Сражение 2-й Польской компании(французская историография)/Отечественной Войны(русская историография), в котором сошлись армии Французской Империи и России, произошедшее 7-го сентября(все даты указаны по новому стилю)
5-е сентября.
~17:30 дивизия Компана с поддержкой Понятовского пошла на штурм Шевардинского редута. В редуте было 12 батарейных орудий. Обороной командовал Князь Горчаков, с вверенными ему частями: 27-я дивизия, пять гренадерских полков, 5-й егерский полк, два сводных гренадерских батальона, два драгунских пока и 2-я кирасирская дивизия Дуки. Солдаты 57-го и 61-го линейных полков овладели редутом, отбросив Горчакова. Бой вокруг редута кипел до позднего вечера. Сюда подошла 2-я дивизия гренадер Карла Мекленбургского и 2-я кирасирская дивизия Дуки, в частности Орденский кирасирский полк, которые изрубили батальон 111-го линейного полка(около 700 человек убитыми и ранеными), но редут остался за французами. Кутузов приказал Горчакову отступить.
потери французов ~3000 человек, русских ~3500.
6 сентября.
Войска провели этот день в относительной тиши. Перед русскими войсками вынесли икону Смоленской Божьей Матери. Наполеон был уверен, что русская армия не отступит и даст бой, поэтому он приводил свои войска в порядок. Подходили и строились все новые и новые части. Весь день Император провёл в рекогносцировках, проезжая от одного конца поля до другого. Как раз после этих рекогносцировок маршал Даву предложил Наполеону обойти русских с правого фланга. Но Наполеон с самого начала был против любого подобного стратегического манёвра. «А, вам всегда нужно обходить противника, - сказал он князю Экмюльскому. - Это слишком опасный манёвр! Во-первых, он боялся спугнуть этим флангом маршем русских, что они снова снимутся с позиций и отступят. Во-вторых, было неизвестно, какие силы находятся в Утицком лесу. План Наполеона был прост: на левом фланге корпус Вице-Короля и кавалерия Груши должны были захватить деревню Бородино, переправиться через Колочу и атаковать батарею Раевского. Две дивизии из 1-го корпуса Даву в это же время должны атаковать Багратионовы флеши. После этой успешной атаки корпус Нея должен действовать левее Даву с целью атаки на Семёновское. На крайнем правом фланге Понятовский должен наступать на Утицу. В течении дня велась легкая перестрелка.
7 сентября.
Численность войск на 7-е сентября:
французская армия ~ 132.000 при 587 орудиях
русская армия ~ 150.000(110.000 регулярная армия, ~9.500 казаков, ~30.000 московское ополчение) при 624 орудиях.
В 6:00 утра войскам зачитали воззвание Императора: «Солдаты!Вот столь желанное вами сражение! Победа зависит от вас; она нам нужна и доставит изобилие, спокойные квартиры и скорое возвращение в Отечество! Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске, Смоленске, и позднейшее потомство с гордостью будет говорить о подвигах ваших; да скажут о вас: «Он был в великой битве под стенами Москвы!». Примерно в 6:30 утра по всему фронту началась артиллерийская канонада. Дивизия Дельзона из 4-го корпуса Вице-Короля начала атаку на деревню Бородино(с одной стороны - отвлекающий манёвр, с другой - вдоль Колочи можно было расположить батарею так, чтобы она обстреливала батарею Раевского). В этой деревне стояло 2 батальона гвардейских егерей, а 3-й батальон содержал впереди цепь. Этот батальон, завидя неприятеля, ударил в штыки, но был отброшен назад к первым двум и построился за ними. Для удержания французской дивизии Барклай-де-Толли послал полковника Карпенкова с 1-м и полковника Вуича с 19-м егерскими полками. Построив батальоны к атаке, скрытно, за бугром, он приказал егерям выстрелить из мушкетов, когда гвардейские егеря отходили назад. После метких выстрелов, пока ещё клубился дым, русские войска ударили в штыки. Отходя, гвардейские егеря сожгли за собой мостовины. В итоге, 106-й французский полк был практически уничтожен. 92-й полк, поспешивший к нему на помощь, собрал остатки полка и увел с собой. Затем Карпенков получил приказ оставить Бородино и возвратиться за Колочу, истребив мост.
Настоящее намерение Наполеона было предпринято на левом фланге русских позиций.
