Одним из крупнейших военных конфликтов ХУШ века явилась Семилетняя война 1756-1762 годов. В середине XVIII века политическая карта Европы представляла собой лоскутное полотно, состоявшее из различных союзов и многосторонних коалиций, непрочных и постоянно менявшихся. Они держались на основе различных военно-политических, матримониальных, экономических и иных связей и договоров. На фоне англо-французского соперничества в Европе сложились две противоборствовавшие военно-политические группировки: 1) Россия, Австрия, Франция, Швеция и Саксония и 2) Пруссия, Англия и некоторые северогерманские государства (Ганновер, Гессен-Кассель, Брауншвейг-Волфенбюттель и др.). Каждая коалиция и состоявшие в них государства преследовали свои цели, стремились получить, прежде всего, для себя экономические и политические выгоды, территориальные приобретения. В Прибалтике наибольшую опасность для России представляла быстро набиравшая силы агрессивная Пруссия. При Фридрихе II Великом Прусское королевство превратилось в одно из крупных государств Европы. Оно обладало хорошо вооруженной, обученной и подвижной 150-тысячной армией, а вместе с союзниками силы этой коалиции достигали почти 200 тысяч солдат и офицеров. Англия оказывала финансовую поддержку.
Антипрусская коалиция обладала вдвое большей армией, но не была готова к войне. Понимая неизбежность войны с Пруссией, русское правительство сформировало и разместило к 1756 году в Лифляндии и на границе с Польшей войска под командованием генерал-фельдмаршала графа С.Ф. Апраксина. На вооружение русской артиллерии поступили 69 «шуваловских» пушек – единорогов и гаубиц. Они по мощности и дальнобойности превосходили современные европейские орудия. По высочайшему указу от 20 октября 1755 года с Дона в Прибалтику были направлены 3 тысячи казаков под начальством походного атамана генерал-майора Д.Е. Ефремова, вскоре за ними пошли казачьи полки под командованием походного атамана бригадира Ф.И. Краснощекова.
К началу мая 1757 года русская армия (70 тысяч) под командованием С.Ф. Апраксина сосредоточилась в Лифляндии. В ее составе находились полки Д.Е. Ефремова, Ф.И. Краснощекова, Г.Н. Грекова, М.Н. Грекова, И.Ф. Денисова, Пушкарева, К.Е. Колпакова, Кирсанова, А. Луковкина, А.И. Попова 1-го, С. Себрякова, А. Дячкина, Туроверова, В.И. Перфильева (Перфилова), Ребрикова, И.А. Машлыкина, В.А. Машлыкина, П. Орлова, М. Поздеева, П,И. Попова 2-го и др. Всего 16 тысяч донских казаков под общим начальством походных атаманов генерал-майора Д.Е. Ефремова и бригадира Ф.И. Краснощекова. На казаков возлагалась задача вести разведку, нести аванпостную и сторожевую службу, преследовать противника, при осаде крепостей блокировать и не допускать к ним разведчиков, фуражиров, провиантмейстеров противника, сопровождать пленных, трофеи и т. д. 18 мая русская армия выступила из Риги и Митавы к Неману. Из армии С.Ф. Апраксина был выделен Отдельный корпус (20 тысяч) под командованием генерал-аншефа В.В. Фермора, ему придавались полки А. Луковкина, А.С. Дячкина, Кирсанова, М. Поздеева и И. Машлыкина. Отдельный корпус первым вступил в Восточную Пруссию, осадил и захватил 24 июня (5 июля) город-крепость Мемель.
