- Дяденьки, а дяденьки, ну научите и меня!
Маша подняла глаза и посмотрела в ту сторону, откуда доносился детский, звонкий голос. Маленький пацаненок лет семи терся возле стола, за которым, азартно выкрикивая то возгласы радости, то злости, сидели четверо стариков. Мужчины играли в домино.
Маша откинулась на спинку лавочки и отложила книгу в сторону, так как теперь наблюдать за мелким мальчонкой оказалось интересней, чем читать очередной бульварный роман. Осмотрелась.
Двор. Летняя жара. Разношерстная ребятня бегала вокруг, играя в самые разнообразные забавы.
"И почему этот мальчик трется возле стариков вместо того, чтобы бегать по двору с одногодками?"
Присмотрелась внимательней.
На пареньке висели серая безразмерная футболка и растянутые шорты, которые он то и дело поправлял, подтягивая вверх одной рукой. Вихрастые темные волосы трепал легкий летний ветерок.
Мальчишка встал на носочки и почти навалился на стол, пытаясь внимательно следить за игрой. Маша, наблюдая за ним, невольно прислушалась к разговору между стариками.
- Ну, че Михалыч, долго будешь греть “костяшки”? - проворчал худой, скрюченный дедок, который располагался лицом к Маше.
Старик был настолько сосредоточен на игре, что не замечал абсолютно ничего вокруг. Его лицо выражало максимальную серьезность, будто на кону стояла, как минимум, его квартира в хрущевке.
- Михалыч-Михалыч, - проворчал тот, кто сидел спиной, - а на! - и тяжелая ладонь смачно стукнула по деревянной столешнице, - иди теперь “на базар” Васильев! Я знаю, что у тебя нет двойки!
Тощий "Васильев" недовольно поморщился, что лицо стало похоже на высушенный урюк, и протянул в сторону руку - к кучке перевернутых доминошек. Его тело в этот момент скрючилось еще сильнее. Он зыркнул исподлобья на всех недовольно и, подтащив одну пластинку, закрыл ее ладонью от лишних глаз. Поднял к лицу и, подслеповато щурясь, посмотрел, что ему досталось. Секунда-две и выкрик с параллельно бьющейся об стол ладонью.
- Двойка! - от радости даже подскочил на ноги, довольно кряхтя.
Повернулся к соседу рядом:
- Ну, что Фаритыч, теперь твой ход!
Второй старик, сидевший лицом к Маше, тут же аккуратно подставил свою пластинку к общей фигуре в центре. Он в отличие от остальных был самым молодым и спокойным. Густые волосы еще не полностью поглотила седина и они темной патлатой копной торчали в разные стороны из под кепки-козырька.
Снова раздался разгневанный выкрик одного из дедков.
"Они там что, реально квартиру разыгрывают?"
Даже те пожилые мужчины, чьих лиц еще не увидела девушка, выглядели очень нервными, их спины были неестественно напряжены.
- Дядь! А сколько это? - снова зашевелился худенький мальчонка, и ткнул пальцем в центр стола, но на него опять никто не обратил внимания.
- А сейчас кто-то будет козлом! - довольно потирал костлявые руки четвертый плюгавый старичок.
- Дядь, а кто такой козел? - не унимался вихрастый.
- Мелким знать об этом еще рано! - наконец соизволил ответить тот старик, которого во время игры называли Михалычем. Мальчишку потрепали по голове и вновь сосредоточились на игре.
- А эта доминошка, это сколько? - продолжал лезть под руку ребенок.
- Не, Васильев, не быть мне козлом! - снова мимо ушей пропустили вопрос пацана. - А вот тебе запросто! Дубль-шесть! Найдешь в своем загашнике? - и тоже довольно крякнул. Похлопал руками по старенькому пиджаку, доставая из кармана спички и сигареты.
- Откуда у тебя шестерка? - Васильев снова подскочил, только теперь недовольно уставился на напарника напротив. - У тебя же мелкие все были?!
- Хах! Да у тебя ж старческий маразм уже! Не можешь уследить за игрой. Песочек не забудь за собой после партии подмести! - и в лицо плюгавому полетело облако от сигареты.
- Сам ты песочек! Я еще ого-го! - отмахиваясь от дыма проворчал старик, - у меня Олька до сих пор довольно стонет подо мной, - и под эту пламенную речь ладонь с костяшкой громко ударилась об стол.
Маша так увлеклась наблюдением за стариками, что не заметила, как мелкий мальчика появился неожиданно возле ее лавочки. Какой юркий малец! И когда только успел?
- Привет! - у него, оказывается, были конопушки на носу, а взгляд такой внимательный и взрослый, что Маша на секунду отвела глаза в сторону.