Здесь были сосредоточены корпуса Даву и Нея. Сегюр вспоминает: «В этой спокойной и мирной долине безмолвных холмов показались вихри огня и дыма, за которыми последовали множество взрывов и свист ядер, летящих в различных направлениях. Среди этого оглушительного грохота Даву с дивизиями Компана, Дессе и 30-ю пушками быстро двинулся на первый вражеский редут.» Итак, дивизии Компана и Дессе из корпуса маршала Даву начали атаку на Багратионовские флеши на правом фланге французов. Французы, миновав лес, начали строиться в колонны к атаке, но это построение совершалось под картечным огнем. Голова колонн, показывающаяся перед русскими укреплениями, была в свою очередь встречена мушкетным огнём. Многие солдаты, в их числе и сам Компан, упали раненные. На какое-то время колонна растерялась, но тут подлетел Адъютант Императора Рапп и повёл их в атаку. Генерал Рапп был ранен и в этой атаке(получив свою 22-ю рану), генерал Дессе был ранен также, маршал Даву упал с лошади, пробитой ядром, и получил сильную контузию.
Рапп вспоминает диалог с Императором: «Как, Рапп, опять? Но что же там делают наверху?..»
Я ответил, что надо пустить гвардию, чтобы покончить с редутом. «Нет, - возразил Наполеон, - я не хочу, чтобы ее истребили, я выиграю битву без неё»
Приблизительно в 7:00 утра Маршал Ней продолжил атаку, подкреплённый Жюно, стоявшему во второй линии, и кавалерией Нансути и Монбрена. Дивизии Графа Воронцова и Неверовского держались из последних слов против превосходящих сил французских войск. Багратион стянул все войска, какие только мог: 7-ю дивизию Коновницына, находящейся с 3-м корпусом Тучкова на старой Смоленской дороге, несколько батальонов из 2-й линии Раевского, 2-ю гренадерскую дивизию Принца Мекленбургского, 2-ю кирасирскую дивизию Дуки, а также просил Князя Кутузова о немедленном подкреплении. Главнокомандующий отправил к нему Генерал-Майора Бороздина с тремя полками 1-й кирасирской дивизии, Его и Ея Величества и Астраханским, полковника Храповицкого с полками лейб-гвардии Измайловским и Литовским, батарею роты его Высочества и Графа Аракчеева и полковника Козена, с 8-ю орудиями гвардейской конной артиллерии. Весь 2-й корпус Багговута так же был стянут с правого крыла русских к центру.
Итак, французская пехота пошла в атаку. Первой ее натиск ощутил на себе Граф Воронцов, который встретил французов сначала залпом картечи, а затем ружейным выстрелом. Этот убийственный огонь, однако, не смог поколебать французов, и вся дивизия Воронцова, не отступившая с редута, была истреблена(сам Воронцов был тяжело ранен).В свою очередь дивизия Неверовского, стоявшая во 2-й линии, пошла в штыки, а кирасиры Дуки, несколько полков драгун и улан поддержали эту стремительную контратаку. Завязался отчаянный бой на флешах.
Обратимся теперь к тому, что творилось на флангах.
На левом фланге французов примерно в 9:00 утра Богарне овладевает батареей Раевского. 1800 солдат 30-го полка генерала Бонами совершили этот подвиг штыковой атакой. Батарею Раевского прикрывало четыре пехотных полка 26-й дивизии Паскевича. Впереди неё стояло два полка 12-й дивизии Васильчикова. Три егерских полка стояли в резерве. Когда войска Богарне начали подходить, 18 орудий встретили их сильным огнём. Однако, французские войска не колебались: как вспоминает Раевский: «вдруг головы французских колонн, без выстрела, перелезли через бруствер». Французские войска не могли никак употребить эти 18 захваченных орудий, потому что при них не было зарядов, но они стали подвозить орудия для поражения отступавших войск Раевского. Ещё несколько минут промедления и они сумели бы утвердиться в средине поля. Но всё-таки надо признать, что эта атака была изолирована, а дивизии Жерара и Брусье из корпуса Вице-Короля только строились для наступления. Денис Давыдов вспоминает: «Ермолов и Кутайсов следовали полем(в подкрепление к Багратиону), как вдруг заметили вправо на редуте Раевского большое смятение: редутом овладели французы, которые, не найдя на нем зарядов, не могли обратить противу нас взятых орудий; Ермолов рассудился весь основательно: вместо того чтобы ехать во 2-ю армию, где ему, может быть, с незнакомыми войсками не удастся исправить ход дела, не лучше ли восстановить здесь сражение и выбить неприятеля из редута, господствовавшего над всем полем сражения. Приказав Никитину поворотить направо, он мужество повёл солдат на редут. Батальону Уфимского полка он приказал идти развёрнутым фронтом, чтобы линия казалось длиннее и ей легче было бы захватить большее число бегущих. Для бОльшего воодушевления войск Ермолов стал бросать по направлению к редуту Георгиевские кресты, случайно находившиеся у него в кармане; редут был взят в четверть часа. В это время исчез Граф Кутайсов, который был убит близ редута: одна лошадь его возвратилась. Сам Ермолов оставался на редуте около трёх часов, пока усилившаяся боль, вследствие сильной контузии картечи в шею, не вынудила его удалиться» Итак, Ермолов и Кутайсов двинулись в контратаку и выбили этот полк из редута, взяв в плен генерала Бонами.