Но вначале - несколько слов о боевой организации казаков того времени. Их основной строевой единицей являлась сотня, которой командовал есаул (сотник). Пять сотен составляли полк во главе с войсковым старшиной. Общее командование казачьими полками осуществлял походный атаман. На вооружении казаков в это время находились ружья, пистолеты, сабли, пики, ножи, луки со стрелами. Каждый донец в походе имел по две лошади: боевую и вьючную.1 Казаки являлись самой подвижной кавалерией Европы и недаром сам Фридрих II до начала Семилетней войны хлопотал перед русским правительством, прося прислать ему 15-20 тысяч казаков для использования их «в войне с венгерской королевой».2
…Первое крупное сражение Семилетней войны произошло 19 августа 1757 года недалеко от прусской деревушки Гросс-Эгерсдорф. В начале битвы русские полки подверглись мощной атаке прусской пехоты, в результате которой россияне вынуждены были податься назад. Тогда на левом фланге отступающей русской армии появились конные казачьи полки, вступившие в схватку с «черными гусарами» Зейдлица. Кровопролитная сеча!.. После этого донцы быстро уходят в отступ, наводя воодушевленных «успехом» гусар на убийственный огонь русской артиллерии. В чаду и копоти, без лошадей, раненые и обгорелые появились остатки «черных гусар» перед своим королем, которому было не до сочувствия своим лучшим кавалеристам, ибо вся русская армия перешла в контрнаступление. Заключительный разящий удар по прусским боевым порядкам нанесла дивизия Петра Румянцева, будущего фельдмаршала. Из донцов в этом сражении особенно отличились полки Василия Машлыкина и Ефима Кутейникова.3
В кампании 1758 года донские казачьи полки удачно действовали в ведении разведки, добывании продовольствия и провианта. И если русскому командованию срочно требовались «языки», чтобы узнать намерения неприятеля, то тотчас обращались к донцам, и они никогда не подводили.4 …Сложное маневрирование армий противников, «прощупывавших» силы друг друга, к середине августа 1758 года поставило их друг перед другом, на обширном поле у деревни Цорндорф. Четырнадцатого августа здесь началось грандиозное сражение. «Косой» порядок Фридриха II врезался в ряды русских войск, потеснив их. Ценой огромных усилий русского командованию удалось восстановить положение, но прусский король готовился кинуть в пекло разгоравшейся битвы непобедимых гусар Зейдлица. Однако русский главнокомандующий Вилим Фермор успел послать в тыл прусских позиций казачьи полки, которые захватили неприятельский обоз и подожгли деревню Цорндорф, покинутую ее жителями. Король вынужден был снять часть сил с направления главного удара, чтобы отразить казаков, чем ослабил силу своего натиска. Колоссальные потери с обеих сторон не принесли, однако, успеха ни русским, ни пруссакам.
Пока русское командование приводило в порядок регулярные полки, потрепанные в сражении при Цордорфе, донские казаки несли разведывательную службу, постоянно схватываясь с кавалерией Фридриха Второго, добывая пленных, продовольствие, провиант и трофеи. И так продолжалось до глубокой осени, когда генерал Фермор отвел русские войска на зимние квартиры.
Кампанию 1759 года открыли казаки полковника Орлова, сразившиеся с «черными гусарами» Зейдлица. и доставившие русскому главнокомандующему графу Салтыкову пленных. После этого началось движение крупных сил русской армии в Померанию. Впереди, как всегда, шли казаки. Бесчисленное количество пленных, огромные трофеи, захваченные ими, говорили об их усердии в честном выполнении воинского долга.
Донцы отличились в сражении при Пальциге 12 июля 1759 года. Заняв третью линию русской позиции, казачьи полки Краснощекова, Орлова, Дячкина, Туроверова, Луковкина, Себрякова ждали своего часа. И он наступил, когда русская регулярная пехота и кавалерия сокрушили боевые порядки пруссаков. Словно соколы на воронов, пали донцы на ошеломленного врага, довершая его разгром, захватывая в преследовании пленных и трофеи. Один только казачий полк Перфилова, подошедший к концу битвы, захватил 170 пруссаков, две пушки, 12 возов патронов, пороха, пуль и 35 возов хлеба.1
21 июля пал Франкфурт: донцы участвовали и в этом бою.2 А потом произошло крупнейшее сражение Семилетней войны, подорвавшее былое могущество Пруссии. Оно разгорелось с утра 1 августа 1759 года у небольшой деревушки Кунерсдорф. Фридрих Второй, собравший здесь лучшие свои дивизии, лично руководил сражением. Русскую армию возглавил талантливый генерал, граф Петр Семенович Салтыков. В битве приняли участие казачьи полки Краснощекова, Попова, Дячкина, Луковкина, Перфилова.3
Сражение отличалось предельным напряжением сил и ожесточением. Противники были достойны друг друга, но россияне сломили пруссаков. К концу битвы, когда обозначился явный успех русских, донские полки проникли в тыл позиции королевской армии, разгромив отряд пруссаков в триста человек и потрепав обоз. Но особенно отличились они в преследовании разгромленного врага, захватив в плен несколько сот солдат и офицеров и взяв обильные трофеи. В плен к донцам едва не попал сам король.
