Расправившись с воеводой и обокрав купцов, они бежали из острога на восток». Из-за подобных неточностей утвердилась версия, что воевода надругался над сестрой или женой Никифора, однако историки убедительно доказали, что именно его дочь Пелагия пострадала от действий Обухова. А вот относительно того, как поляк оказался в Сибири, мнения ученых совпадают: в 1630-е, во время Смоленской войны, когда Россия напала на Речь Посполитую, Черниговский был взят в плен, а затем сослан. У Никифора была возможность вернуться на родину, однако этому помешало его оппортунистическое поведение. Польша победила в этой войне, и по мирному договору военнопленные могли вернуться домой, но Никифор на обратном пути решил присягнуть на верность царю — не из желания стать верным слугой России, а из жадности: присягнувшему полагалась внушительная денежная награда. Получив деньги и женившись на девушке из Москвы, Черниговский вскоре самовольно оставил службу, но по дороге в Польшу его поймали. За измену поляка приговорили к ссылке и в 1637 году отправили вместе с женой в Енисейск. Супруги провели там двенадцать лет, прежде чем их перевели в Киренск. В ссылке Никифор не терял времени даром. В Енисейске он сошелся с Ерофеем Хабаровым, известным сибирским первопроходцем. Позже Хабаров возглавил одну из первых русских экспедиций в Приамурье и прославился жестокостью в отношении местных даурских и тунгуских племен, прежде чем манчьжуры вынудили его отступить. Хабаров несомненно повлиял на будущее решение Никифора отправиться к берегам Амура, хотя пребывание поляка на Амуре окажется более мирным. Вместо того, чтобы присоединиться к экспедиции, он возглавил солеварню рядом с Киренском и получил в командование отряд казаков. Поляк с женой жили в достатке, растили трех сыновей и двух дочерей. Все шло хорошо до той злополучной ярмарки. В то время дорог в Сибири было мало, и главными транспортными артериями служили реки. Вот почему Никифор и бежавшие с ним казаки после убийства Обухова покинули Киренск именно на лодке. Однако сибирский климат суров, а зимы долги, поэтому дорога далась Никифору и его людям нелегко. Беглецов хватились бы не сразу, поэтому о преследовании можно было не беспокоиться, но вот путь через таежные дебри требовал изрядного мужества. Лодки у Никифора был особые, сибирские: маленькие и легкие. Их можно было тащить волоком — для европейских колонизаторов Сибири это зачастую был единственный способ добраться до нужного места. Но главную опасность для беглецоы представляли не страшные морозы и не голод. Многие члены группы Никифора погибли от болезней, а также в столкновениях с местными племенами. Польский историк XIX века Мариан Дубецкий пишет в своей книге «Исторические портреты и штудии» («Obrazy i Studya Historyczne»), что однажды туземцы напали на Никифора и его людей верхом на оленях. Наконец, в 1665 году, после долгой сибирской зимы семьдесят с небольшим человек добрались до берегов Амура. Они решили обосноваться на месте бывшего Албазинского острога, основанного Хабаровым в ходе уже упомянутой экспедиции. Никифор и его люди обнаружили, что крепость сгорела: на нее напали маньчжуры, когда-то вынудившие отступить Хабарова и его буйных казаков («Срединному царству» не нравилось, что тот собирал дань с даурских племен). Однако переселенцы решили использовать выгодное с точки зрения обороны место на крутом берегу реки и отстроить крепость заново. Назвали ее в честь старинного польского герба рода Черниговских — Якса. Лагерь беглецов превратился в небольшое, но все же суверенное государство. Якса лежала на северном берегу Амура и простиралась на 400 км к востоку (до реки Зея) и примерно на 100 км к западу от крепости. Так Дубицкий описывал столицу Никифора примерно через несколько лет после ее основания: «По сообщению современника, это деревянная крепость прямоугольная в плане, стоящая на крутом берегу реки, на котором возвышаются две сторожевые башни; с