На крайнем правом фланге французской позиции Понятовский вытеснил русских стрелков из Утицы, занял деревню и атаковал 1-ю гренадерскую дивизию. Тучков, ослабленный до этого выделением дивизии Коновницына в сторону Семеновского, отступил, однако получил в подкрепление 17-ю дивизию Олсуфьева из 2-го корпуса Багговута. Граф Строганов, с четырьмя гренадерскими полками,с одной стороны, Олсуфьев, с Вильманстрандским и Белозерским, с другой, и сам Тучков, с Павловским гренадерским, ударили в штыки, завладев высотами и отбросив Понятовского. Сам Тучков был ранен, а через три недели умер(Всего в этой войне было убито два брата: Тучков Николай и Тучков Александр. Третий брат - Тучков Павел был пленен и отправлен во Францию, пока не вернулся оттуда в 1814 году)
Итак, возвращаемся к Семеновскому. На Багратионовских флешах продолжался отчаянный бой, длившийся 3 часа. Французы и Русские, не щадя друг друга, бросались в атаку и контратаку. Багратион, увидя, как 57-й полк Компана, осыпаемый картечью, но продолжавший идти без выстрела, неся ружьё под курок, воскликнул: «Браво!» Примерно в 10:00 Багратион повёл войска в мощную контратаку и был ранен ядром в ногу, пробившую переднюю часть берцовой кости. Коновницын, оставшись после него старшим, послал к Раевскому, пригласить его в Семёновское для принятия команды. Раевский отвечал, что не может отлучиться, не отразив сперва направленной на него атаки Вице-Короля, и просил Коновницына действовать сообразно с обстоятельствами, присовокупляя, что не замедлит приехать к нему после этого. В ходе этих непрекращающихся 3-х часовых атак, 2-я западная армия понесла значительные потери и была практически уничтожена. Французские войска овладели флешами.
Итак, овладев укреплениями впереди Семёновского, Наполеон распространяет своих успехи далее. Так как пехотные корпуса Даву и Нея были истощены, в дело вводится кавалерия Мюрата корпусов Нансути и Латур-Мобура. Кирасиры шли прямо на полки лейб-гвардии Измайловский и Литовский. Полки, построившись в каре, открывали огонь, допуская кирасир на ближайший выстрел. Атаки шли одна за другой. Русские солдаты держались изо всех сил. Громады французской кавалерии обрушивались на русских солдат всей своей тяжестью. В промежутке кавалерийских атак ядра и картечи сыпались на гвардейские полки, которые почитали нападения кавалерии настоящим отдохновением, потому что, хотя на время, избавлялись от выстрелов артиллерии. Полковник Кутузов, командовавший Измайловским полком, доносил: «Истребляя ряды наши, неприятельский огонь не производил в них никакого беспорядка. Ряды смыкались и были поверяемы с таким хладнокровием, как бы находились вне выстрелов». В результате этих кавалерийских атак потери русских солдат были катастрофическими. Командир Литовского полка, Удом, докладывал, что только в его полку из 1733 солдат 953 убито, ранено и пропало без вести!