Когда его армия, упорно сражавшаяся много часов, дрогнула и побежала под страшным натиском россиян, король, без свой, известной всей армии, шляпы, в измятом, изодранном мундире стоял на пригорке, тупо глядя на проносившихся мимо в панике солдат. Отчаяние охватило короля: его неустрашимая пехота опрокинута, прославленная конница, его «черные гусары», разбита, сам Зейдлиц и принц Вюртембергский тяжело ранены, генерал Путкамер убит, а командир кирасирского полка Бидербее взят казаками в плен. А вот и они сами - «коршуны русских степей»… Уже на рысях уходили последние прусские всадники, уже слышались крики и гиканье казаков, когда в прострации стоявшего короля заметил и спас от неминуемого плена ротмистр Притвиц, положивший за жизнь своего короля сотню своих молодцов. Казакам достались лишь шляпа прусского короля, Казакам досталась лишь шляпа прусского короля, которая ныне как реликвия хранится в музее А.в. Суворова в Петербурге.
Поздно ночью, ютясь в простой крестьянской избушке незнакомой деревни, король Фридрих диктовал при колеблющемся пламени свечи письмо своему другу и кабинет-министру К.В. фон Финкенштейну: «Из 48 тысяч человек у меня не остается и четырех тысяч. Когда я говорю это, все бежит, и у меня уже нет больше власти над этими людьми… У меня больше нет никаких средств, и, сказать по правде, я считаю все потерянным».1 Преследуя разбитого противника, казаки, как сказано в реляции главнокомандующего русской армии П.С. Салтыкова императрице Елизавете Петровне, захватили «неприятельских кирасир, гусар и пехоты 346 человек, 3 капитанов, 4 поручиков, 1 корнета…, много неприятеля побито».2
За отличия в Кунерсдорфском сражении рядовые казаки получили вскоре серебряные медали с надписью «Победителю над пруссаками». Командиры казачьих полков были пожалованы специальными золотыми овальными медалями с профилем императрицы Елизаветы Петровны и надписью «Победителю над пруссаками. Августа 1 дня 1759 г.». Этих медалей в 1762 году были удостоены Денисов, Перфилов, Попов, Дячкин, Луковкины (2 человека), Кирсанов, Машлыкин. 2
…Несмотря на сокрушительное поражение в Кунерсдорфской битве, король Фридрих продолжал войну. Тогда русское командование решили нанести удар в сердце Пруссии и взять ее столицу Берлин. Впервые в истории донские конные сотни собирались процокать копытами по гулким берлинским мостовым…
…Стоял сентябрь 1760 года. Русские войска, разгромив в нескольких крупных сражениях армию Фридриха Второго, готовилась «навестить» его в городе Берлине – столице Пруссии. Положение короля после понесенных от россиян поражений было незавидным, о чем и признавался он в письме своему другу маркизу Д, Аржансу: «Во всю мою жизнь не бывал я еще в толь затруднительных обстоятельствах, как в нынешнюю кампанию, и верьте мне, что надобно еще чудесам быть, чтоб преодолеть нам все предусматриваемые мною трудности. …Не знаю, переживу ли нынешнюю войну, но буде сие случится , я твердо предпринял остальные дни проводить в уединении, в филозофии и дружбе». Тогда-то русское командование и решило нанести удар по Берлину…
Экспедиция на прусскую столицу с самого начала мыслилась как кратковременное предприятие, имевшее, главным образом, морально-политический смысл. Отряд, специально для этой цели сформированный русским командованием, состоял из трех гусарских, двух гренадерских полков и четырех отдельных батальонов пехоты. Командиром его был поставлен генерал Г. Тотлебен. Поразмыслив, главнокомандующий русской армии Фермор велел усилить ударную мощь этого отряда и повернул корпус графа Захара Чернышева на Берлин.
