«Я знаю то, что ничего не знаю…», —
Сказал мудрец, к тому же не один.
Я так сказать, пожалуй, не могу.
Кáк рад бы был я ничего не знать
И кáк бы рад был это сознавать.
Но, к сожаленью, к мукам и к несчастью,
Я знаю то, что мир не знает счастья,
Что он идёт путём любви к себе,
А не путём доверия Тебе.
Я это знаю и прекрасно знаю,
Хоть это знание и проклинаю,
Хоть от него спасаюсь и бегу, —
Но лгать, будто не знаю, не могу.
Я знаю то, что люди гаду служат,
Что со своею Совестью не дружат,
Что ради тленной выгоды своей
Используют, как хлам, других людей.
Я знаю, что, покинув рай Природы,
И скучившись в громадные народы,
И первозданный позабыв уклад,
Они устроили кромешный ад
И стонут в этом аде непрестанно,
Стремясь его улучшить постоянно.
Но разве можно лучшим сделать ад ?
Наверно, можно, сделав слаще яд.
И вот они летят к черте предгробной,
Стараясь сделать смерть жизнеподобной.
И видя это, я могу сказать,
Что ничего не знаю ? — то есть лгать ?
Единственное, чтó я утверждаю,
Так это то, что я всего не знаю
И в этом есть сугубое моё
Несчастие. Когда б я ведал всё
Иль был объят неведением полным,
То был бы счастлив, то есть был довольным.
Но эта половинчатость моя
Меня ввергает в пытки бытия,
И обрекает душу на страданья,
На муки и кошмары полузнанья,
Которых вынести не в силах я.