Привет!
Знаете, мы тут сидели недавно всей семьей за праздничным столом и речь зашла о нашем детстве. Сразу оговорюсь, одно из самых главных везений в моей жизни - моё детство, которое было очень счастливым. Правда. Простым, но очень-очень счастливым. Нас любили и говорили нам об этом, поддерживали, хвалили, с нами разговаривали и давали нам свободу, за что я никогда не перестану благодарить своих родителей.
Но есть в моем детстве один момент, о котором я хочу порассуждать. Взглянуть на него объективно и точно понять его я смогла только сейчас – когда выросла, проработала в своей профессии некоторое время, и когда в моей жизни появилась гуманная педагогика.
Рассказываю.
Однажды, не помню сколько мне было лет, я проявила интерес к музыкальным инструментам. Думаю, это случалось со многими. И, как было заведено в таких случаях, меня отдали в музыкальную школу - учиться игре на фортепиано. Ничего плохого, к слову, ни в фортепиано, ни в музыкальных школах я не вижу.
Начала я там учиться. И скоро очень поняла, что это как бы не совсем то, чего я ожидала. И хорошо, я понимаю: нужно (наверное) и правда знать гаммы и тональности; петь всякие тетрахорды; писать музыкальные диктанты; слушать невероятно скучную оперу, смысл которой мне не суждено было понять в 10 лет, и периодически спрашивать: «а может все-таки можно разучить «Мое сердце», Сплина? Спрашивать и слышать в ответ: «Сплин» - это несерьезная музыка, это нельзя играть на экзамене». И вот вроде и экзамен нужен (наверное). Но вот ты сидишь и думаешь, а может лучше б поставили мне на экзамене "два" за несерьезность, но зато я б умела играть "Сплина"?
В общем, что-то начинает давать сбой. Что именно - ты не понимаешь, тебе 10. Но вот ты периодически начинаешь жаловаться родителям, вскользь как бы упоминать, как бы «прощупывать почву». Говоришь, что тебе не очень-то хочется туда идти, в полсилы играешь гаммы, не делаешь домашку, потом начинаешь иногда прогуливать. Потом не иногда.
А родители стабильно говорят что-то вроде:
И с этим сложно поспорить.
Ведь, думаю, что да, он и правда сам хотел.
Но чего он хотел?
Хотел ли он, чтобы его били по рукам (меня, к слову, не били). Хотел, чтобы на него кричали, чтобы его называли бездарем, неодаренным. Вряд ли он хотел, чтобы пока он что-то не понимает, ему ставили «два», чтобы учитель бесконечно его сравнивал с этой девочкой «Танечкой», у которой вон как все хорошо, а ты что.. у тебя что.. что с тобой не так, что ты не можешь как она?
Да, вряд ли он хотел этого.
Так а чего же можно еще хотеть, как не писать диктанты на пять?
Кажется мне, что он просто хотел играть музыку. На вот этом красивом инструменте хотел сам уметь играть ту музыку, которая нравится ему. Музыку, от которой, знаете, внутри все сжимается или переворачивается. Как «Лунная соната» для меня. Каждый раз мурашки по коже. Ни разу ее не играла.
Зато мне и другим таким как я давали много …. и …. (вставьте по вкусу). И да, я выучивала, и правда получала хорошие баллы на экзаменах. И это безусловно было что-то очень важное, мировое, талантливое, скорее всего серьезное и точно экзаменосдающее и баллоприносящее. Но знаете, еще какое - никакое. Для меня. Правда, НИ-КА-КО-Е. Совершенно пустое, да простят меня великие композиторы. Я ничего из того, что играла не понимала и не чувствовала. И даже сейчас услышав, не вспомню, играла ли.
И вот в какой-то день настал тот самый момент. Я поняла, что больше я не хочу. Не хочу все эти оперы и диктанты. Я не хочу получать эти «мотивационные» двойки по сольфеджио, если я просто представления не имею как вообще эти ноты можно слышать. Я не хочу опять идти в эту школу через силу. Идти и придумывать в голове истории, чтобы пережить эти два бесконечных часа. Не хочу и поэтому после пяти лет обучения я подхожу к родителям и прошу родителей это прекратить.
Подозреваю, вы догадываетесь, что мне ответили.
Многим в такой момент родители говорили (и говорят до сих пор) что-то вроде:
Думаю, в родителях в этот момент говорит простой такой и понятный родительский страх:
Но знаете, то время было совсем другим. Меньше было выбора. Меньше мы знали о детях и о себе, к слову, тоже. Мои родители были очень молодые и они правда были и есть потрясающие родители. И я правда очень хорошо их понимаю.
Но вот сегодня, в наше время, давайте-ка вместе подумаем.
Тому ли, чему хотим, мы в действительности учим нашего ребенка, когда в такой ситуации говорим ему: «надо доводить дело до конца»?
Нет, даже так, а можно я честно и открыто спрошу вас: а прям точно надо, да?
