Пандемия, будь она не ладна, ударила по всем сферам деятельности, и медиа-пространство также не смогло избежать этой участи. Концертные туры отменяют и переносят из года в год, а фильмы либо застревают в производстве, либо проваливаются в прокате из за пустых залов. Но нет худа без добра- этот год подарил нам мириаду музыкальных альбомов, которые вряд ли бы столь быстро увидели свет.
Не обошла тенденция и Лондонский коллектив black midi- реалии локдаунов вынудили участников переместиться с концертных площадок в сельскую студию. И казалось бы, буквально два года назад группа внезапно и очень быстро получила широкое признание, во многом благодаря сарафанному радио их популярность увеличилась с масштабов локальной сцены до вершин зарубежных чартов. Вышедший чуть позже дебютник Schlagenheim получает номинацию на премию Mercury Prize и восторженные рецензии крупных изданий мира, квартет выступает на крупных фестивалях и летит в тур по США.
Но вот, распланированные на месяцы вперед концерты срываются, и музыкантам бы почивать на лаврах, учитывая внезапно выбывшего Метта Квансиевски- Кевина(гитара, вокал). Он, ведущий группу от самого ее рождения, ныне берет безвременный перерыв из- за проблем с душевным здоровьем, при этом все же участвует в написании, но не записи партий к нескольким трекам. Тем временем товарищи его времени не теряют- они берут двух музыкантов, выступающих с ними в турах, переезжают с ними на студию и приводят к альбомным стандартам свои джемы и засвеченные в лайвах демки.
"The idea was to do stuff that's impossible to do live"- говорил фронтмен Джорди Грип еще во время выхода Schlagenheim. Тем самым он обозначил принцип создания студийных записей, согласно которому их детализация возрастает в разы, по сравнению с тесными рамками живых выступлений. "If the album and the gig are just the same, it's a bit sad"- добавляет Грип, и это действительно достойный внимания подход, где музыканты ставят целью раскрыть свои идеи всецело, выдать бескомпромиссное качество и глубину, и выжать из оборудования максимум.
Прибывшее пополнение в лице Сета Эванса(клавиши) и Кайди Акиниби(саксофон) добавило новое измерение в уже и так грандиозную архитектуру треков, а вышеописанное стремление нагрузить конструкцию максимально, вкупе с академической выучкой Грипа и Моргана Симпсона(ударные), позволяет всеобъемлюще реализовать самые изощренные композиторские задумки.
Что касается используемых в музыке решений- они, как и обычно, максимально смелые и непредсказуемые- группа издавна зарекомендовала себя в качестве новаторов, пренебрегающих любыми условностями жанров. Бросать вызов общепринятым стандартам- их способ самовыражения, при этом black midi не скатываются в упрощенный и куцый панк или какофонию из экспериментальной электроники. Их стиль больше похож на безбашенные, но очень хорошо продуманные джаз- синкопы, их партии прописаны так, чтобы вызывать обманчивое ощущение их спонтанности. Хотя, это не так уж и далеко от истины- группа часто сочиняет композиции в процессе импровизации, где музыканты интуитивно предугадывают игру друг друга, а после фиксируют удачные тейки и добавляют аранжировки.
Бескомпромиссная свобода творца и деконструкция обыденности- одна из главных тем Cavalcade. Само название олицетворяет свободное шествие разношерстных участников, не скованных рамками форменной одежды и строевой формации. Возглавляет процессию "John L"- рассказ об идеологе культа, который подчиняет своей пропагандой невежественных жителей постапокалиптического городка. Правление продолжается недолго- угнетенные деспотичной властью последователи свергают алчного лидера, возвращая все к статусу- кво.
Использование вождем идей национализма- то есть непринятие всего нестандартного; потакающие людским слабостям и порокам «сениоры китча»- дешевая подачка, удовлетворяющая невзыскательный вкус обывателя. Все это, а также сама попытка привести анархию к порядку, выступают в роли метафоры, где все закостенелые стандарты и идеи неизбежно будут сметены хаосом свободной воли. Буква "L" в названии является латинскими обозначением числа 50, что указывает на то, что титул Джона Пятидесятого передаётся от вождя к вождю уже в пятидесятый раз. Этот образ неуправляемого общества подразумевает несостоятельность гегемонии общепринятых норм и консервативных течений в творчестве.
