Иногда люди поступают хуже чем животные, а животные показывают пример людям.
Чёрные лесорубы стали бичом нашей страны, ежедневно в поисках наживы безжалостно вырубаются сотни гектар леса и нередко, чтобы скрыть следы своих преступлений эти люди поджигают тайгу.
Ослеплённые огромными деньгами люди не считаются ни с чем: ни с совестью, ни с природой, ни даже с человеческой жизнью.
Кузьмича знали и любили в нашей деревне. Кузьмич — лесной человек, так часто над ним подтрунивали односельчане, но в этом была и своя правда. Всю жизнь он провел в лесу следя за порядком и соблюдением законов. Местные его знали и уважали, поэтому редко кто отважился пойти поперек, зная что Кузьмич всё равно выследит и поймет кто решил поступить не по совести и по разбойничать в лесу.
Местные то знали, а вот заезжие дельцы, в поисках наживы, готовы были на все. Именно на таких и наткнулся наш лесник обходя дальние границы вверенной ему территории. Пусть и лет ему было уже за шестьдесят, но на слух он еще не жаловался и по лесу мог ходить так, что не каждый молодой за ним угонится, поэтому он издалека еще понял, что в тайге работают пилы, Кузьмич точно знал, что разрешение на вырубку леса на его участке никто не давал, а граничит он и вовсе с государственным заказником, так что это тоже исключено
— Ну посмотрим-посмотрим, что там за ребята — сказал тихо он себе под нос и поправив карабин, решительно направился на звук.
Когда он дошел до места, его глазам открылась не радостная картина: пришлые уже успели выпилить целую поляну ценного кедрача, расти которому не одну сотню лет. Как пилой по сердцу это было для Кузьмича, но он взял себя в руки, вышел к лесорубам, замахал руками показывая знаками остановить работу. Те увидев лесника заглушили пилы и насторожились, хотя старались натужно улыбаться делая вид, что всё в порядке.
— Чего тебе отец? — обратился к Кузьмичу здоровый детина в кожаной куртке.
— На каком основании вырубку совершаем молодые люди? — спокойным голосом ответил старик.
— Имеются ли у вас разрешительные документы или самовольничать изволите? — продолжил он.
—Всё у нас имеется не пали дед — нагло улыбаясь сказал здоровяк.
— Предъявить требуется — таким же спокойным голосом потребовал лесник.
— А чего ж не предъявить, сейчас предъявим! — здоровяк в кожаной куртке подошел Кузьмичу и сунув руку во внутренний карман куртки, достал пачку денег.
Отделив несколько купюр он протянул их леснику.
— Ну как тебе такие документы отец? Забери не отказывайся, будет тебе прибавка к пенсии — сказал здоровяк.
Толпа окружившая здоровяка издевательски загоготала, а Кузьмич ловко скинув с ключа карабин, отточенным движением взял его в боевое положение.
— Шутить со мной вздумал? Не надо парень, я таких как ты на своем веку немало пересажал — лесник направил ствол карабина в грудь здоровяка.
— И бумажки эти поганые свои знаешь куда засунь? — уже не борясь с эмоциями продолжил он.
— Да ты чего дед? — опешил амбал разведя руками в стороны.
— Мало тебе что-ли? Да ты скажи сколько, да мы заплатим! — не оставляя попыток купить лояльность старика протягивая ему всю пачку денег целиком.
— Бери-бери ,тут знаешь сколько, да тебе до конца жизни хватит! — в следующий момент раздался выстрел.
Кузьмич выстрелил прямо под ноги дерзкого детины, заставив его отскочить словно заяц. Вся толпа попятилась назад.
И тут амбал сквозь зубы процедил — ували его!.
В этот момент сзади на голову старика обрушилась внушительная дубина, сбив того с ног. Толпа людей, словно голодные шакалы, тут-же набросилась на лежачего лесника обрушив на него град ударов ногами и руками. Буквально через минуту Кузьмич уже лежал распластанный на снегу, не подавая признаков жизни, а из пробитой головы сочилась алая струйка крови.
Амбал подобрал карабин лесника, закинув его на заднее сиденье своего джипа.
— Собираем всё и валим! — отдал он распоряжение своей шайке.
— Деньги деньгами, но по мокрому нам идти не с руки, будем надеяться, что с новым лесником договориться будет проще — с этими словами он сел за руль и хлопнув дверкой джипа нажал на газ.
Его команда быстро скидывала свой инструмент в «шишигу» чтобы последовать за своим бригадиром.
Больше часа пролежал Кузьмич на снегу, руки его полностью закоченели, шапка валяющаяся в стороне выглядела бесполезным сейчас предметом, а тем временем, на тайгу начала наступать ночь. Солнце пряталось за вершины деревьев, выпуская сумрак на свободу. Лесник по-прежнему не подавал признаков жизни и кажется, его лицо уже посинело от холода.
