События тридцатилетней давности преследуют политику настоящего
В связи с тем, что Россия бросает вызов односторонности Запада, чего не было со времен распада Советского Союза, на первый план продолжают выходить два важных вопроса. Оба, кажется, сосредоточены вокруг флагманского военного блока Америки, НАТО.
Во-первых, это заявление Москвы о том, что Запад обещал не расширять НАТО за пределы зоны «холодной войны». Во-вторых, Запад утверждает, что НАТО не может, не говоря уже о том, чтобы положить конец приему новых членов.
Это не просто риторика; это решающие моменты. Настойчивость России в отношении тщательного пересмотра и всеобъемлющей, обязательно кодифицированной перезагрузки отношений безопасности с Западом после окончания холодной войны основывается на ее заявлении о том, что предыдущие заверения Запада были нарушены. Разговоров и неформальных обещаний, говорят в Кремле, уже недостаточно, потому что они оказались ненадежными. С другой стороны конфликта, Запад отвергает ключевое требование России — остановить расширение НАТО — укрепляя свои позиции за своим заявлением о том, что НАТО просто должна держать дверь открытой для новых членов.
Оба утверждения можно проверить. Давайте взглянем на факты. Москва права, утверждая, что Запад нарушил свои обещания.
Такие обещания давались России, по сути, дважды. В 1990 г., во время переговоров об объединении Западной и Восточной Германии, а затем снова в 1993 г., когда НАТО распространяла свою политику «Партнерство ради мира» на восток. В обоих случаях заверения дали госсекретари США Джеймс Бейкер и Уоррен Кристофер соответственно. И в обоих случаях они взяли на себя слово, по сути, от имени НАТО в целом.
Несмотря на явные доказательства, все еще есть западные публицисты и даже активные политики, которые отрицают или релятивизируют эти факты, как, например, реконструктор времен холодной войны и бывший посол США в России Майкл Макфол. Давайте рассмотрим их возражения.
Что касается обещаний 1993 года, то дело предельно простое. Как подытожила в 2019 году Анджела Стент — широко признанный американский эксперт и практик в области внешней политики, не предвзято настроенный в пользу России, два «посла США… позже признали, что Вашингтон нарушил свои обещания» — от 1993 года, то есть — предлагая членство в Центральной Европе». Тогдашний президент России Борис «Ельцин был прав, полагая, что четкие обещания… о том, что НАТО не будет расширяться в обозримом будущем, были нарушены, когда администрация Клинтона решила предложить членство» — и не просто партнерство, как заверил Кристофер Ельцина, — «для Центральная Европа."
Случай 1990 года немного сложнее, но ненамного. Здесь также очевидны доказательства явного обещания. Вот ведущий американский эксперт Джошуа Шифринсон, который, как и Стент, вне всякого подозрения в благосклонности к России, пишет по этому вопросу в 2016 году:
«В начале февраля 1990 года лидеры США сделали Советскому Союзу предложение… Госсекретарь Джеймс Бейкер предположил, что в обмен на сотрудничество по Германии [] США могут дать «железные гарантии», что НАТО не расширится «ни на дюйм на восток». «…Президент СССР Михаил Горбачев согласился начать переговоры о воссоединении. Никакой формальной сделки заключено не было, но из всех свидетельств стало ясно, что услуга за услугу: Горбачев присоединился к западному союзу Германии, а США ограничат расширение НАТО».
Чтобы внести ясность, Шифринсон, внимательный ученый, также объяснил, что американские переговорщики и лидеры очень быстро начали отказываться от своего обещания. Но это не имеет никакого значения для двух фактов: во-первых, обещание было дано, и выбор времени убедительно свидетельствует о том, что оно имело значение для молчаливого согласия России на объединение Германии на исключительно западных условиях. Другими словами: Москва выполнила свою часть сделки, а Запад — нет. Во-вторых, даже быстро отступая внутри страны, американские политики продолжали создавать у России — ложное — впечатление, что интересы ее безопасности будут учитываться. Иными словами, первоначальное и последующее обещание не только было нарушено; за обманом последовал еще больший обман.
Те представители Запада, которые все еще отрицают то, что произошло в 1990 году, например, Марк Крамер, также часто цитируют бывшего советского президента Горбачева: ведь он заявил, что печально известное обещание «ни одного дюйма» относилось строго только в Восточную Германию. Следовательно, утверждают защитники Запада , речь шла вовсе не о НАТО за пределами Восточной Германии.
Откровенно говоря, хотя и популярный, это чрезвычайно глупый аргумент: во-первых, Горбачев имеет понятную заинтересованность в том, чтобы не нести ответственность за фиаско политики безопасности, позволив НАТО расширяться по своему усмотрению. Во-вторых, даже если переговоры 1990 года касались исключительно Восточной Германии, пожалуйста, помните их реальный контекст: Советский Союз все еще существовал, как и Варшавский договор. Таким образом, очевидны две вещи — если мы все будем добросовестно спорить: во-первых, в конкретных терминах обещание 1990 года могло относиться только к Восточной Германии. И, во-вторых, это, конечно, ясно подразумевало, что все, что находится к востоку от Восточной Германии, было бы, если угодно, даже в большей, а не в меньшей степени, запретным для НАТО.