Момент, в котором Грип декламирует националистически настроенную речь звучит как монотонная проповедь с банальным содержанием, музыка в этой части песни как будто принимает угрюмые интонации. Тем самым группа как бы выражает свое недовольство назиданием подобных прописных истин. Отдельно стоит упомянуть вокал- не сказать, что Грип очень хорошо поет, но его артистическая подача, сродни актерской игре, к слову, он выступал в студенческом театре. Грип меняет интонации, играет с голосом, словно ещё одним инструментом группы, порой распевает слова невероятно тонко и невесомо. Иногда он звучит, словно обезумевший ковбой, иногда, словно голос сказочника из диснеевских мультиков.
В треке Marlene Dietrich, Грип меняет не только интонации, но и произношение- словом, проводит работу с голосом такую же, какую проводит black midi с музыкой в целом. Сам же трек использует образ международной иконы кино с целью показать, как происходит распад уже таких привычных всем, приятных, успевших стать легендарными для целых народов явлений. Продолжение идеи о неизбежной изменчивости и распаде всего сущего из первого трека. Только вот здесь вместо туземного племени в качестве аудитории выступает цивилизованная публика, а сама Марлен не пытается дешево обмануть своих фанатов.
Дитрих, к слову, постоянно отклоняла многочисленные просьбы правительства фашисткой Германии покончить с Голливудом и вернуться домой на съемки. Видно, ей не сильно близки идеи и подход на манер Джона. Вместо этого она использует куда более тонкий предмет манипуляции- иллюзию постоянного присутствия чего то прекрасного, сокровенного, неизменно близкого тысячам людей различных национальностей, что кстати показано в треке постоянно меняющимся акцентом Гриппа. Тем самым ей удается на протяжении десятилетий попадать в нерв людям со всего земного шара, каждый раз при этом пронося в зрительный зал свой Mackie Messer- знаменитую песню об убийце Мекки Ноже, упомянутую в треке, и одновременно метафору коварства, спрятанного кинжала в плаще.
Но зрителей и тут не удается водить за нос вечно: «metamorphosis exists!»- с горечью признает постепенное разложение милого сердцу образа мужчина из зала. Подтянутое клейкой лентой лицо уже с трудом скрывает приходящую старость кумира, хотя люди, может и чувствуют себя в чем то обманутыми, но все равно не спешат расставаться с теплыми, ностальгическими чувствами.
Примечательно, но именно Марлен когда то смело разрушила привычные представления о женской сексуальности, выступив в мужском костюме- «The girl she once was/in that suit of ‘33». Тем самым она покорила сердца людей, хотя многие и осуждали актрису за подобную по тем временам дерзость. Теперь же, разрушившая когда то крепость консервативного видения Дитрих и сама стала распадающейся на части громадиной.
Размеренный, лиричный, акустический спектакль сменяется динамичным джемом, Chrondromalacia Patella, а тема деконструкции тем временем продолжается. Здесь речь заходит о старости и распаде бренного тела, образ алмазов, сияющих на стенках пустой раковины, отсылает к превращению спустя тысячелетия углеродного тела в залежи минералов. Возможно, все должно рассыпаться со временем, потерять привычную форму и стать чем то прекрасным- black midi заходят дальше восхищения благородной старостью и воспевают преображение привычных структур, как в материальной, так и в идейных плоскостях.
Здесь я хочу отметить лирику песен на альбоме, увы, это не самая сильная сторона группы. Часто тексты носят чересчур абстрактный характер, это несомненно идет их сумасшедшей музыке, но вызывает подозрение в нехватке сонграйтерского таланта. На Cavalcade нет каких либо запоминающихся песен, цепляющих именно своими строчками или припевами. Однако, это можно принять в качестве жертвы классической формы в пользу авангардного звучания- группа все усилия направляет все таки непосредственно в музыку, и это приносит свои плоды.