…Донские казачьи полки находились в составе обоих отрядов, двигавшихся на Берлин: под начальством Тотлебена состояли полки Луковкина, Попова и Туроверова, у графа Чернышева – казаки бригадира Федора Краснощекова, полковников Дячкина и Абросина.1 Все это были боевые командиры, прошедшие испытания не в одном сражении и имевшие многочисленные раны и награды.
Среди них заметно выделялся бригадир Федор Краснощеков, имевший великолепную боевую биографию. Начав служить в 1727 году в Персии, а затем на Кубани в составе полка своего отца И.М.Краснощекова, Федор в 1736 году участвовал во взятии Азова. Потом дважды в 1738 году побывал в Крыму, в Бахчисарае, логове хана, которого Федор Краснощеков сумел захватить в плен. 1 Произведенный в армейские полковники, он в 1741 году под командой своего отца участвовал в войне со шведами. За год до начала Семилетней войны Федор Иванович получил бригадирский чин. И вот теперь в ранге походного атамана вел казаков на Берлин.
…Шли столбовой дорогой, обсаженной столетними дубами, трепетными березками и гладкоствольными тополями. Стояла удивительная погода, в голубизне осеннего неба тянулись на юг птицы, уныло оглашая воздух прощальными криками. Федор Иванович, привстав в седле на стременах, зычным голосом прокричал: «Рысью – марш!» И лавина всадников, поднимая пыль, понеслась по широкой осенней дороге к Берлину.
На рассвете 20 сентября 1760 года передовые казачьи сотни показались у предместий Берлина. Горожане еще спали, досматривая приятные сны и не подозревая о приближении русских кавалеристов. Берлин того времени представлял собой тихий 120-тысячный, где имелся отличный тыловой госпиталь для раненых офицеров и генералов прусской армии. Как раз в эти дни в городе залечивали раны лучший генерал короля Фридриха фон Зейдлиц и старый фельдмаршал фон Левальдт, армия которого была сокрушена русскими в битве при Грос-Эгерсдорфе.
Бдительная стража, заметив в утренней дымке бородатых всадников с длинными пиками, подняла тревогу. Зарокотали сигнальные трубы, суетливо заметались на высоких городских стенах солдаты гарнизона, одна за бухнули гулкими выстрелами крепостные пушки, тревожа горожан.
- Русские у стен Берлина! Казачьи орды прорвались к сердцу европейской цивилизации! – с пафосом доложили коменданту Берлина фон Рохову дежурные офицеры. Страшная паника охватила жителей города. Крупная буржуазия, родовитая знать в быстроконных каретах спешно покидали Берлин через Потсдамские ворота, где пока еще не наблюдалось русских пикетов. Бюргеры торопливы закрывали ставни каменных домов, запирали дубовые двери, хороня имущество в подвалах и укромных местах. В неопределенности прошел день… Ночь пала на город, но мало кто спал в Берлине, опасаясь ночной атаки русских.
Утром двадцать второго сентября к Берлину с основными силами своего корпуса подошел генерал Тотлебен. Ознакомившись с обстановкой, он послал в город офицера с письмом к фон Рохову, предлагая ему сдать город и обещая не трогать жителей и их имущество. У Бранденбургских ворот послание Тотлебена было передано прусскому офицеру. Наступило затишье.
В просторной зале берлинской ратуши, отстроенной много десятилетий назад, собрались за широким дубовым столом комендант города фон Рохов, генерал фон Зейдлиц и фельдмаршал Левальдт. На столе, покрытом большой картой Берлина, лежало письмо-послание Тотлебена с требованием сдачи города. Хмуро уставившись в карту, фон Рохов заговорил:
- Господа! Русский генерал Тотлебен требует, чтобы я сдал город без сопротивления, в противном случае грозит сжечь Берлин бомбами и разрушить королевский замок. У меня в наличии только полторы тысячи солдат его величества, а у Тотлебена три тысячи гренадер, гусар и тучи казаков, кои заполонят Берлин, превратив его в бедлам.
