так пахнут крупные неизведанные подземные полости. Так пахнет ностальгия по нашей молодости и у меня, от этого запаха, даже восторженно забилось сердце...
...Игорь с Андрюхой решили задержаться – сразу нарубить ступени в леднике для нашего подъёма наверх, а Гешка с Витей захватив только скальное снаряжение пошли вперёд к цели нашего путешествия – к тому заветному месту, откуда дуло сквознячком. Взяв с собой только верёвки, скальные крючья с молотком, карабины они планировали начать подъем на полчаса раньше подхода основной группы к цели нашего путешествия - десятиметровой, почти вертикальной стене, вверху которой и был тот самый «калибр» в который мы не смогли пролезть в молодости.
Эта стена была гранью огромного плоского камня, который пересекал под прямым углом длинную и широкую пропасть в пещере, тянущуюся с севера на юг, глубиной метров двадцать и шириной метров пять и заваленную внизу под стеной более мелкими камнями.
Мне, Шефу и Вере досталась роль «шерпов», и мы, не торопясь, шли за ними следом, тащив за собой транспортники с запасным снаряжением, взрывчаткой, большой катушкой провода и едой.
С самого начала, еще в лагере, мы решили не тратить время на экскурсию к дальнему большому гроту с озером, оставив это «на потом», если за «сквознячком» ничего интересного не будет. А до той стены с «калибром» вверху нужно было пройти всего- то метров двести вниз от ледника, но дорога эта шла по извилистому подземному серпантину в трёх плоскостях, между огромными каменными глыбами. Местами приходилось или ползти в узких местах – «шкуродёрах», или карабкаться вверх по шершавым стенам или спускаться с них вниз "в распоре" в узких щелях.
Учитывая то, что мы были «совсем уже не те», то этот путь, у нас троих, занял больше часа.
- Вон, видите,- указал Шеф на противоположную стену, когда мы добрались до подземной пропасти, - на той стороне совсем другая геология. Породы на обеих сторонах разлома осадочные, но разные! С нашей стороны – конгломераты всякие, а там - чистые доломиты. Видите, на той стороне - все стены в натёках, сталактиты висят метра по два, геликтиты по стенам, а на нашей стороне вообще натёков нет. Пока шли сюда - ни одной сталагмутины! Так вот. Здесь, по направлению оси этой пропасти, почти строго с севера на юг, и проходит мощный тектонический разлом, а перед нами сейчас небольшой оголённый участок стыка этих двух гигантских тектонических плит, длина которых – несколько тысяч километров! Естественно, по оси этой пропасти и должно быть продолжение этой пещеры, или должны образовываться другие карстовые полости где- то дальше.
- «Ээ-оо». -услышали мы особенный кличь красноярских спелеологов, это отставшие Игорь и Андрюха искали нас.
- «Ээ-оо», - хором ответили мы, и через несколько минут вся наша команда была в сборе. На широкой площадке, перед оголённым участком гигантской тектонической пропасти собрались семь человек…
… Раньше, в молодости, когда в спортзале на турнике, мы, в порядке вещей, могли делать десять "выходов силой", то и на эту стену поднимались без особой подготовки - лазанием с нижней страховкой, но сейчас решили не рисковать.
Гешка с Витей уже почти час забивали молотком скальные крючья в трещины камня, поднимаясь по вертикальной стене, и прошли вверх уже примерно восемь метров. Вернее забивал крючья и поднимался «на стременах» Гешка, а Витя его страховал снизу, но Гешка явно устал и часто отдыхал, откинувшись назад, повиснув на грудной обвязке.
Когда приходится ждать, то лучше всего, в это время, организовывать перекус. Вот и сейчас, мы с Верой, устроившись по удобнее в сторонке от всех, достали из транспортника газовый примус, поставили на него котелок, налили воду из пластиковой бутыли для чая, и начали готовить знаменитые красноярские бутерброды – черный хлеб с салом и луком! Это проверенные временем продукты хорошо хранятся и выдерживают нагрузки при длительной переноске в экстремальных условиях.
Тем временем, Гешка, зависнув над двадцатиметровой пропастью, забил молотком уже с десяток крючьев и поднялся на высоту трёхэтажного дома. Ему осталось подняться по стене ещё метра на два, но именно там начинался самый сложный отрицательный участок. Игорь уже минут пять уговаривал его поменяться и говорил, что до сих пор помнит, где там зацепки, и как проходить этот козырёк.
