Пожилому ветерану войны и труда стало плохо. Вызвали скорую.
Те свою работу знают. Отработали отлично и помчались дальше на другие вызовы. Дедушка вполне пришёл в себя. Всё хорошо. Двинулся даже в булочную сходить, отодвинул штору - а часов, его замечательного дарственного хронометра на месте нет!
Стали искать. Перевернули всё. Нет часов. А были! И хозяин, и хозяйка отлично помнят, что часы в позолоченном корпусе и на позолоченном же браслете лежали на подоконнике.
Кто взял? ах, да... Скорая приезжала! И как бодро торопились улизнуть, негодяи! Вот какие люди бывают, а? И не стесняются унести у старика ценную вещь! Даже не тем дорогую, что там золото, а памятная вещь.
И собрался старичок пойти на станцию скорой помощи. Там, конечно, эти негодяи, эти вероломные жадюги в чёрных халатах, абсолютно беспринципные люди, откажутся от причастности. Но! Пусть знает из руководство - какие стяжатели тайно шкодят за спиной, несомненно, здорового в целом коллектива советских граждан. А потом... Потом в газету! Непременно - в газету! Как низко может пасть человек -уму непостижимо... А старик за них кровь проливал, за светлое будущее этих... этих... слов нет! Горько-то как... Сколько друзей погибло на фронте... А эти...
Хозяйка, было, принялась уговаривать рассвирепевшего старого бойца. Куда, зачем? Ведь недоказуемо! А здоровье? Люди честно сделали свою работу, свой врачебный долг исполнили...
Честно? Ветеран был изумлён до крайности. О какой чести можно говорить?! Только огласка! Я смолчу - они и других оберут. Никогда ничего не боялся - и в глаза посмотреть жуликам не побоюсь!
Что делать? Пошли хозяйка с мужем при всех регалиях на скорую. Объяснили ситуацию. На станции созвали экстренное собрание. Ту бригаду выдернули с выходных. Пропесочили, премии лишили, отпуск перенесли. Так эти негодяи бессовестные ни в чём каяться не пожелали. Ах, мирное время! В военное дед бы их на месте из табельного оружия! Такие гады хуже мародёров! И главное - прикрываются скорой помощью. Это не слыхано, чтобы медики и так жульничали!
Какой позор...
Неделя прошла. Или больше. Стала хозяйка убираться в комнате, тронула гардину... Из складок полотнища на ковёр под ноги ей выпали... утраченные часы! Видимо - когда форточку спешно открывала, она сама и открывала, занавесью задела часы, они и повисли. Зацепились чем-то за ажурную ткань - мало ли на браслете зацепок? - и висели всё время тихо...
Ветеран задумался...
Подбросить часы ему не могли. Никто не приходил. Он попробовал подвесить часы сам. И они крепко повисли. Не с первого раза, но повисли. Прочно и незаметно со стороны...
Какой позор... Облыжно обвинил хороших людей... Их наказали из -за него! Хоть до редакции не дошёл! Просто повезло, что сам не решился, Далеко, а хозяйке всё некогда с ним таскаться. Это был бы вселенский позор... Как стыдно...
Хозяйка опять его уговаривать. Куда, старый болван, пойдёшь? Дело сделано. Говорила тебе - не послушал. Хоть теперь послушай, верно говорю. Нет? Ну - я с тобой не пойду позориться. Я их тогда не ругала - моя совесть чиста.
И снова старик при полном параде и во всех регалиях пришёл на станцию скорой помощи. Встретили его любезно. Выслушали внимательно. Собрание срочное устраивать не стали. Но, вот, завтра профсоюзное - если не устали, приходите. Все наши будут. Обязаны.
В эту же ночь дедушка во сне отошёл в лучший мир, где ни горя, ни страданий несть, а только свет и жизнь вечная...
И стояла за ветерана на профсоюзном собрании на коленях жена, обливаясь горькими слезами...
Чуткая молодёжь, конечно, всё простила усопшему правдолюбцу. Часы положил в сейф председатель профкома. Они и сейчас там. Ибо несправедливо обвинённый, но потом оправданный фельдшер часы ни под каким видом принимать в дар не пожелал. Премии никому не вернули. Сказали - приказ о депремировании обратной силы не имеет ни при каких обстоятельствах. Но отпуск всей бригаде перенесли обратно на лето по ходатайству профкома.
Бывает.