той же стороны, которая смотрит на горы, башня только одна. В ней имеются ворота, единственный въезд в крепость. Над воротами стоит церковь, над ней есть смотровая площадка. В двух других башнях у реки есть жилые помещения, а их верхние части укреплены и служат смотровыми площадками, откуда можно отбивать атаки врага. Внутри крепости есть только один амбар, поскольку земля там каменистая и к земледелию мало пригодная, как говорит более старый источник». Никифор добился на Амуре успеха благодаря своему умному правлению. В отличие от Хабарова он пришел сюда не грабить, а жить. Черниговский сумел заслужить уважение местных дауров и тунгусов: они платили ему дань пушниной, а он защищал их от набегов китайцев и казаков. Поляк покровительствовал им благодаря тому, что его «армия» постоянно росла: к нему прибивались многие смельчаки (в том числе ссыльные поляки) в надежде получить защиту от России и Маньчжурии, где в ту пору тоже было много пленников европейцев. В подчинении Никифора оказалось около 500 солдат и деревушка перед крепостью. В деревне было примерно сорок домов, казармы и церковь, основанная монахом Гермогеном, вокруг деревни стоял частокол и был выкопан ров. Крестьяне выращивали злаки и бобовые, а также строили новые поселения вдоль берегов Амура. В Яксе Никифор правил единолично: он сам заведовал войском, судом и казной. У государства Якса был свой свод законов, написанный скорее всего Никифором вместе с Гермогеном. Поляку удалось установить дипломатические отношения с Китаем, который слал ему письма по-польски, вероятно, с помощью польских миссионеров. Власти Срединного царства называли Никифора «Мудрый хан» и до поры до времени снисходительно относились к существованию Яксы на своей границе. Однако вечно так продолжаться не могло. В России в то время голландский дипломат Николаас Витсен написал в своей книге «Северная и Восточная Тартария»: «Однажды мне написали из Пекина о крепости на Амуре: “Крепость Якса на границе с Китаем на реке Амур находится в двадцати днях пути от Великой стены. Там стоят триста московских солдат. В последнее время то и дело вспыхивали споры между ними и китайцами (…)”». В 1670 году китайцы действительно выслали войска, чтобы уничтожить государство-крепость Черниговского. Их могли спровоцировать попытки Никифора установить дружественные отношения с Россией: хотя Якса отбила немало атак русских солдат, в 1669 году Черниговский начал отправлять послов к царским властям. Он понимал, что его страна, зажатая между двумя империями, долго не продержится, и был вынужден пойти на сделку с царем. Месть Китая была неизбежна. Невероятным образом поляку удалось отбить атаку китайцев. Должно быть, это произвело сильное впечатление на русского царя, поскольку два года спустя тот… приговорил Никифора к смертной казни. Вскоре выяснилось, что только так по закону можно было добиться высочайшего помилования, подписанного всего через два дня после смертного приговора. Поляка вскоре сделали приказчиком Албазина, и в 1674 году Якса стала частью России. Последний достоверно известный эпизод из жизни Никифора Черниговского — это его успешный поход на Маньчжурию в 1675 году с целью помочь вернуться даурам, угнанным китайцами. В 1685 году крепость Якса, с которой началась его страна, разрушили китайские войска, но это случилось уже после смерти поляка от старости. Те, кто в наши дни рискнет отправиться на розыски крепости Якса, найдет на ее месте русское село Албазино, стоящее на берегу Амура на русско-китайской границе. Мало что напоминает здесь об удивительной истории поляка Никифора, но кое-что уцелело — это принадлежавшая монаху Гермогену икона Божией Матери, которую можно увидеть и сегодня. Если бы не это, кто бы мог поверить, что в тысячах километров от Варшавы существовал крохотный, но независимый кусочек Польши.»