- Не поддавайтесь панике, фон Рохов! – сурово возразил Левальдт. - Нам с генералом фон Зейдлицем случалось попадать и в более тяжелые ситуации, но мы всегда с честью выходили из любых положений, ибо мы – солдаты великого короля Фридриха!
Более деловой и менее эмоциональной была речь генерала Зейдлица. Он согласился, что наличных сил действительно мало, заметил, что со дня на день у ворот Берлина должны появиться принц Вюртембергский и генерал Гильзен с десятитысячным войском. «А пока, - спокойно заключил Зейдлиц,- нам следует вооружить добропорядочных подданных его величества короля – берлинцев, свинцом и огнем ответить на притязания дерзкого неприятеля!» Уверенные и деловые речи старых воинов ободряюще подействовали на фон Рохова, и он отказом ответил на ультиматум Тотлебена.
Как только Тотлебену доложили о решительном отказе берлинского коменданта сдать город, он приказал батареям, установленным к тому времени на Темпельгофской горе, открыть огонь гаубичными бомбами. Для берлинцев настали хлопотные часы: они тушили зажигательные бомбы, быстро поднося песок и воду…
Донские казачьи сотни в это время настойчиво рыскали по окрестным дорогам, добывая пленных и ценные сведения о противнике. Именно донцы первыми узнали о приближении из Померании к Берлину пятитысячного корпуса принца Вюртембергского. Тотчас было доложено Тотлебену, но он, по непонятным причинам, бездействовал, и принц под звуки фанфар и радостные крики берлинцев вошел в город. Тотлебен вынужден был отойти к местечку Копеник, расположенному в двенадцати километрах от Берлина. Вся надежда теперь легла на подходивший к городу корпус графа Чернышева.
Туманным рассветом двадцать шестого сентября два гусарских и три казачьих полка Чернышева подошли к Берлину. В тот же день атаман Краснощеков был вызван к графу на совет. Недовольный преступной медлительностью Тотлебена, граф молча разглядывал карту Берлина. Собравшиеся офицеры также молчали. «Господа,- негромко и отрывисто заговорил Чернышев,- нам надлежит исправить ошибки генерала Тотлебена и занять войсками деревни, по трактам к Поцдамским, Слесским и Котбусским воротам лежащие, а также захватить форпосты перед Копеникскими и Бранденбургскими воротами вплоть до реки Шпрее, для того, чтобы по сей стороне реки никто не мог как ни в город, так и из оного выйтить». Оборотившись к Краснощекову и стоявшему рядом с ним подполковнику Подгоричани, граф добавил: «Вам, атаман, и вам, подполковник, примечать также, чтоб с правого фланга гусары неприятельские не беспокоили и в тыл войскам нашим не въехали. С Богом, на Берлин!»1
…Четырежды вступали войска Чернышева в бой за город. Яростные схватки развернулись под древними стенами Берлина. Казачьи полки Краснощекова, Попова, Абросина, Луковкина, Туроверова с переменным успехом бились с знаменитой кавалерией Зейдлица, наконец, противник стал изнемогать. Все реже и реже выезжали пруссаки на бой, пока, наконец, прослышав о подходе на помощь Чернышеву корпуса Петра Панина, не покинули Берлин под покровом глухой сентябрьской ночи. Фон Рохов объявил русскому командованию о желании сдать Берлин. Капитуляцию вместо заболевшего Чернышева принял Тотлебен.
Тихим утром 28 сентября 1760 года русские войска, сотня за сотней, полк за полком, вступили в поверженный Берлин. Играла музыка, цокали копыта российских коней по берлинской мостовой, победно развевались боевые знамена, а вдоль улиц, на тротуарах, молчаливой толпой стояли берлинцы, наблюдая как русские войска входят в их город. Один из очевидцев этого события писал: «Несколько тысяч казаков и калмыков с длинными бородами, с суровыми взглядами, невиданным вооружением: луками, стрелами и пиками, проходили по улицам. Вид их был страшен и в то же время величественен. Они тихо и в порядке прошли в город и разместились по деревням, где им были отведены квартиры». Жители города, ожидавшие традиционных в таких случаях бесчинств и грабежей, соблегчением и радостью увидели, что россияне мирно заняли отведенные им квартиры, не помышляя о погромах.
