В книжном клубе Бизнес-школы «Сколково», который я веду уже несколько лет, у нас есть только одно непреложное правило: в первый час обсуждения (а встречи у нас обычно длятся чуть больше полутора часов) ни участники, ни модератор не должны говорить о книге в категориях «понравилось» — «не понравилось», «возмутило» — «потрясло» и так далее. Конечно, регулярно кто-то из новичков хочет сразу, с порога поведать остальным о своем негодовании или, напротив, восхищении, но встречает вежливый и, что особенно меня радует, единодушный отпор со стороны более опытных членов клуба.
За годы ежемесячных встреч и разговоров о самой разной литературе — от «Дурной крови» Джона Карейру до «Маленькой жизни» Ханьи Янагихары и от «Петровых в гриппе» Алексея Сальникова до «Текста» Дмитрия Глуховского — у нас сложился консенсус: самый надежный способ пустить под откос любой разговор о прочитанном — это прямо на старте присвоить книге оценку по шкале от нуля до пяти.
Именно поэтому первый этап нашей дискуссии всегда посвящен тому, какие цели ставил перед собой автор, какими инструментами для этого пользовался, почему герои, язык, композиция такие (а не какие-то другие), чем объясняются поступки персонажей и насколько все это соответствует их психологическому портрету — иными словами, мы принимаем авторскую логику и разбираем текст исходя из него самого.
И только потом, когда все это уже разложено по полочкам, когда мы сошлись (или не сошлись) в оценках мотиваций автора и героев, во внутренней логике происходящего, мы позволяем себе высказаться о своей первоначальной эмоции и попытаться понять её причину.
Почему тебя так выбесили «Петровы в гриппе»? Почему над «Маленькой жизнью» ты не пролил ни слезинки, когда другие исплакали три упаковки «клинекс»? Почему тебе было скучно читать о глобальной афере в Силиконовой долине? Невыносимо раздражает герой «Стоунера» — а что он, собственно, тебе сделал?
Парадокс состоит в том, что после подобной дискуссии и разбора страсти, кипевшие у кого-то на входе, заметно теряют в эмоциональной наполненности. И даже тогда, когда правила уже не запрещают оценивать книгу, ругать ее или, напротив, восхвалять, потребность в этом заметно притупляется. Понимание того, как книга устроена, что она означает для тебя лично и как еще о ней можно думать и говорить, оказывается куда более ценным «выхлопом» от разговора, чем возможность выплеснуть сырую, неотрефлексированную эмоцию на ни в чем не повинных собеседников.
Схожим образом я всегда подхожу и к написанию своих рецензий.
Бесспорно, есть книги (и их, на самом деле, бесконечно много, гораздо больше, чем можно представить), которые не вызывают у меня ничего, кроме раздражения — их я вполне осознанно и намеренно оставляю за бортом, не пишу о них и вообще не говорю публично.
Но если помимо раздражения книга вызывает еще хоть какие-то чувства или мысли, то я обязательно про нее напишу, постаравшись отложить собственно оценку на финал своего текста или в крайнем случае упрятав её между строк.
Иными словами, мой главный принцип в том, что касается любого — устного или письменного, публичного или приватного, «профессионального» или «читательского» — обсуждения книг, сводится к простому принципу: сначала (обязательно) анализ и разбор, потом (факультативно) оценка.
Почему так? Почему я не нахожу продуктивным масштабное столкновение эмоций, хлесткие характеристики, остроумное уничижение или, напротив, пылкое восхваление, которые чаще всего и вкладываются в само понятие «критика»?
Ответ будет довольно задумчивым, но вы потерпите — мне кажется, это очень важно. Итак, что происходит у нас в голове в тот момент, когда мы оцениваем книгу? Мы закрываем для себя все связанные с ней вопросы, мы решаем проблему, которая кажется нам главной — понравилось нам или не понравилось.
В результате единственное, что мы выносим из четырёхсот (а то и восьмисот) страниц романа — это банальный знак: плюс или минус.
Повторюсь: мы прожили с героями неделю или две, мы терпели, наслаждались, силились понять, раздражались — и всё ради того, чтобы по завершении процесса в соответствующей графе тупо поставить крестик или нолик? И если плюс еще хоть как-то окупает себя неопределенными, но худо-бедно положительными эмоциями, минус означает только одно: две недели нашей жизни, наших усилий, наших переживаний должны быть банально списаны в утиль, признаны израсходованными впустую. Время, потраченное на книгу, было потрачено зря, от него не осталось ничего хорошего — и точка.
Именно в подобном отношении, мне кажется, коренится присущий многим панический страх потратить время не на ту книгу — и ярость, когда кто-то (допустим, я) с приязнью или нейтрально говорит или пишет о книге, которая не оправдывает ожиданий данного конкретного читателя. Меня обманули! Под видом чего-то хорошего мне втюхали некондицию! Меня обокрали — кто вернет мне мои две недели, которые я потратил на чертовых «Петровых»?!
Мне же не понравилось!
А теперь давайте перенастроим оптику так, как я описывала это в начале своего поста. Давайте попробуем признать, что да — полученные эмоции не были, пожалуй, однозначно приятными, но почему так вышло и кто виноват, мы подумаем после, а пока разберемся, зачем и почему оно все такое, как оно устроено, на что похоже и как о нем вообще можно думать.
При таком подходе у нас останется не просто ощущение, что нас облапошили и обокрали средь бела дня, но нечто принципиально иное — куда более важное, полезное и ценное. Да и сама книга с большой вероятностью покажется не такой уж безнадежной и бессмысленной — в конце концов, это именно благодаря ей в вашей голове родились все эти умные, неожиданные и красивые мысли.
Может показаться, что я стремлюсь легитимизировать негативный опыт — дескать, из всего можно извлечь урок, в том числе из самого ужасного треша. Но (и эта мысль мне тоже представляется очень важной) книга все же совсем не то же самое, что реальная жизненная катастрофа, которой довольно сложно управлять.
Книга ни на кого не набрасывается первой, и если она вам прямо совсем, ни капельки не нравится, вы не поверите, её не обязательно дочитывать — даже если эту книгу похвалили Галина Юзефович, Стивен Кинг, ваша бабушка и вообще все, кого вы знаете. А уж если вы её дочитали (то есть потратили на неё те самые пресловутые две недели своей единственной жизни), то нужно, во-первых, признать, что никто — даже книга — в этом не виноват, а во-вторых, произвести ту самую рекалибровку и начать не с оценки, а с анализа и рефлексии.
Ведь, в конце-то концов, хорошая книга — это не только та, которую вам приятно читать, но и та, которая с вами что-то неожиданное делает — заставляет о чем-то неожиданном думать, например.