Начало истории
С отпуском и дорогой прошло около месяца и вот я снова в части, снова служба, снова копить деньги, снова мечты о водном техникуме.
В мае месяце мы со старшиной Калининым Алексеем Романовичем пошли в город. Там купили по фетровой шляпе, ботинкам и шелку на рубашку. Возвращались обратно и нам попался комиссар батальона Винер. Мы ему доложили, что такие-то были в городском отпуску до такого-то времени (порядок такой, докладывать своему начальству, если находишься не в части). Он спросил: «Что несете?» - мы ему ответили, он малость подумал и сказал: «А надо ли?» и пошел.
В 1941 году, в мае месяце, нас, как обычно отправляли в летние лагеря, а тут направили строить шоссейную дорогу на город Хабаровск. И не только нашу часть, но и другие части. Может я ошибаюсь, но мне помниться, мы расположились около железнодорожного разъезда Монастырска, где и деревушка Монастырка.
Гитлер уже бушевал. Мы знали, что уже нет Австрии, Франция капитулировала, наши войска придвинулись ближе – заняли Литву, Латвию, Эстонию, Буковину. Но вместо того, чтобы держать нас на своих определенных местах на границе – мы стоили дорогу?!!
22 июня 1941 года, в воскресенье, часов в 10 мы, три старшины пошли в деревню Монастырку, нам навстречу лейтенант из техроты, который сказал: «Возвращайтесь домой, война с Германией!» Я говорю: «На волоске!», а он ответил: «Лопнул, лопнул уже!»
Начальство собрали митинг, патриотизма было у каждого, что на сутки хватило бы высказать свои чувства храбрости и преданности, что через 2-3 месяца война кончится, что пришел непрошенный и свернет себе шею, а планы его рассыплются, как карточный домик. Все это сделалось. Только какой ценой и через какое длительное время.
Наше правительство во многом ошиблось.
Первое, что самых кадровых офицеров в 1937-38 году убрали с должностей, признав их врагами народа – даже командиров рот и то не щадили. Второе – не поверили, что на нас нападет Германия, и если кто-то сообщал об этом, его считали провокатором. Это дело историков, а все потом свалили на внезапность нападения. Эта «внезапность» солоно досталась нашему народу. Поймались за Сталина, как черт знает, за кого и никто не мог сказать хоть он прав, хоть он не прав - все прав. Ладно и убрали его от В.И. Ленина.
22 июня 1941 года нас в срочном порядке вместе с техникой направили на железнодорожную станцию, полувагоны и вагоны. Объявили сроку на погрузку один час – команды, окрики, ругань, суета, где нет возможности применить технику – грузили вручную. Может кому несмышлёному покажется пустяковым, а ведь грузились не мы одни. На каждом запасном пути 2-3 подразделения – части – все погрузка. А ведь надо погрузить трактора, машины, дорожную технику, палатки, постельные принадлежности, кухни, продукты, боеприпасы: уложить, поставить, закрепить.
Часа через полтора управились, утихли окрики и команды. Ума не приложу, уже стали появляться выпившие солдаты и сержанты, где, когда и как сумели достать спиртное? Но вообще-то народу – мужчин и женщин при погрузке было достаточно. Все считали, что мы погрузились для отправки на Запад и некоторые солдаты поменяли одеяла и простыни, а некоторые и выходное обмундирование – на спиртное. Грузились вечером и просмотреть в этой суматохе было невозможно.
Наконец-то тронулись в путь и со станции «Куйбышевка-Восточная» повернули на Благовещенск. Разгрузились на станции «Благовещенск» и не заходя на зимние квартиры-казармы сразу походным маршем направились в расположение летних лагерей к реке Зее.
Не зная дня и ночи доукомплектовывали личный состав батальона из расформированного стройбата. Получали оружие, боеприпасы, обмундирование, трехсуточный продуктовый паек, плащ-палатки, колышки, туалетные принадлежности, медальоны (в который вкладывается вписанный домашний адрес) и особенно бестолковые «стеклянные фляги»?! – которые никак не мог укомплектовать личный состав. Звали ее солдаты «бестолковой» подразумевая того, кто ее придумал.
С горем пополам укомплектовали и не помню, какого числа, двинулись неизвестно куда?! Конечно, командование знало, но мы - нет, шли, минуя населенные пункты, напрямик, в полной, а можно сказать в сверхполной боевой выкладке.
У солдата: ранец: в нем пара белья, полотенце, туалетные принадлежности (зубной порошок, щетка, мыло), подшлемник, трехсуточный продуктовый запас, портянки, плащ-палатка, одеяло и еще кое-что по мелочи. Вокруг ранца – шинель – скатка, на крышку ранца приторачивался котелок, а на котелок – шлем. Винтовка, противогаз, два подсумка с патронами, две гранаты, лопата саперная или кирка мотыга и еще что-нибудь дадут – веревку, бур, долото и т.д. Вся эта ноша кажется очень тяжела и когда идем еще по бездорожью, то в два раза тяжельше.
Остановились у речки Грязнушки, около деревни Жариково – К-З Сун-Ян-сен (продолжение)