Другую линию обороны Запада можно охарактеризовать иначе как в корне нечестную: сама НАТО — и, видимо, нынешний госсекретарь США Энтони Блинкен — теперь совершенно неожиданно вспомнили , что «союзники по НАТО принимают решения на основе консенсуса, и они записываются. Нет никаких записей о каком-либо подобном решении, принятом НАТО. Личные заверения отдельных лидеров не могут заменить консенсуса Североатлантического союза и не являются официальным соглашением с НАТО».
Звучит здорово! Если бы только Джеймс Бейкер и Кристофер Уоррен знали об этом, когда давали свои обещания о НАТО Горбачеву, а затем Ельцину!
Шутки в сторону? Два госсекретаря США обращаются к Москве так, как будто они имеют право говорить от имени и формировать НАТО. Москва весьма правдоподобно — учитывая то, как на самом деле работает НАТО — предполагает, что они могут. А когда эти обещания потом нарушаются, это проблема России? Срочные новости: если вы действительно следуете этой извращенной логике, вы бы также оправдали советское вторжение в Афганистан как «братскую помощь» . Потому что формально это то, чем оно «было».
А как насчет утверждения Запада о том, что НАТО должна придерживаться политики «открытых дверей» или, другими словами, не может договориться с Россией о прекращении расширения? Это утверждение, в отличие от обещаний Москвы относительно НАТО, неверно. Вот почему:
НАТО утверждает, что ее неспособность когда-либо закрыть свои двери основана на договоре НАТО, его конституции, так сказать. Вот аргумент НАТО в оригинале:
«Политика открытых дверей» НАТО основана на статье 10 основополагающего документа Североатлантического союза, Североатлантического договора, в которой «утверждается, что членство в НАТО открыто для любого «европейского государства, которое в состоянии продвигать принципы этого Договора и вносить свой вклад». безопасности в районе Северной Атлантики». И что «любое решение о расширении должно быть принято «по единодушному согласию»… За последние 72 года 30 стран сделали свободный выбор и в соответствии со своими внутренними демократическими процессами присоединиться к НАТО. Это их суверенный выбор».
Если бы все вышесказанное было верно, все равно было бы преувеличением полагать, что такие вещи никогда нельзя изменить — как если бы они были естественной силой, родственной гравитации — но, по крайней мере, мы могли бы понять, почему это так сложно сделать. такие изменения.
Однако на самом деле в данном случае нет оснований мириться с удивительно надуманным и непоследовательным толкованием НАТО собственного учредительного документа. Потому что статья 10 на самом деле говорит о том, что дверь открыта для каждого европейского государства, которое может «внести вклад в безопасность Североатлантического региона» , и что прием любого такого государства в блок может произойти только с «единодушного согласия » все нынешние члены НАТО.
Ничто из этого, на самом деле, не противоречит возможности НАТО однажды заявить, что в будущем (неограниченно или с точными датами) никакие другие государства не могут помочь «внести вклад» в ее безопасность и, следовательно, никакие другие государства не могут быть допущены. НАТО будет иметь на это полное право; и статья 10 была бы прекрасной.
Что касается заявления НАТО о том, что каждое европейское государство имеет суверенное право «присоединиться», оно не выдерживает элементарной проверки: если бы это было так, то и «единодушное согласие» всех нынешних членов, и различие между подачей заявки и присоединением были бы бессмысленны. Это явно абсурдная позиция. На самом деле государства имеют право подавать заявки, а не вступать – по собственным правилам НАТО, которые кто-то в НАТО, похоже, очень плохо понимает.
Иными словами: «Политика открытых дверей» НАТО — это именно политика. Это не естественный закон и даже не то, что НАТО обязано делать в соответствии со своим учредительным документом (который, впрочем, никого больше не обязывает). Политика, однако, конечно, открыта для пересмотра. Утверждения НАТО о том, что она «не может» перестать признавать, поэтому абсолютно бессмысленны. На самом деле, к сожалению, он предпочитает не переставать признаваться.
В целом Россия права: Запад обещал не расширять НАТО, и эти обещания были нарушены. НАТО ошибается: оно действительно может закрыть дверь; это просто не похоже на это.
Эти вещи, на самом деле, не трудно понять. Следовательно, что, возможно, больше всего беспокоит в доминирующих в настоящее время западных нарративах по этим вопросам, так это даже не то, что они неверны, а то, что, по-видимому, часть западных элит, интеллектуальных и политических, действительно верит в свою собственную чепуху. Но будем надеяться, что они намеренно искажают правду. Потому что иначе они начали покупаться на собственную пропаганду. И если это так, то очень трудно представить, что переговоры когда-либо увенчаются успехом.
Тарик Сирил Амар , историк из Германии из Университета Коч в Стамбуле, работающий над Россией, Украиной и Восточной Европой, историей Второй мировой войны, культурной холодной войной и политикой памяти..