В 60-х Франция уступила в вопросе независимости всем своим африканским колониям (даже Алжиру), приняла законопроект, сулящий трудящимся четыре недели оплачиваемого отпуска. Французское радио 60-х крутило Генсбура, поющего о «невиданной красоте цветка» Бриджит Бардо, а кинотеатры — «На последнем дыхании» Годара, ставшем символом перемен, укрощающих архаические социальные устои.
Страна всем корпусом повернулась к прогрессу, устремилась к свободе, открыв путь многочисленному бунтарскому поколению, рождённому после войны. Корабль «Liberté» отправлялся в грандиозное плавание, беря на свой борт всех желающих — даже женщин, присутствие которых, как увещевает мизогинисткая примета, к беде, но с условием: покинуть команду единомышленников в случае беременности.
Вернёшься потом. Может быть.
Поразительный факт: в продвинутой, идущей в ногу со временем Франции вплоть до 1975 года аборты были криминализованы и считались преступлением, за которое можно было получить реальный тюремный срок.
Является ли твоё положение следствием насильственного акта, погрешностью метода контрацепции (она, кстати, тоже была под запретом), обладаешь ли ты адекватным финансовым положением, достаточен ли твой возраст — все равно: социальные причины не имеют никакого значения. Нет медицинских показаний непреодолимого свойства — рожай.
И здесь самое время обратиться к сюжету фильма «Событие», получившего главный приз Венецианского фестиваля в 2021-м году.
Героине фильма Одри Диван — 23 года. Анн — одарённая студентка филологического факультета. Девушка с лёгкостью распознает скрытый смысл поэзии Арагона, без труда выклёвывает из поэтического полотна замысловатые художественные тропы, запросто запоминает спряжения сложных глаголов. Профессор литературы сулит ей место своей преемницы, сама Анн мечтает писать — что ж, у неё будет время утвердиться в своём предназначении. Сейчас же важно сдать экзамены и получить диплом (наверняка с отличием), став первым человеком с высшим образованием в семье рабочих и мелких торговцев. Хотя мадмуазель Дюшен и не кичится успехами, цену своим способностям знает. Анн умна, проницательна, целеустремлена и….
беременна.
Срок маленький. Страх безмерный.
За окном 63-й год — 5 лет до «Красного мая», 12 — до закона Симоны Вейн, легализующего процедуру искусственного прерывания беременности.
Безысходность.
Врачи разводят руками — ничего не поделаешь, закон. К родителям не пойдешь. Приятели, с которыми Анн еще вчера отплясывала под йе-йе на студенческой дискотеке, отворачиваются от попавшей в беду девушки. И можно ли их осуждать? Глупый закон не щадит ни врача, ни женщину, ни товарища, оказавшего ей поддержку.
Нужно понимать, что для Анн беременность не просто неприятное последствие сексуальной связи, в котором стыдно признаться подругам и страшно родителям, а помеха, ставящая крест на жизни. Ни с какой другой стороны своё положение девушка не рассматривает. Прося помощи у людей, шарахающихся от неё, как от прокаженной, она надеется на дельный совет или полезную наводку. Ей не нужно плечо, в которое можно поплакать, не нужно ухо, в которое можно излить свои печали, и не нужен рот, который подберёт верные слова и переубедит ее в принятом решении. Нужен адрес подпольного абортария. Иначе придётся сделать это самой.
Одри Диван в своей картине, снятой по автобиографии французской писательницы Анни Эрно, обращается к социуму, бездумно поддерживающему политику любого запрета. Возможно, таких непоколебимых женщин как Анни немного. Пусть иных, оказавшихся на ее месте, уголовная ответственность удержала от радикального решения. Вероятно, многие из них обрели счастье в материнстве, некоторые, вопреки всему, нашли путь и к профессионально-личностной самореализации. Но все это не отменяет того, что были другие — женщины, для которых, как и для героини фильма, гильотина закона менее страшна, чем крах надежд. Их не пугает даже нездоровье и угроза гибели — так гнетет их бремя. А это значит, что закон не работает.
Это подтверждает и статистика.
Фильм снят откровенно и безжалостно. Отдельные кадры иглами вонзаются в глаза. Кто-то из зрителей не выдерживает давления — уходит. Но как иначе донести болезненный смысл? Тема щепетильная — сложно подать ее нелицеприятно. Однако следует отдать режиссёру должное — ей это удалось: ни малейшего намёка на спекуляцию. Вы в праве как пожалеть главную героиню, так и осудить, но вернее всего будет занять позицию непредвзятого наблюдателя. Все-таки в основе фильма интимный, травмирующий опыт реальной, живой женщины.
«Возможно, именно в этом истинный смысл моей жизни: чтобы мое тело, мои чувства и мои мысли стали текстом, то есть чем-то понятным и общим; чтобы мое существование полностью растворилось в головах и судьбах других», — пишет Анни Эрно в эпилоге своей исповеди, не оправдываясь, ни к чему не призывая, ничего не внушая, лишь делясь. Позволяя читателю самому решать, что делать с этим откровением. Видеоверсия ее рассказа сохраняет это свойство.
Фильм «Событие» уже в кинотеатрах.
Спасибо за внимание!
Подписывайтесь на мой канал и инстаграм — впереди ещё больше интересного из мира кино.