Саша Литвинов, он же Веня Дыркин, один самых необычных и ярких музыкантов, которых мне приходилось слышать. Если бы не лимфосаркома, прервавшая жизнь Вени в 29 лет, он стал бы артистом первого эшелона. Не хватило совсем чуть-чуть. Ещё бы год два, и о нём заговорила бы вся Москва, а если говорит вся Москва - говорит и вся страна. Как это не прискорбно, но мертвый артист, не достигший известности при жизни – уже не представляет для шоу-бизнеса никакого интереса. Но есть мы - слушатели, почитатели и небезразличные люди. Сегодня вы узнаете, как жил, творил и умер незаслуженно незамеченный многими музыкант-сказочник Саша Литвинов. Мы напомним о нём, а так же познакомим с его творчеством тех, кто впервые о нём слышит. Кстати напишите в комментариях, слышали ли вы о Вене раньше.
О детстве Саши мало, что известно, по той причине, что оно - детство, было обычным, как и почти у каждой будущей талантливой звезды. Родился 11 июня 1970-го в Ворошиловградской области Украинской ССР. Ныне это территория ЛНР. Родители - педагоги, что не могло не сказаться на уровне учёбы Саши. Они сделали всё, чтобы сын закончил школу с золотой медалью, что собственно и произошло. После школы Веня поступил в Высшее Рижское Военно-Политическое училище, но учиться там даже не начинал – сразу же перевелся в Донецкий Политехнический Институт. Что особенно приятно - на факультет геологоразведки. Сам хотел стать геологом в своё время.
А потом была армия, которая и привела к преждевременной кончине. По крайней мере так гласит легенда. Именно она говорит, что именно там Вене "посчастливилось” заночевать под вагоном с чем-то радиоактивным. Со временем эта ночёвка убьёт одного из талантливейших и добрейших музыкантов в истории отечественного рока.
Кстати, раз уж мы коснулись музыкального стиля Саши: это некий стык акустического рока и пост-авторской песни. Он был весьма неплохим гитаристом и ещё более сильным композитором. Я бы даже сказал экзотическим, особенно для тех времён. В 90-х музыка стала стремительно упрощаться и опопсевать, Веня же выдавал порой такие атональные гармонии, при этом сохраняя стройность и красочность композиций, что казалось - он из другого измерения. А на деле - он просто намного опередил своё время, ведь сейчас подобные приёмы используют все и вся.
После дембеля понемногу начало проявляться творчество. Веня начал играть в группе "АЯ". Но это было скорее отдушиной после трудовых будней Саши, который работал водителем. При этом, именно в это время Веня написал множество своих в будущем известных песен.
Пока же он был занят работой и учёбой. Переведясь в Луганский Сельхоз Институт на факультет механизации с/х, осенью 1991-го года, в буфете, в очереди за квашеной капустой он знакомится с девушкой Полиной, которая станет его женой в 1994-м. А пока на свет появляется ещё один музыкальный коллектив собранный Литвиновым "Давай-давай". Пока учились - выступали в ДК университета, а весной 93-го отметились на фестивале “Рок против наркотиков”.
В связи с беременностью будущей жены Веня переводится на заочное обучение и устраивается работать слесарем, позже стал художником в Новолуганском ДК. Вроде бы всё шло так, как идёт у подавляющего большинства талантов своего времени: заботы, семья, работа, и творчество задвигается в самый дальний ящик, чтоб навсегда там и остаться. Но Веня открыв этот ящик, бросил туда рутину и начал решительно действовать.
Летом 94-го года, он сгрёб в охапку беременную жену, собаку, друзей, и поехал на фестиваль оскольская лира, один из немногих фестивалей авторской песни, где представлен акустический, неформатный рок-н-ролл. Там Саша удивил всех и вся, получив звание Джокера фестиваля. Хотя, какой Саша, он уже стал Веней Д’ркиным именно перед этим фестивалем. Это раздолбайское прозвище с апострофом, применявшееся Веней для огласовки "дыр", только добавляло улыбок на лицах слушателей и жюри.