Однако, солдаты этих полков героически переносили все тяготы битвы. Во время этих атак Коновницын и Дохтуров были в каре этих гвардейских полков. Дохтуров писал Кутузову: «Измайловский и Литовский полки оказали достойную русских храбрость. Необыкновенным своим мужеством они удерживали стремление неприятелей и поражали его повсюду штыками»
Коновницын в донесении Кутузову: «Не могу с довольной похвалой отозваться Вашей Светлости о примерной неустрашимости, оказанной в сей день полками лейб-гвардии Литовским и Измайловским. Прибывши на левый фланг, непоколебимо выдерживали они наисильнейший огонь неприятельской артиллерии; осыпаемые картечами ряды их, несмотря на потерю, пребывали в наилучшем устройстве, и все чины, от первого до последнего, один перед другими, являли рвение своё умереть, нежели уступить неприятелю. Три большие кавалерийские атаки неприятельских кирасир и конных гренадер на оба полка сим отражены были с невероятным успехом; несмотря на то, что кареи были совсем окружены, неприятель с крайним уроном прогнан огнём и штыками. Одним словом, полки Измайловский и Литовский покрыли себя ввиду всей армии неоспоримой славой. Ставлю себе за счастие, что мне предоставлено свидетельствовать о подвигах их перед Вашей Светлостью»
В этот момент Наполеона первый раз за битву просят ввести Гвардию в бой.Наполеон вводит в бой резервную дивизию Фриана из корпуса Даву и они овладевают деревней Семёновское после отчаянного боя, продвигаясь ещё больше в глубь русской позиции. В центре и на правом фланге французских войск на некоторое здесь происходит пауза в битве.
Наполеон решает отправить в атаку дивизию Молодой Гвардии, как вдруг на крайнем левом фланге французов происходит рейд казаков Платова и кавалерии Уварова. Уваров возложил первую атаку на Графа Орлова-Денисова, с полками Лейб-гусарским, лейб-Казачьим и Елисаветградским гусарским. Во время этой атаки командир 4-го корпуса принц Богарне спрятался в каре первого попавшегося полка, спросив у одного из офицеров: «Где я?», на что последовал ответ: «Ваша светлость, вы находитесь в каре 84-го линейного полка и здесь вы можете чувствовать себя так же спокойно, как и в вашем дворце в Милане» Эта атака была отбита, но казаки смогли отвлечь внимание Наполеона от атаки на батарею Раевского.
Наполеон понимает, что что-то идёт не так. Примерно в 15:00 он решает любыми способами взять курганную высоту. Граф Остерман стоял в первой линии, между курганом и Семёновским, где с начала сражения находился корпус Раевского. Позади расположились полки Преображенский и Семёновский; за ними 2-й и 3-й кавалерийские корпуса; в последнее линии Кавалергардский и Лейб-Гвардии Конный полки. 24-я дивизия Лихачёва занимала курганную батарею, а 7-я Капцевича стояла правее от неё. В таком положении стояли русские войска, обставленные артиллерией, когда Принц Богарне получил приказ от Императора идти в атаку в лоб. Дивизия Брусье из 4-го корпуса, дивизии Жерара и Морана из 1-го корпуса Даву, а кавалерия с тыла должна ее атаковать. Император вызвал Огюста Коленкура и сказал ему: «Отправляйтесь и берите на себя командование 1-м кавалерийским корпусом. Действуйте, как при Арсобиспо». «Сир, я буду там живым или мертвым», - ответил ему Коленкур.
Арман Коленкур вспоминает: «Брат пожал мне руку и сказал: «Дело такое жаркое, что я, наверное, тебя больше не увижу. Мы добьёмся торжества или же я буду убит». Его слова оказались пророческими.. Коленкур, подъехав к корпусу, который стоял, оплакивая своего убитого командира, выхватил палаш и сказал: «Не время оплакивать его, а время отмстить за него». Коленкур повёл на высоту дивизию Вотье (5-й кирасирский полк и карабинеры). Самое пылкое воображение не в состоянии представить сокрушительного действия происходившей здесь канонады. Гранаты лопались в воздухе и на земле, ядра гудели, сыпались со всех сторон, бороздили землю рикошетами, ломали в щепы и дребезги все, что встречались в своём полёте. Выстрелы были так часты, что не оставалось промежутка между ударами; они продолжались беспрерывно, подобно неумолкающему раскату грома. Это было атака, в которой полки перемешались с эскадронами. Совершенно сумасшедший бой, где солдаты дрались с отчаянной храбростью. По рассказам многих участников сражения, «батарея Раевского напоминала вулкан, изрыгающий огонь. И вдруг… вулкан погас, и все покрыто сталью кирас!» Лабом вспоминает: «Казалось, что вся возвышенность обратилась в движущуюся железную гору» Саксонские и французские кирасы влетели на редут и овладели им.Лихачёв, весь израненный, ободрял солдат: «Помните, ребята, дерёмся за Москву!» 24-я Дивизия Лихачёва была полностью уничтожена, сам же Пётр Гаврилович «расстегнул грудь догола» и пошёл на вражеские штыки! Еле живой от ран, он был взят в плен. Таким образом, все укрепления, прикрывающие русский левый фланг, были захвачены французами. Русские бросили в последнюю яростную контратаку эскадроны тяжелой кавалерии дивизии Депрерадовича, столкнувшаяся с оставшимися отборными частями французской кавалерии. Примерно к 16:30 армия обеих сторон была абсолютно истощена. Как сказал Багратион: «На этом поле не было место для труса!» Однако, у русских практически не осталось боеспособного резерва, а за Наполеоном стояла нетронутая Гвардия..