Оркестровые раскаты сменяются сыгранными на кончиках пальцев инструментальными передышками, что сопровождается вокалом Гриппа, то эпично восклицающим, то колыбельно убаюкивающим. Это создает невероятный контраст, чувство срывающейся лавины, а необычная игра некоторых инструментов, особенно гитары в начале, вызывает вкупе с мастерски расставленными акцентами ощущение чехарды- black midi играют не мелодии, и не на инструментах, они играют на текстурах, фонах, целыми массивами звука. Собственно, название группы отсылает к жанру музыки, где используется упорядоченная какофония для воссоздания знакомых мелодий.
Похожее звучание взбалмошной джаз- сессии приносит нам и следующий трек, Slow. Темы здесь схожие с предыдущим треком- медленный распад цельного разума. Поет здесь Кэмерон Пиктон(бас), перехватив инициативу у Джорди Гриппа, голос басиста звучит более холодно и отрешенно, что соответствует общему настроению. Музыкальное видео хорошо иллюстрирует происходящее в песне безумие. Завершает эту трехчастную сагу об увядании, смерти и разложении Diamond stuff. Название является отсылкой к книге Изабель Вэйднер «We are made of diamond stuff» и продолжает мотив Chrondromalacia Patella о разлагающейся органике в алмазных залежах.
Кэмерон Пиктон, исполнивший и здесь вокальную партию вместо Гриппа, дает комментарий к этому треку: «Знаете как это бывает, когда каждые 10 лет или около того они находят какого то парня в Ирландии или Англии, который пролежал в торфяном болоте уже 2000 лет. Я просто подумал, что если спустя 5000 лет шахтерской бригадой будет найдено ваше тело». Сама песня более спокойная, она оставляет агонию предыдущих двух треков и кристаллизует, подобно алмазу, весь артистический и композиторский запал группы. Аккуратные пиццикато поют миллионами алмазов на стенках пустой пещеры, а теплые, затяжные проигрыши гитары соответствуют теме упокоения и соединения с природой.
Под конец альбом снова возвращается к теме экспериментов в творчестве, но на этот раз рассматривают вопрос об их уместности уже с перспективы самого творца. Ascending fourth рассказывает о Маркусе, композиторе, угождающим своей публике китчевым приемом- повсеместном использованием восходящей кварты. Подобно мантре он твердит- «everyone loves ascending fourth», намекая на то, как хорошо работает этот совершенный интервал для создания популярных мелодий. Осмелившись все же разорвать шаблон и написать согласно мучительному зову творца нечто новое, Маркус попадает в неприятности и даже предстает перед судом. Здесь группа подводит итог в вопросах креативности, поиска места для новаторских идей, необходимости шаблонов и рамок в творчестве. Пожалуй, творец тем и должен заниматься, что творить, а это делает наличие каких бы то ни было строгих стандартов пошлыми в контексте данного утверждения. Еще более безвкусно выглядят пожалуй только попытки угодить голодной толпе.
Мораль не сильно сложная, но, повторюсь, black midi демонстрируют нам свою позицию в первую очередь через музыку, а не через лирику, что лично мне очень импонирует. Кому то может прийтись не по душе слишком уж авангардный подход группы, кому то- отсутствие знакомой куплетно- припевной формы. Некоторые будут недовольны ощущением какофонии, вызванным повышенной сложностью инструменталов, а так же вычурным, не совсем песенным вокалом. Однако вы точно не найдете на поле экспериментального рока в данный момент коллектива, который с той же скрупулезной точностью и дотошностью вытачивают свой звук, насыщая его бесчисленными деталями и отрабатывая в записи каждую мелочь. Исполнительского и композиторского мастерства ребятам явно не занимать, как фанатичной преданности своей работе. Вы можете восхищаться их стилем, вы можете не любить его и отрицать его значимость, но более смелого и красивого музыкального высказывания, бескомпромиссного в своей верности идее чистого искусства, вам вряд ли удастся отыскать в истории 2021.