В следующем году Веня снова приезжает на оскольскую лиру и уже не оставляет шансов никому, взяв гран-при. Толпы девушек бегали за Веней, прося дать автограф. А когда для подписи не было даже бумаги - он расписывался прямо на девчачьих ногах.
Но это же 90-е, нелёгкие времена. После такого оглушительного успеха Веня едет не на «Мелодию», чтоб записать альбом, выпустить его миллионными тиражами и купаться в лучах славы - он приоткрывает было закрытый ящик с рутиной, и устраивается на стройку в Луганске, семью же нужно кормить. Кстати между этими фестивалями Веня ещё и учителем физики успел поработать. Ну и сын родился, которого назвали Денисом.
В 96-м Веня опять едет на тот же фестиваль уже в качестве почётного гостя, и знакомится с бардом Геннадием Жуковым, который зовёт его в Москву и обещает помочь.
Веня приехал и ни до кого не дозвонился. К трубке никто не подходил. Веня решил ночевать в поезде, а не на вокзале. Большинство из нас не купило бы на последние деньги билет в Питер. А он был иным, не таким, как большинство. В Питере весь день гулял, оттуда же дозвонился-таки в Москву и следующей ночью снова спал в поезде Петербург - Москва. Но столица не ждала Веню, у неё были свои кумиры, которые могли приносить деньги здесь и сейчас.
Да, осенью-зимой Веня играет квартирники и концерты в театре-студии Виктора Луферова «Перекрёсток», но soldout в этих залах от сил человек 40. Какие тут прибыли. Виктор Луфёров ценил Веню и разрешил жить в театре. Это был максимум, который он мог сделать. Ну и помог записать на студии «Остров» магнитоальбом-сборник «Крышкин Дом». Понятное дело, что особого хода данная кассета не имела, но немногочисленные москвичи услышали невероятный язык Вени. Его песни - не стандартные квадраты, где можно с лёгкостью уловить размеры и рифмы. Нет, всё настолько витиевато, что голова идёт кругом. Его метафоры невозможно объяснить, при этом ты понимаешь, что это не бред сумасшедшего, наоборот - что-то неведомое и завораживающее. Море жаргона, диалектизмов, просторечий, неологизмов, сокращений, соседствуют с невероятно выстроенными профессиональными аллитерациями - теперь только чёрный чердак чернее чем чёрная ночь. Это и был его стиль. Он был иным, непохожим ни на кого до и ни на кого после. Его песни не идеальны, ведь он так и не дожил до зрелого возраста.
Ещё месяца три Веня старался ухватить хоть кого-то за хвост и начать уверенное плавание, но так этих хвостов и не заметил. Пришлось ехать обратно домой. В Москву иногда возвращался, но даже концертов не играл, т.к. не верил уже в столицу. Вот Воронеж, Старый Оскол, Белгород стали родными и тёплыми городами. Но несмотря на отсутствие веры в столицу подпольная слава всё же начала расползаться в первопрестольной, т.к. кассеты начали ходить по правильным рукам, переписываться друг у друга и моховик, скрипнув, начал свой ход. Веня всего этого не знал и самое страшное - он ещё не знал, что уже болен.
А пока наступал 1997 год, становясь наиболее активным в концертном плане - многочисленные клубные и квартирные концерты, концерт на радиостанции «РаКурс», гастроли по городам Подмосковья, поездки в Воронеж, Харьков. Готовится совместная программа с Геннадием Жуковым + Веня выступает с ним на нескольких концертных площадках в Москве.
Именно в Воронеже была сделана запись с той самой сказкой про Тараканчиков. Тогда многие узнали, что Веня ещё и сказочник, такой же непохожий ни на кого до и ни на кого не похожий после.