«В 1765 году кронпринц женился на кузине, герцогине Елизавете Кристине Ульрике фон Брауншвейг-Вольфенбюттель (1746—1840). Красавица-герцогиня полагала, что очарует кронпринца своей красотой, но ошибалась: Фридрих Вильгельм, вдохновившись идеями буржуазной любви, которые стали модны благодаря литературному течению "Sturm und Drang", стал заводить связи на стороне. Елизавета Кристина в долгу не осталась и тоже начала заводить любовников. Дети: принцесса Фредерика Шарлотта Великобританская, герцогиня Йоркская и Олбани (1767—1820). В апреле 1769 года супруги развелись. В разводе король Фридрих II обвинял племянника, ведь Фридрих Вильгельм мало уделял внимания супруге, что побудило её отомстить за эту несправедливость. Вероятно, в 1769 году любовницей кронпринца стала дочь музыканта Вильгельмина Энке (1753—1820), с которой он поддерживал дружеские отношения более пяти лет. Она родила королю шестеро детей, пятеро из которых скончались, не достигнув совершеннолетия (выжила лишь дочь). В 1777 году Вильгельмина была признана официальной фавориткой наследника престола. В 1782 году Фридрих Вильгельм, став до ханжества религиозным, порвал с Вильгельминой и выдал её замуж за камергера Иоганна Фридриха Ритца (1755—1809). В 1796 году король потребовал, чтобы Вильгельмина развелась с супругом, что она тут же сделала. После развода она получила титул графини фон Лихтенау и была представлена ко Двору. В 1769 году Фридрих Вильгельм женился на ландграфине Фредерике Луизе фон Гессен-Дармштадт (1751—1805). Этот брак оказался неудачным, так как Фридрих Вильгельм хотел жениться по-любви. Когда в 1770 году Фредерика Луиза родила первенца, кронпринц писал Вильгельмине Энке, что не желал появления на свет этого младенца. Впоследствии, законные отпрыски Фридриха Вильгельма отмечали, что он больше любил внебрачных детей, а к ним относился холодно и строго. Дети: король Пруссии Фридрих Вильгельм III (1770—1840), принц Фридрих Людвиг Прусский (1773—1796), королева-консорт Нидерландов Вильгельмина (1774—1837), курфюрстина Гессена Кристина Августа (1780—1841), принц Генрих Карл Прусский (1781—1846) и принц Вильгельм Карл Прусский (1783—1851). В 1787 году Фредерика Луиза разрешила супругу заключить морганатический брак с фрейлиной Юлией Амалией Елизаветой фон Фосс (1766—1789). В браке родился единственный сын — граф Густав Адольф Вильгельм фон Ингенхойм (1789—1855). Через два месяца после родов Юлия Амалия скончалась от туберкулёза. В 1790 году король заключил второй морганатический брак с фрейлиной, графиней Софией Юлианой фон Дёнгоф (1768—1834/38). Дети: граф Фридрих Вильгельм фон Бранденбург (1792—1850) и герцогиня Анхальт-Кётена София Юлия (1793—1848). В июне 1792 года супруги развелись, возможно, из-за того, что София Юлиана пыталась вмешиваться в политику. В царствование Фридриха Вильгельма произошла французская революция, которая очень его напугала. В 1787 году король вмешался в беспорядки, происходившие в Голландии, и послал туда войска для защиты зятя-штатгальтера. Пруссаки без сопротивления дошли до Амстердама и восстановили порядок, после чего Пруссия, Англия и Голландия заключили между собой договор (1788). В союзе с этими двумя государствами Фридрих Вильгельм II стал было играть видную политическую роль: отклонил нападение Дании на Швецию во время войны последней с Российской империей, пообещал Турции неприкосновенность её владений и чуть было не вызвал войны с Австрией, которой, однако, император Леопольд II постарался избежать, отказавшись от союза с Россией и возвратив Турции сделанные им завоевания. Фридрих Вильгельм II способствовал развитию искусств и в особенности музыки и театра. Слабохарактерный и доверчивый, король охотно верил в сверхъестественное и находился под сильным влиянием теософов, которые алчно пользовались его слабостью. Он совмещал в себе, с одной стороны, большую религиозность, иногда переходящую в ханжество, а с другой стороны — чувственность и неразборчивость в личной жизни. Скончался в Потсдаме 16 ноября 1797 года от грудной водянки.»