В сражении за Берлин пруссаки потеряли около тысячи человек убитыми и ранеными. Потери русских были значительно меньше: в числе погибших под Берлином числилось и четырнадцать донских казаков. Подчеркивая важную роль донцов и легкой кавалерии в этих боях, граф Чернышев отмечал: «Сие толь удачное дело предписывать можно особливо храбрости нашего легкого войска, которое пехоту и кавалерию весьма мужественно атаковали».1
Взял с города большую контрибуцию, захватив королевскую казну, уничтожив пушечный завод, суконную фабрику, арсенал, склады оружия и амуниции, русские войска покинули Берлин. Последними его оставили донские казаки. Стоял октябрь 1760 года, лили осенние нудные дожди, до солнечного и победоносного мая 1945 года, когда донцы снова побывают в Берлине, оставалось 185 лет…
В течение весны-лета 1761 года король Фридрих II маневрировал между русскими и австрийскими войсками, серьезных сражений не предпринимал. Союзные войска более чем вдвое превышали численность прусских войск, но они располагались в Верхней Саксонии, в районах Познани, Глаца, Мариенвердера, Хойнице, в северо-западной Померании осаждали крепость Кольберг. Основная тяжесть кампании 1761 года легла на корпус П.А. Румянцева, в его составе находились казачьи полки под командованием бригадира Ф.И. Краснощекова.
При содействии русской эскадры под командованием вице-адмирала А.И. Полянского (40 судов) и шведской эскадры (14 судов, фрегат и несколько вспомогательных судов) союзники в августе начали осаду Кольберга. Гарнизон крепости оказал сильное сопротивление, ему помогал корпус принца Вюртембергского (Карла II Евгения), расположившийся перед крепостью под защитой артиллерии, флангами упиравшийся в реку и болота.
Длительная осада Кольберга русскими войсками представляла угрозу и для самого корпуса П.А. Румянцева. С тыла ему угрожал прусский корпус под командованием генерал-поручика Ф.А. фон Платена, двигавшийся через Польшу к Кольбергу. Разделив часть своих войск на небольшие отряды, прусский генерал организовал партизанское движение. Его отряды вместе с местными жителями нападали на русские обозы, хлебные войсковые магазины, оружейные склады, фуражиров. Основные силы быстро продвигались к крепости на помощь осажденным. Для противодействия корпусу Ф.А. фон Платена генерал-поручик П.А. Румянцев создал подвижные отряды из легкой кавалерии, куда входили 2 полка гусар, 400 казаков полка войскового старшины И. Машлыкина, 2 батальона охотников, 2 батальона гренадеров под командованием полковника Опочина, а также отряды под начальством генерал-майора М.И. Берга и полковника Шетнева (Щетнева). В их состав входили казачьи полки под начальством Ф.И. Краснощекова.
В отряде генерал-майора М.И. Берга служил подполковник А.В. Суворов. Он обратил на себя внимание П.А. Румянцева и главнокомандующего генерал-фельдмаршала А.Б. Бутурлина во время сражений при Бреславле, Швейднице и Рейхенбахе, в поражении корпуса генерал-майора И. фон Кноблоха, захвата г. Ландсберга. Причем в захвате г. Ландсберга сыграли решающую роль казаки полка Туроверова. Они ночью переплыли реку, на рассвете ворвались в город, сожгли мосты и ожидали поддержки со стороны регулярных войск. Не дождавшись помощи, казаки покинули город.