Весной этого года был записан единственный при жизни настоящий студийный альбом «Всё будет хорошо», который страшно не нравился самому вене. Летом он снова поехал на оскольскую лиру, но уже не хотел сидеть у костра с друзьями и слушателями, как это было всегда. Он запил, начал пропадать в лесу, много рисовал, хандрил, писал новые песни и капризничал. Болезнь всё сильнее разрушала его и отразилась на многих поздних песнях, являясь развёрнутым призывом не тратить время жизни зря. Он решил креститься с именем Фома. Теперь он был Сашей, Веней и Фомой, а считая украинское прозвище Дрантя - у него было 4 имени.
Осенью, казалось бы обычная простуда не желала отступать, становилось всё хуже и Веня решил обследовался у врачей в родном Луганске. Ему поставили диагноз - лимфогранулематоз (онкологическое заболевание лимфатической системы) Начались сеансы химиотерапии, которые не помогали от слова совсем, но их продолжали проводить.
Веня, видно чувствуя, чем всё закончится начал в срочном порядке систематизировать тексты песен, с проектом «Старички-джазовички» поехал на очередную оскольскую лиру, а так же сыграл в Белгороде, Алчевске и даже попытался создать электрический проект с гитаристом их его первого коллектива «АЯ».
На квартирнике в Старом Осколе он уже едва справлялся с болезнью, но никто ничего не заметил, т.к. Веня был таким же как и прежде - весёлым и грустным, добрым и капризным, но не жалующимся.
В январе 1999 года Веня записывает на квартире у друзей черновой вариант сказки «Тае Зори», это его последняя запись, т.к. в мае случается кризис, связанный с разрушительным действием химиотерапии, после которого Александр Литвинов чудом выживает. Подруга семьи берёт Венину телефонную книжку и обзванивает все имеющиеся там номера с просьбой о помощи, и тогда начинаются какие-то движения - благотворительные концерты, сборы денег, писем. Москва вспомнила про Веню слишком поздно и бросилась спасать. Очень многие люди сделали все, что могли. Собрали кучу денег. Устроили в лучшую в стране больницу - Институт гематологии РАМН, где ставят уже другой диагноз — лимфосаркома, ещё более неутешительный, практически приговор. Пробились с криком о помощи на телевидение, в программу «Взгляд». К постели Вени приходила певица Валерия, предлагала контракт, студию, деньги. Только было уже поздно. Ещё полтора месяца в Москве врачи борются за его жизнь, но 11 августа его выписывают без надежды на выздоровление. Сказали, что у Вени день, максимум два и всё. Родственники и друзья отвезли его в подмосковный Королев, а он не умер сегодня, и на завтра не захотел. Продержался еще девять дней, сохраняя невероятное чувство юмора и умер в окружении родных и друзей. Хоронить Веню повезли домой, на Украину. Правда или сказка, но говорят, когда открыли цинковый гроб - внутри были мощи.
И только после смерти его песни стали петь, стали смотреть его концерты снятые на любительские камеры, одно из двух лучших выступлений «Д'ркин Бэнда», записанное не ахти как затирали до дыр, начали оцифровывать, сводить, приводить в порядок его многочисленные любительские записи и компилировать в альбомы, в подъездах стали звучать слова из его песен, ютуб запестрил каверами, музыканты разных пошибов начали включать его песни в свои сет-листы и т.д. Медленно, но верно Веня Дыркин становится знаменитым, без радиоротаций и голубых экранов, вот только у него уже нет возможности оставить автограф на женской ножке, что он сделал бы с огромным удовольствием. Жаль, что в своё время его никто не заметил из рок-тусовки, ведь Веня намного ближе к рок-н-роллу, чем к бардовской музыке. Да, он мог вообще цыганщину устроить и полушансон, но по всем показателям, он - рокер до мозга костей. Пел самозабвенно, отдавался полностью, проживал песни вновь и вновь. Он многих цитировал, как в музыкальном плане, так и в поэтическом, и делал это не плагиата ради, а просто ради обаяния, и ты не мог понять - человек говорит правду или вновь иронизирует над всем и вся. При этом - блюдо подавалось прекрасным голосом и под нескончаемой добротой. Так могут только гении, и описать жизнь этого самого гения одним предложением, Веня - человек космического таланта и вселенского невезения. Знай, мы тебя помним.