Гешка не стал возражать и спустился.
- А сколько сейчас времени ? - спросил он, и усталыми, трясущимися от напряжения руками,начал снимать с себя грудную обвязку что – бы отдать её Игорю,- мы в дыру ровно в час спускаться начали.
- Да уже начало четвёртого,- ответил ему Шеф.
… И в этот момент, произошло что-то невероятное. Сначала все почувствовали, как земля начала уходить у нас из под ног и следом мы услышали страшный грохот, где - то далеко на поверхности, наверное в нескольких километрах от нас...
… Я подумал, что это у меня опять голова закружилась, и ухватился за выступ на стене, но увидел, что не я один терял равновесие…
… Котелок с закипающей водой, от колебаний земли упал с примуса, и горячий пар, как утренний туман, на какое то время, плотно занял всё наше пространство, которое постепенно становилось всё светлее и светлее…
… В ушах снова начало «токать», как там, у реки. В голове гудело, и в затылке появилась какая - то локальная сильная боль, и, вместе с этой болью в голове появились крутящиеся и повторяющиеся вопросы: «Место? Время?». «Место? Время?». «Место? Время?» …
… Я ни чего не понимал, но интуитивно чувствовал, что боль в голове может пройти, если я смогу ответить на эти вопросы, и первое, что мне пришло на память, это тот адрес и то время, о которых мы говорили сегодня утром, у костра:
- Москва, Малая Никитская 28. Двадцать шестое июня тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, - пробубнил я…
… Туман вокруг меня становился всё белее и белее пока, не превратился в яркое белое молоко, обволакивающее меня со всех сторон. Боль в голове начала проходить. Несколько секунд всё моё тело щипало и покалывало, и было даже немного приятно, а затем, резко, как будто тысячи иголок вонзились в меня со всех сторон одновременно! Белый молочный свет вокруг меня сжался в одну маленькую точку, и я уже не стоял, держась за каменную стену, а летел вперёд, на этот свет в полной темноте, а иглы пронзали меня всё дальше и всё глубже…
… И я чувствовал, как их кончики стремятся сойтись все вместе где – то внутри меня, где – то ниже сердца, а я летел и летел к этой белой точке, а она всё дальше и дальше удалялась от меня, пока не стало совсем темно...
… И вдруг – вся боль прошла. Я не чувствовал ничего. Просто была какая - то лёгкость, а я продолжал лететь так, как летал в детских снах. И лететь было так хорошо и спокойно. И летел я долго. Или очень долго. Но времени я не чувствовал. Я вообще ничего не чувствовал пока снова не увидел впереди маленькую белую точку. И в этот момент тысячи иголок из того места, что было где – то ниже сердца, начали расходиться по всему моему телу и дикая боль вновь пронзила меня...
… И теперь я уже летел навстречу этой белой точке, но как – то уж слишком медленно, уже как в тоннеле, про которую слышал много раз, и чувствовал, как иглы во мне расходятся всё дальше и дальше. От боли, я, наверное, терял сознание, но когда приходил в себя, мне хотелось нажать на газ, что - бы эта белая точка, в конце тоннеля приблизилась быстрее, но нажимать было не на что, а эта точка приближалась медленно, медленно…
ПИСЬМО ИЗ ПРОШЛОГО
Каждый год в Нью-Йорке, жители города и его гости, в течение декабря посещают Стену желаний, чтобы записать на маленькие листочки свои самые сокровенные мысли и желания. 31 декабря их собирают и добавляют вместе с конфетти в пушки для фейерверков. В новогоднюю ночь, вокруг Таймс-сквер, собирается более миллиона человек. Взоры всех приковывает «Новогодний шар», возвышающийся на 144 метровой высоте на крыше здания, которое в начале 20-го века было главным офисом газеты Нью-Йорк Таймс. Светодиодный хрустальный шар диаметром 3,7 метра и весом 6 тонн переливается всеми цветами радуги. Громко играет музыка. Люди подпевают известным шлягерам и пританцовывают. За десять секунд до Нового года на электронном табло включается таймер, и шар начинает опускаться вниз по мачте. В тот момент, когда шар достигает своей нижней точки, для жителей этого штата наступает Новый год. Начинается фейерверк. Десятки заряженных конфетти пушек стреляют в толпу, разбрасывая по городу сокровенные желания миллионов человек. А шар остается на вершине небоскреба One Times Square круглый год, намекая людям внизу о том, что неисполненные сокровенные желания могут исполниться в следующем году.