До 9 часов вечера ревела канонада до наступления ночи. Наполеон так и не решился пустить Гвардию в бой, прокручивая у себя в голове фразу, сказанную тихо на ухо маршалом Бессьером: «Сир, вы находитесь в 800 лье вдали от Парижа»
Сегюр пишет: «Когда Наполеон наконец пришел в свою палатку, то к его физическому упадку присоединилась ещё глубокая печаль. Он видел поле битвы и оно говорило красноречивее, чем люди. Эта победа, к которой так стремились и которая была куплена такой дорогой ценой, осталась неполной! В самом деле потери были громадные и не соответствовали результатам. Все вокруг него оплакивали смерть какого-нибудь из близких: друга, родственника, брата. 43 генерала были убиты или ранены! В какой траур должен был одеться весь Париж! Было 9 вечера, когда Мюрат, пыл которого не могли угасить 12 часов непрерывной битвы, ещё раз пришел к нему просить, чтобы ему дали гвардейскую кавалерию. Неприятельская армия, по его словам, в беспорядке переходила Москву-Реку. Он хотел захватить её врасплох и нанести последний удар. Однако, Император отверг этот порыв неумеренного рвения.
Позже, Мюрат воскликнул, что в этот великий день он не узнал гения Наполеона! Принц Евгений добавил, что он не понимает причины нерешительности, проявляемой его приемным отцом. Император воскликнул на полях Аустерлица фразу: «Для войны тоже есть свои годы. Меня хватит ещё лет на шесть, а затем придётся кончить и мне!» Эта фраза носила, к несчастью, пророческой характер. Император объехал поле битвы. Никогда ещё не одно место сражения не имело такого ужасного вида! Около штандартов ещё стояли уцелевшие офицеры и унтер-офицеры да несколько солдат - едва столько, сколько нужно для защиты знамени. Одежда этих людей была изодрана, лица, испачканные кровью, почернели от порохового дыма, и все же в своих лохмотьях при императора даже раздавались крики торжества. Но крики все же были редкими.. Среди этой массы трупов, по которым приходилось ехать, нога одной из лошадей наступила на раненного и вырвала у него крик, последний признак жизни и страдания. Император, остававшийся до сих пор безмолвным и подавленный видом такого количества жертв, не выдержал в этот раз. Это был русский солдат. Но император с живостью возразил, что после победы нет врагов, а есть только люди! Он приказал оказать помощь всем тем, чьи крики раздавались.
Во время этого печального смотра император напрасно пытался тешить себя иллюзиями, вновь подсчитывая число пленных и трофеи: семьсот или восемьсот солдат неприятеля с двадцатью разломанными орудиями - все, что мы взяли в результат этой неполной победы»
Сражение было окончено. Наполеон разбил Кутузова. Однако, эта победа не была тем разгромом, к которому стремился император.
Потери французской армии составили ~32.000 убитыми и раненными
Потери русской армии составили ~50.000 убитыми и раненными.
Список использованный литературы:
- Дэвид Чендлер «Военные компании Наполеона. Триумф и трагедия Завоевателя.
- Олег Соколов
- А.И. Михайловский-Данилевский «Описание Отечественной Войны в 1812 году»
- Записки Дениса Давыдова
- Арман де Коленкур «Поход Наполеона в Россию»
- Филипп-Поль де Сегюр «История Наполеона и его Великой армии в 1812 году»