- Быстрей, бегом, уже начинается, - мама тянула меня за руку. В комнате перед черно-белым телевизором собрались страждущие продолжения нового многосерийного фильма "Семнадцать мгновений весны".
Компания теплая: соседи - дядя Вася Листопадов, огромный дядька неуловимо похожий на Брежнева, его жена тётя Зоя дородная казачка, их две дочки, уж не помню как их звали, младшую точно Оксанкой, тётя Рая, ну и мы с мамой.
Актёры наши, играют немцев. Правда, самый главный немец все-таки истинно арийского происхождения, усы и длинная чёлка актёра по фамилии Диц сложилась в привычный кариткатурный образ фюрера. В тот вечер давали душераздирающую историю радистки Кэт с пытками дитя морозным воздухом и сидением героини в канализационном колодце. Накануне во время сцены свидания главного героя с женой публика отчаянно дискутировала:
- Не поняла? Если они её привезли через все границы, то почему нельзя в гостинице номер им снять? И как во время войны можно на вражью территорию проникнуть, да ещё и женщине? - тетя Зоя неодуменно морщила лоб.
- Зоя, это ж он вспоминает, это ж до войны. Вот он посмотрит на неё и в Испанию долг интернациональный поедет исполнять, - густым басом дядя Вася вёл разъяснительную работу.
- Лучше бы он супружеский долг исполнил. А то сидит, смотрит. Бедная женщина, одна в целой стране. Видишь, как переживает. Не по-людски это, привезли, показали и увезли - тетя Зоя возмущённо поднимала и опускала плечики.
- Зоинька, это ж советский разведчик ему не положено - умиротворяще рокотал муж.
- Не положено, пусть бы и не женился, - не унималась Зоя, - задурил голову бедной женщине. Она ждёт, верность хранит, а он тут немок по весеннему лесу возит, воздухом они, видите ли, дышат. Она там одна, в стране война, голод, без опоры. Не, не по-людски это, - упрямо твердила тетя Зоя. Мама согласно кивала головой.
Детская память не удержала ни политических страстей, ни тонкостей сюжета. Страшно было, когда фрицы в чёрных мундире ходили по коридорам, а другие едва уловимо подпрыгивали, типа честь отдавали. В фильме в первый раз на советском телевидении показали доброго немца Гельмута, любящего свою дочь также как Кэт своего сыночка. Мама причитала: "Да куда ж ей второй ребёночек, и ведь не бросит, и воспитает обоих, и эту девочку как свою. А мужа-то нет, как одной справится?" Фильм, как известно, состоял из двенадцати серий, показывали его в конце лета, прям перед моим первым классом. Читать я не умела, зато хорошо считала до ста. И тут у ребенка с математическим складом ума наступил когнитивный диссонанс: мгновений семнадцать, а серий двенадцать. Я требовала еще пять серий. И никакие доводы, что все кончилось, финал, мною не принимались. К тому же открытый конец давал волю фантазии. Мама клятвенно обещала, что найдёт продолжение, и я точно узнаю, что случилось со Штрилицем, поймают ли Бормана с Мюллером. Фантастическая история, придуманная Юлиана Семеновым, снята гениальной Татьяной Лиозновой, ушла в народ. Штрилиц-Мюллер-Кэт, как Чапаев-Петька-Анка-пулеметчица стали героями анекдотов. Про дуло из окна, кольцевую дорогу и вечное "Никогда Штрилиц не был так близко к провалу".
Молоко в полтировых бутылках с крышками из фольги, сливки в треугольных пакетах в красную полоску, очереди с макулатурой в обмен на "Анжелику маркизу ангелов", ГДРовские сервисы на двенадцать персон в сервантах, божественный сервилат с нагрузкой перловкой, радиопрограмма "включите ваши магнитофоны" с западными исполнителями, между прочим с отменным качеством и обязательно в пасхальную ночь, чтоб дома сидели, а не по всенощным шастали. Сытые семидесятые совпали с моим детством, легким, безработным, как летний ветерок. Самый спокойный период жизни советского народа, скоро все закончится. Введут войска в Афганистан, простудившись на ноябрьский демонстрации помрёт Леонид Ильич, начнётся череда кремлёвских похорон, а там на горизонте замаячит гласность, перестройка и социализм с человеческим лицом.
Январь 2022г. Южно-сахалинск.