Потихоньку начали появляться лесные жители: заяц пугливо озираясь по сторонам, пересёк появившуюся опушку со свежими пнями; через какое-то время появилась лиса, она осторожно приблизилась к лежащему мужчине обнюхивая его готовая при малейшем признаке опасности убраться восвояси, но признаков не было. Осмелев, лиса попробовала укусить найденную добычу и схватив за толстые штаны лесника потянула, что есть сил, она могла бы добиться своего и добраться до желаемой плоти, но тут на опушку вышла огромная рысь.
Увидев лису, рысь угрожающе зашипела и в один прыжок оказалась перед ней. У рыжей, по-видимому не было никакого желания бороться за свою добычу с более крупным соперником, поэтому она быстро ретировалась что-то треща по пути, то-ли от страха, то-ли от бессильной злобы.
Убедившись что лиса ушла, рысь склонилась обнюхивая лицо лесника. И кажется она поняла, что тот ещё жив. Обнюхав Кузьмича ещё раз, она вдруг потёрлась об его лицо своей мордой, а потом ухватила зубами воротник его тулупа и сильно дёрнула, сдвинув беспомощное тело с места.
Рысь достаточно крупная кошка, но всё-таки и даже ей тяжело будет утащить бесчувственное тело человека. Чтобы сделать это, ей придётся проявить настойчивость и упорство, качество, которых люди часто лишают животных, складывая своё мнение о них. Но не в этот раз.
Глаза рыси кажется зажглись яростным светом, она как-будто злилась сама на себя, на это тело, которое тащила на по тайге, на всё вокруг, но не бросала она своей затеи, оставляя на девственно-чистом снегу след волочащегося тела. Из раза в раз, напрягаясь всем телом, дёргала она лежащее тело человека, чтобы сдвинуть его с места. Уже их обоих окутала непроглядная темнота, но упрямое животное не оставляла своей затеи прикладывая последние силы чтобы достигнуть своей цели.
Валентина — молодая девушка-егерь, несла службу на территории заказника. Несмотря на свой возраст она уже повидала немало лесных чудес: и с медведем в лесу встречалась и волки ей были не в диковинку. Но то, что она увидела возле своей заимки повергло ее в шок.
Оставшись на ночь в лесной заимке, Валентина растопила печь, она любила слушать как потрескивают поленья и думать о чём-то своем, личном глядя на мерцающий огонёк керосиновой лампы. Она уже собиралась ложиться спать когда услышала, что кто-то ходит по крыше её избушки.
— Не как рысь ко мне в гости пришла — подумала девушка и взяв ружьё постучала прикладом по потолку избушки.
Шорохи стихли, но через короткое время кто-то настойчиво начал скоблиться в дверь и это было уже не смешно. Девушке стало страшно и борясь с этим чувством она передёрнула затвор карабина и сказала — «ну ладно, вы сами напросились».
Ногой пнула в дверь держа ружья на изготовке. Дверь с силой распахнулась и каково-же было её удивление, когда буквально на пороге она увидела бесчувственное тело человека. Валентина по-прежнему держа оружие в боевой позиции сделала шаг на улицу, присела возле тела и взглянув на лицо сразу же его узнала.
— А, Кузьмич! — ахнула она — да кто же тебя так?!.
Егерь отложив ружьё в сторону, коснулась пальцами шеи старика. Удовлетворившись его присутствием, она ухватилась за тулуп лесника и прилагая все свои силы смогла затащить его в избушку, подтащив его поближе к печке. Валентина взяла аптечку и первым делом обработала рану на голове, забинтовала и после чего сунула Кузьмичу под нос нашатырь. Старик мотнул головой и застонал.
— Где я, что со мной? — произнес он, всё ещё не открывая толком глаза.
— Живой — удовлетворённо улыбаясь вслух сказала Валентина.
— Живой, старый ты чертяга! — слегка шлёпнула она его по плечу, на что Кузьмич снова застонал, но уже похоже осознавая с кем он общается.
— Кузьмич откуда же ты тут взялся, что с тобой случилось?! — громко и внятно произнесла она, наклонившись над лесником.
— Не помню, ничего не помню — тихо почти шептал старик.
— Лесорубов застал, а потом бах и темнота — заключил он.
— Ну понятно теперь кто тебя так — уже тихо, словно говоря это для себя сказала Валентина.
А потом уже громче — ладно, спи Кузьмич, отдыхай, а завтра я помощь приведу.
Рано утром, подкинув ещё поленья в печку, женщина вышла наружу при свете дня, она сразу увидела, что всё вокруг дорожки истоптано следами крупной рыси и так же, явно был след волочения.
— Да, не может быть! — сама себе сказала егерь.
Присев, разглядывая следы, да не может быть повторяла она, но наконец взяв себя в руки Валентина как-будто стряхнула с себя эти мысли и пошла за помощью в ближайший поселок.