Стало неуютно.
- Привет! - все равно улыбнулась вежливо в ответ. Мальчишка ловко заскочил на лавочку и приземлился рядом с ней.
- Как тебя зовут? - он подхватил ее книгу и стал вертеть в руках, рассматривая.
- Маша.
- А меня Неждан.
- Как? - удивленно переспросила девушка.
Она, конечно, слышала, что сейчас всех детей модно называть необычными именами типа Марка, Платона, Саввы, но имя Неждан было каким-то странным, совсем уж редким.
- Неждан, говорю, - терпеливо повторил мальчишка видимо привыкший к такой реакции на его имя.
- Маша, а ты веришь в чудеса?
-Что?
Девушка от удивления даже открыла рот. Неожиданный вопрос застал ее врасплох. Мальчишка в этот раз повторяться не стал, посмотрел на нее молча и выжидательно.
"И глаза у него такие необычные, темно синие. Глубокие, как бездонный океан. Такого цвета-то на свете и не бывает."
Молчание затянулось и Маша шумно выдохнув ответила:
- Не знаю, - пожала плечами, - наверно, верю, как и любая девочка.
- Это хорошо, что ты веришь! - радостно отозвался Неждан. - Скажи, а почему девочки верят в чудеса, а мальчики нет?
- Ну, как, мальчики, наверно, тоже верят…
- Я вот нет, - он почему-то тут же насупился и положив книгу обратно на скамейку уставился на траву под ногами. Шмыгнул носом. Помолчал несколько секунд и, кивнув в сторону уличного стола, спросил. - Маш, как думаешь, а эти старики верят в чудеса?
Девушка кинула мимолетный взгляд на стол за которым сидело четверо пожилых мужчин. Странный разговор с мальчишкой ее взволновал. Вроде обычный диалог, ведь что только не взбредет детям в голову, что бы озадачить взрослого, но Неждан говорил совсем не по-детски. И это будоражило сознание и пугало сердце одновременно.
- Наверно верят…
- А давай проверим?
- Это как?
- А вот так! Знаешь, что сейчас случиться через секунду?
И не успев она спросить "что?", как за столом игроков раздался выкрик плюгавого старичка:
- Рыбааа!! - заорал он во все горло, вновь подрываясь с места и тут же вместе с его возгласом прогремел на ясном небе гром.
В одно мгновение набежали тучи. И были они настолько черными и густыми, что через минуту наступила кромешная тьма. Маша в испуге подскочила на ноги не зная что делать, выкинула вперед руки и прошла несколько шагов по направлению к старикам. Шаг, второй и тьма неожиданно рассеялась также стремительно, как и появилась.
- Васильев, ну что ты так орешь, - проворчал совсем рядом Михалыч, - я из-за тебя оглох и на несколько секунд ослеп. Старый болван! - продолжал сокрушаться старик.
Он повертел головой осматриваясь вокруг и тихо добавил:
- Звоните ноль три, кажется, у меня галлюцинации.
Маша в это время стоя рядом с пожилыми мужчинами с изумлением тоже озиралась по сторонам. Сердце от увиденного испуганно колотилось в груди норовя вот-вот выпрыгнуть через горло.
"Что это?!?"
Вместо дворовой площадки она и четверо стариков стояли на абсолютно голом плато. Вместо привычных жилых домов теперь со всех сторон их окружали высоченные горы с белыми шапками. Везде куда не глянь до самого горизонта простирались только горы. Подул промозглый ветер заставляя передернуться и без того дрожащее тело.
- Черт бы меня побрал, - ошарашено выдохнул рядом Васильев.
Вся пятерка безотрывно смотрела вдаль.
- Поди черти и прибрали, - произнес Фарит побелевшими губами, - это настигла кара за нашу любовь к азартным играм. Говорил я вам пора завязывать.
- А я вам рассказывал, как однажды сожрал праздничную селедку под шубой? Ей кажись уже неделя на тот момент была... так вот даже тогда мне не было так плохо как сейчас.
- Фарит, только не говори мне, что ты видишь тоже самое что и я, это что дракон там в небе или у меня глюки? - лицо Михалыча бледнело с каждой секундой. Неожиданно он схватился за сердце, растирая грудину, и тут же плюхнулся задом на голую, каменистую землю. - Ох, мужики, что-то мне не хорошо.
- Эй! Молодка! - четвертый безымянный старик повернул голову в сторону девушки и уставился на нее черными внимательными глазами, - ты мне мерещишься, аль настоящая? Живая?
- Сейчас уже сомневаюсь, что живая, - выдохнула Маша и от переизбытка чувств упала в обморок.