Часть номер раз.
-Здравствуйте, Светлана Александровна!
-Добрый день, Леночка. Рекомендую проветрить помещение. Опять у вас тут... посторонние запахи.
Улыбка на лице Леночки увяла - с жасминовыми духами она явно переборщила.
"И чем такая женщина привлекает мужчин?" - синхронно подумали обе дамочки. Пухленькая ("Как можно так расплыться!"), улыбчивая Леночка и стройная ("Как доска стиральная!"), всегда серьезная Светлана Александровна. Они были ровесницами, но похожи были как земляника со сливками и лимон со льдом.
Светлана Александровна удалялась по коридору, цокая каблуками, нервно подёргивая плечами, будто стараясь стряхнуть с себя так раздражающий её цветочный ("Секретарский!") аромат. Леночка скривила рожицу, пшикнула ей вслед духами ("Мадам Раздватри, мать её ети!"), но форточку открыла - лишние конфликты на рабочем месте ей были не нужны.
Мадам Светлана Раздватри не имела ничего общего с героиней Флобера. Человеческие эмоции и чувства для неё не существовали в принципе, но она давно научилась мимикрировать, копируя или попросту изображая ту реакцию, которую от неё ждут.
Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей…
Любительница цифр была достаточно обеспеченной женщиной, и с каждым годом её финансовое положение лишь улучшалось, а мадам Бовари с её кучей любовников и такой же горой долгов могла вызвать лишь презрение со стороны Светланы. "Мадам Раздватри" - прозвище, придуманное Леночкой, должно было быть обидным, но окружающие плохо понимали, что задеть это холодное и в высшей степени расчётливое создание довольно трудно. Светлана Александровна, финансовый аналитик, классный специалист и профессионал своего дела, не читала классику, но прекрасно знала о том, как её называют за глаза, и ей это нравилось. Её подпись на документах даже чем-то напоминала вензель из цифр.
С коллегами Светлана Александровна старалась поддерживать отношения на уровне холодной вежливости. Со всеми, кроме Леночки, ей это удавалось легко, но эта молоденькая помпушка вызывала непривычное отторжение всем, что излучала - улыбкой, голосом, запахом. О, эти чёртовы жасминовые духи! Светлана Александровна сжала виски, надеясь как-то защититься от надвигающейся мигрени. Этот запах как будто прилипал к ней и начинал разъедать слизистую, Света ощущала его даже дома, каждый раз вздрагивая, как от чужого присутствия. Леночка призрачным облачком преследовала её. Светлана Александровна открыла отчёт и постаралась сосредоточиться на работе.
С цифрами Светлане было просто, не то что с людьми, с их непонятными взбрыками, обидами ни на что и прочей ерундой. Имена в телефонной книжке были тоже с цифрами, чтобы легче запомнить. В школе ей пришлось научиться прятать эти цифры от глаз субъектов. "Аня 2" - с ней она сидела на второй парте, "Аня 3" - троечница, постоянно списывающая у неё математику. Увидев как они записаны у Светки в телефоне, тёзки разобиделись, надулись и начали дружить против заучки-зазнайки. Света для вида тоже похмурилась, но на самом деле ей было попросту всё равно - их дружба, как и их ненависть, были для неё лишь бесполезной помехой, мешающей учёбе. Светлана была умной девочкой и быстро поняла, что не стоит людям озвучивать её внутреннюю классификацию, они обижаются на цифры, даже точно характеризующую их суть.
Настоящими подругами Светочки стали цифры. Они помогали ей справляться с уроками в школе и другими трудностями. Когда сверлили зуб, она считала про себя: "Раз, два, три" - и знала, что если не торопиться, то противная процедура закончится, когда она дойдёт до десяти. Когда ждала на морозе вечно опаздывающий трамвай Света определяла тайминг смены цветов светофора. Она знала, что если разложить время в дороге, то 40 минут легче воспринимать как 4 раза по 10 минут или 10 раз по 4 минуты, а ведь за это время можно послушать целый альбом.
После школы она быстро нашла себе пару - высокая, стройная, несколько отстранённая, привлекающая и одновременно отталкивающая своей холодностью. Муж называл её Сольвейг, Снегурочкой, Снежной Королевой, "о, свет очей моих", не жалея ласковых слов и прочих эпитетов. Для неё же он был просто Вася.
Муж №1 и ребёнок №1 - так про себя она называла свою семью. И в этом не было ни похвалы, ни какого-либо возвышения. "№ 1" в понимании Светланы означало лишь то, что она не исключала возможности появления ещё детей, ну и замены мужа в случае его внезапной кончины. Муж помимо порядкового номера также имел свои количественные характеристики - 20 фрикций ему хватало, чтобы исполнить супружеский долг. Светлана легко высчитала время своей овуляции в своём идеальном цикле, но процедуру пришлось повторить около 10 раз, прежде чем на тесте образовалась вторая полоска. Света родила, но матерью так и не стала. Ребёнок её не радовал, так как был совсем на неё не похож - к математике был равнодушен, зато любил рисовать и вызывал только раздражение, раскидывая кругом карандаши и портя обои своими "шедеврами".
Светлана Александровна поморщилась и подняла глаза от отчёта. Голова болела всё сильнее, боль заползала горячей безжалостной гадюкой в правый глаз - он краснел, слезился и по ощущениям казалось, что сейчас просто лопнет. Казалось, что жасмином были пропитаны странички отчёта, чернила ручки тоже отдавали чем-то цветочным. В итоге листы бумаги полетели в шрёдер, ручка - в помойку. Телефон жалобно пискнул и на экране высветилось сообщение от шефа: "Светлана Александровна, жду вас у себя через полчаса."
Продолжение следует.