Автор: Всеволод Л.
Среди январских праздников, которые необходимо вспомнить и отметить есть весьма своеобразный – Татьянин день. Его еще называют днем российского студенчества.
Вкратце напомню. В 1755 году российская императрица Елизавета Петровна поддержала инициативу графа Ивана Шувалова и Михаила Ломоносова о создании в империи университета. И это было правильно, учиться за границей, конечно, неплохо, но надо бы и самим учить подрастающее поколение.
А то в головы студиозусов могут ведь вложить кроме полезных знаний и другие сведения, какого-нибудь крамольного содержания.
А закрепил эту дату уже император Николай I, когда распорядился праздновать не в день открытия университета, а именно подписания акта. Кстати, Шувалов неслучайно выбрал этот день, а приурочил к именинам своей мамы Татьяны Петровны, в этот день 12 (23) января РПЦ отмечает день святой Татианы. Он хотел порадовать ее своим назначением куратором нового университета.
В общем, с этого дня началось создание Московского университета. Позже в университете освятили церковь в честь мученицы Татьяны. С этого времени они стала покровительницей и заступницей студенчества. Хотя у студентов много всяких примет и суеверий, мало связанных с православием, но это тема для отдельного разговора.
А там, где событие, там должен быть праздник, тем более у студентов. Это же вообще отдельное племя на планете. Кто учился, то меня понимает. Стали появляться свои традиции. А вот в бурное веселье Татьянин день стал превращаться в 60-70х годах XIXстолетия, когда шли реформы Александра II. В это время университеты получили автономию, права и свободы. Можно сказать, получилось государство в государстве.
А теперь о том, как отмечали. Сначала все было чинно-благородно. В главном зале Московского университета ректор всех поздравлял с праздником, награждали отличившихся студентов, желающие ходили в церковь, а потом, как писал Владимир Гиляровский в своей книге «Москва и москвичи»:
«Никогда не были так шумны московские улицы, как ежегодно в этот день. Толпы студентов до поздней ночи ходили по Москве с песнями, ездили, обнявшись, втроем и вчетвером на одном извозчике и горланили».
И если начала пели Gaudeamus igitur, то попозже уже могли затянуть «Дубинушку», а еще собственные песни, частушки, ну что душа пожелает, то и пели, никто им не запрещал. Краеведы утверждают, что даже были слышны слова:
«Да здравствует Татьяна, Татьяна. Вся наша братия пьяна, вся пьяна, вся пьяна».
К вечеру галдящая, развеселая толпа собиралась в городских кабаках и ресторациях. В самом респектабельном заведении той поры, ресторане «Эрмитаж», где изобрели салат оливье, собирались преподаватели и студенты.
Официанты, уже наученные горьким опытом, застилали полы соломой, убирали подальше дорогую посуду, столовое серебро, позолоченную мебель. С глаз долой прятались растения в горшках. Дорогие и изысканные напитки и блюда менялись на водку, пиво и дешевые закуски.
Во время этой вечеринки, хорошо подогретые спиртным, студенты братались с преподавателями, прощали друг другу обиды. Позже, когда общество стало политизированным, то дружно кричали любимый лозунг «Долой самодержавие!».
Впрочем, лозунгами не ограничивались. Одним из обязательных мероприятий были «кошачьи концерты». Студенты приходили на угол Большой Дмитровки и Страстного бульвара, там была университетская типография. Но там же печаталась газета «Московские ведомости», главный редактор которой, Михаил Катков, был противником любых реформ. Так в отместку студенты долго мяукали, а потом, говорят, даже били стекла. Башибузуки в толпе всегда найдутся, по которым потом все сообщество осуждают.
Полиция в этот день смотрела снисходительно на все это студенческое буйство. Некоторым даже домой помогали дойти.
К 9 часам вечера «Эрмитаж» пустел, а вся студенческая братия перебиралась, если кто мог, конечно, в рестораны «Яръ», «Стрельну» и прочие заведения. Дореволюционный историк Петр Иванов в книге «Студенты Москвы. Быт. Нравы. Типы. Очерки» вспоминал, что на спинах уставших гуляк швейцары мелом писали имена и домашний адрес туловища, и уж извозчик довозил клиента до самого дома.
Наиболее крепкие гуляли до самого утра, выйдя из ресторанов они отправлялись в центр Москвы. Горожане – это действо метко прозвали «факельное шествие», ибо студенты зачем-то держали зажженные свечи. Все пели песни.
Между прочим, в Татьянин день даже бывшие студенты не оставались в стороне. Невзирая на чины и свои статусы все считали своим долгом отметить этот праздник, ведь он объединял все сословия, главное, чтобы имел отношение к университету.
Всегда находились люди, которые с осуждением относились к ежегодному безумству студиозусов, и вопрошали, можно ли на Татьянин день напиваться или провести более благоразумно. Этот риторический вопрос задавал писатель Леонид Андреев:
«И каждый год раздаются настойчивые призывы к трезвости — и каждый год эрмитажи, яры и стрельны полны пьяной, безумствующей толпой, вызывающей и смех, и жалость, и отвращение».
А ведь он учился в универе, но только в Питерском. Но, видимо, склад характера сказался. Хотя можно согласиться, попасть в круговорот этого веселья не всем хотелось бы.
В 1885 году Антон Чехов заметил, что тогда было выпито все, кроме Москвы-реки, и то, благодаря тому, что она замерзла.
Свое громогласное мнение подал Лев Толстой. С присущей ему образностью он обратился к общественности:
«Ужасно то, что люди, стоящие, по своему мнению, на высшей ступени человеческого образования, не умеют ничем иным ознаменовать праздник просвещения, как только тем, чтобы в продолжение нескольких часов сряду есть, пить, курить и кричать всякую бессмыслицу».
Все эти увещевания пропадали втуне. Пока не случились события 1905 года. После этого праздник как-то сам собой поутих, у студентов нашлись другие увлечения.
P.S. О салате оливье и ресторане "Эрмитаж" можно почитать в статье: "Оливье – первый рецепт. Или при чем здесь Труба и Эрмитаж"
Наша редакция поздравляет всех причастных с наступающим Днем Студента! И поздравляет всех Татьян!