А что вообще мы с вами доводим до конца? Все доводим?
Подумайте вот о чем, вот вы чем-то занимаетесь сейчас? Как вы это делаете?
Скажем, вы любите танцевать танго. Вы будете из урока в урок терпеть неуважение к себе, но продолжать учить па? Вы сразу уйдете с мастер-класса по какой-нибудь керамике, если вас, скажем, преподаватель ударит по руке из-за вашей ошибки? Вы откажетесь от преподавателя английского, если он назовет вас идиотом и спросит, не забыли ли вы голову дома? А если он скажет отдать ему свой телефон перед уроком – вы уйдете или отдадите, потому лишь, что он, скажем, старше вас? А старших, мы помним, надо слушаться.
Что-то мне подсказывает, что ваш ответ был «нет».
Так в чем же разница? А как же тезис о том, что начатое нужно заканчивать? Или это нужно делать только ребенку? Будем оставаться и доделывать свою вазу? Отдадим телефон? Пропустим мимо ушей оскорбление?
Думается мне, что в такой ситуации, говоря ребенку, что все надо доводить до конца, на самом деле мы учим его совсем другому.
Мы говорим ему:
Мы говорим, что делать он будет то, что говорит ему более сильный. Что если даже тебе что-то не нравится, если уже начал - надо терпеть.
А зачем терпеть? Терпеть ради хорошей оценки? Терпеть и переступать через себя в надежде, что однажды ты будешь если не лучше, то такой же как та «Танечка»? А «Танчека»-то, к слову, сама точно счастлива там со своей пятеркой?
Дела доводить до конца не плохо. Совсем не плохо. И музыка это не плохо. И школа – это прекрасно.
Но думается мне, что мы неверно ставим вопрос. Вот это ваше «дело», которое надо довести до конца - оно доводится до конца лишь вот этим, одним способом?
В какой-то момент мы помещаем себя в иллюзию, что любовь к музыке = учеба именно в этой музыкальной школе, именно у этого преподавателя, именно на этом инструменте и именно сейчас. А это точно так?
А знание английского - точно равно заучиванию глаголов, написанию диктантов и тестов на оценку в какой-нибудь языковой школе поздно-поздно вечером, сразу после уроков ментальной арифметики и бассейна? Точно равно? Больше вариантов нет? Других школ? Другого времени? Преподавателей? Инструментов развить эту любовь?
И вы знаете, это такой многослойный пирог. Ведь самое обидное даже не то, что конечно есть и другие варианты. Во всем, всегда! Но самое-то обидное на самом деле - то, что и вот эта конкретная музыкальная школа могла бы быть тождественна любви к музыке. Ведь все, чего могло бы быть достаточно – это дать однажды сыграть «Сплина».
Мне кажется, что услышать в такой ситуации ребенка - значит понять, что он, во-первых, человек. Отдельный человек. И этот отдельный человек имеет право на мнение. И даже еще страшнее – на мнение, противоположное вашему. Во-вторых, человек этот вами любим. И вот у вами любимого человека возникла ситуация, которую сам он разрешить не может: он что-то любил, ему было интересно. И вот он хочет это закончить. А что именно пошло не так? Почему любовь «к музыке» и «музыкальная школа» для него не стали тождественны? А что мы можем поправить, чтобы человек продолжил делать то, что ему интересно и делал это в удовольствие? Ведь сам он это понять, оценить и поправить без вас не сможет. И если не поправить, он либо обидится на вас, если вы скажете «нет» и настоите. Или, что может даже более печально, он может потерять из жизни музыку. И может это будет временно, пока не повзрослеет. А может нет.
Выслушав его, мы не учим его все бросать. Мы учим его рефлексировать, думать; не бояться делать выбор и принимать решение. Мы учим его уважать себя и свое мнение. Мы учим его тому, что жизнь не черно-белая, что есть разные оттенки, разные люди, места. Мы учим его слушать себя и не бросать, когда возникла проблема. Не терпеть и не бросать.
Мы учим его тому, что учиться – это интересно, это может быть в кайф. Нет, это должно быть в кайф. Иначе зачем это вообще кому-то должно быть нужно?
Поэтому нет, когда я слышу «Вот, ты закончил музыкальную школу, хоть и молил четыре года из нее уйти. Но закончил и вот сейчас ты благодаря этому любишь музыку», вы знаете, нет - я не согласна. Я и тогда любила музыку и сейчас люблю. А оперу – нет, как и тогда. И петь я, хоть по-прежнему не умею, но люблю. Ничего не поменялось. Не поменялось, но и не выросло.
Так что нет, я не думаю, что я люблю музыку «благодаря» музыкальной школе. К моему большому сожалению должна сказать, что есть вероятность, что в какой-то степени я слава богу все еще люблю музыку «несмотря на» музыкальную школу. И это печально, но не каждый может похвастаться таким же результатом.
Что думаете?
Всем любви!
Аня