Под командование А.В. Суворова выделили 3 гусарских и 4 казачьих полка, которые должны были преследовать отряды и корпус Платена. Отряд А.В. Суворова, не имевший обозов, быстро продвигался через Регенсвальд к Кольбергу, он опередил корпус Платена. Под г. Фридбергом отряд А.В. Суворова нанес фланговый удар по прусскому корпусу, опрокинул его, захватил в плен 200 драгун и гусар. В октябре под Старгардом он разгромил пехотный батальон, разбил авангард Ф.А. фон Платена под командованием полковника Де ла Мот-Курбиера, рассеял и уничтожил два полка прусской кавалерии под Глогау и неожиданным броском, под огнем противника ворвался в город. Смелые действия казаков и гусар отряда А.В. Суворова вынудили отступить корпус Ф.А. фон Платена. Все дальнейшие попытки прусского генерала подвести к крепости продовольствие и вооружение русские войска отбивали с большими потерями для противника.
Защитники Кольберга продолжали сопротивление. 14 ноября, ночью войска принца Вюртембергского совершили невозможное. Не имея плавсредств, они навели из подручных материалов на наклонных быках мосты, по мостам пехота и артиллерия, вплавь, посадив на каждую лошадь дополнительно по гренадеру, через затопленный брод, указанный немецким крестьянином, вышли из окружения. Посланные в преследование драгуны под командованием полковника К. фон Девица не догнали противника, только казаки Ф.И. Краснощекова преследовали его до г. Трептова, захватили и уничтожили одну пушку, находившиеся при ней зарядные ящики и амуницию. Сильные морозы, отсутствие боевых запасов, продовольствия, болезни, вынудили 5(16) декабря гарнизон крепости капитулировать.
Смерть императрицы Елизаветы Петровны 25 декабря 1761 года, восшествие на престол императора Петра III коренным образом изменили характер и направление войны. Новый император, поклонник короля Фридриха, возвратил Пруссии без каких-либо компенсаций завоеванные русскими войсками территории, 24 апреля заключил с Фридрихом II союзный русско-прусский договор. Корпус З.Г. Чернышева, в который вошли донские казачьи полки, совместно с прусскими войсками начал боевые действия против Австрии в Силезии, осадил и захватил г. Швейдниц, войска Фридриха II заняли почти всю Саксонию. Одновременно Россия готовилась к войне против Дании из-за Шлезвига. Дворцовый переворот 28 июня (9 июля) 1762 года, убийство Петра III положили конец новой внешней политике. Императрица Екатерина II не стала начинать войну против Пруссии, она не хотела ее полного ослабления и усиления Австрии.
За подвиги в кампании против Пруссии бригадир Ф.И. Краснощеков пожалован чином генерал-майора, войсковые старшины А. Луковкин, Кирсанов, А. Дячкин, И. Машлыкин – в казацкие полковники. За сражение у Франкфурта-на-Одере (вблизи дер. Кунерсдорф) императрица Елизавета Петровна наградила 8 полковников Войска Донского золотыми медалями.
Донские казаки за храбрость и боевые успехи в Семилетней войне получили белое жалованное знамя с золотым тиснением и словами: «Дано сие знамя ея Императорского Величества верным подданным Войску Донскому за оказанную им в минувшую Прусскую войну службу. Лета от Р. Х. 1764».1
Источники и литература:
1 Записки по истории военного искусства в России (1683-1762). СПб.,1891. С.345.
2 Коробков Н.М. Семилетняя война. М.,1940. С.71.
3 Сенюткин М. Донцы. М., 1866. С.33, 37.
4 Записки по истории военного искусства в России (1683-1762). С.346.
1 Масловский Русская армия в Семилетней войне. Вып.2. М.,1888. С.26.
2 Семилетняя война. 1756-1762. Документы. С. 445.
3 Сенюткин М. Донцы. С. 38, 39.
1 Коробков Н.М. Указ. соч. С.238.
2 Семилетняя война. 1756-1762. Документы. С. 448.
3 Дуров В., Можейко И. Русские наградные медали. // «Вопросы истории». № 12. 1975. С.116.
1 Семилетняя война. 1756-1762. Документы. С. 574.
1 Столетие военного министерства. Казачьи войска. СПб., 1907. Приложение.
1 Семилетняя война. 1756-1762. Документы. С. 672.
1 Семилетняя война. 1756-1762. Документы. С.683.
1 Столетие военного министерства. Казачьи войска. СПб,1907. Приложение.
Михаил Астапенко, историк, член Союза писателей России.