Рано утром первого января 2014 года в Штате Вирджиния, совсем как в России шел снег, заметая дорогу в Лэнгли.
На седьмом этаже штаб-квартиры Центрального разведывательного управления США, в кабинете директора собрались три человека. Кроме хозяина кабинета за столом сидел директор национальной секретной службы и директор по разведке. Руководители директоратов были приглашены для совместного ознакомления с документом, о наличии которого знали все предшествующие хозяева этого кабинета, но никто не знал о его содержании.
На выцветшем от времени конверте с гербом администрации США была одна надпись:
«Вскрыть первого января две тысячи четырнадцатого года».
С другой стороны конверта, там, где стояла сургучовая печать, было написана от руки: «30 августа 1954 года».
В конверте лежало четыре листа бумаги и ещё один запечатанный конверт.
На первом листе, с гербом администрации США и датируемый 27 августа 1954 года, был короткий текст:
Прошу отнестись к выполнению секретного задания Директора Центральной разведки крайне ответственно. В случае невыполнения задания, существующему строю США грозит серьёзная опасность.
Президент США Дуайт Эйзенхауэр
Второй документ, с датой 24 августа 1954 года, был на бланке ЦРУ:
С первого по четвёртое сентября две тысячи четырнадцатого года, всеми имеющимися средствами предотвратить проникновение группы русских туристов - спелеологов на объект «Порт».
Директор Центральной разведки США Аллен Даллес
На оставшихся двух листах, убористым машинописным текстом был описан план операции, которая поначалу поражала своей простотой.
Требовалось всего лишь задержать, или, в крайнем случае, уничтожить группу гражданских туристов преклонного возраста, которые намеревались посетить карстовую пещеру (объект «Порт») в малонаселённом участке сибирской тайги.
Далее начинались странности: руководителем операцией был назначен завербованный американской разведкой ещё в 1945 году агент с позывным «Учитель». В инструкции указывалось обеспечить агента документами, деньгами, одеждой и оружием. Даны размеры одежды и обуви агента. Было тщательно описано место на территории России, где будет встреча с агентом и точное время этой встречи в середине августа 2014 года.
На втором конверте, так - же скреплённой гербовой сургучовой печатью, была всего одна надпись:
Вскрыть в присутствии действующего Президента Соединённых Штатов Америки.
Быстро подняли личное дело указанного агента. На момент вербовки в 1945 году ему было тридцать два года. До вербовки, во время войны он сражался офицером в УПА на Украине, а после войны - активно участвовал в диверсионной деятельности на территории СССР. Следы агента обрываются в 1954 году. Дальнейшая судьба не известна.
Получалось, что руководить операцией в Сибири будет столетний ветеран, который был «спящим» агентом в течении шестидесяти лет!
Пока высшие офицеры думали о том, кто и с какой целью так изощрённо пошутил с ними в новогодний праздник, на столе директора ЦРУ раздался звонок прямой линии с Президентом США. Глава государства поздравил руководителя разведки с Новым годом и сообщил, что сегодня получил странное письмо от своего бывшего коллеги - президента Эйзенхауэра, и поэтому поводу просит всех троих срочно приехать к нему в Белый Дом.
Конец первой части.
Уважаемые читатели!
Закончилась первая часть моего первого публичного произведения, который я осмелился назвать романом.
Мне, как и любому другому автору, очень хочется знать ваше мнение.
Сейчас я заканчиваю к публикации вторую часть, но, отсутствие комментариев читателей, вызывает у меня сильное беспокойство по поводу необходимости работать дальше.
Предлагаю каждому из вас участвовать в творческом процессе сочинения - напишите, кто из героев произведения понравился вам больше и что бы вы сделали на его месте, если бы вам представилась возможность вернуться в прошлое и попытаться изменить мир к лучшему. А для тех, кто сочинять не хочет, предоставляется возможность поддержать проект материально на счет Ю-мани https://yoomoney.ru/to/410011104204795
Заранее, всем, спасибо!