Не только потому,
что в противостоящем ему командовании РККА - предатель на предателе, враждебное Соловецкой Власти дореволюционное дворянство, как я докладывал ранее:
- во главе с одиозными персонажами Поповым и Ворошиловым, о которых попович Сталин, отводя от себя подозрения, гневно вопрошал: кто все эти люди?! Видно, запамятовал, как сам их назначил:
Понятно, что главные предатели сидели в Кремле - Сталин, Жуков, Тимошенко, дворянин Шапошников, попович Василевский и так далее. Они раскатывали с Гитлером договорняк, суть которого: максимальное ослабление ненавистной им Совейской Власти - руками вермахта. Без сомнения, что помимо сидевших в Берлине таких же "посвящённых", в теме были главнокомандующие группами армий, немецкие дворяне фельдмаршалы Фёдор фон Бок (ГА "Центр") и фон Лееб (ГА "Север", о которой мы сегодня говорим). По фон Боку это очевидно из нелепо им организованных боевых действий на московском направлении; о чём я ранее докладывал, а в будущем планирую сделать чуть более сфокусированный доклад типа "Бессмысленные и нелогичные решения фон Бока под Москвой". Что касается фон Лееба, то персонально о нём тоже лучше рассказать отдельной статьёй: как он сливал подчиненных ему танкистов, прежде всего Гёпнера (командующего 4-й танковой армией - главной ударной силой ГА "Север", наступавшей на Ленинград) и Рейнхардта с Манштейном (командовавших корпусами в данной армии), и Германа Гота, командующего 3-й танковой армией, которая также привлекалась к боям на данном направлении (Прибалтика - Ленинград). Интересно, что после остановки наступления на Ленинград, оба - Гёпнер и Рейнхардт - точно так же будут командовать обеими танковыми армиями под Москвой: Гёпнер по-прежнему 4-й, а Рейнхардт, повышенный с комкора до командарма - 3-й, сменив Гота, отправленного, как и Манштейн, на другую должность в ГА "Юг" (о Готе и Манштейне под Ленинградом - у нас тоже будут потом отдельные публикации). И там, под Москвой, уже фон Бок сливал Гёпнера и Рейнхардта не хуже, чем фон Лееб под Ленинградом. В обоих случаях им позволили дойти до городских окраин, так сказать поводили по губам, а потом хоп - и слили, в шаге от победы.
Но подождите, ведь немецких танкистов должны были остановить не свои же фон-бароны, а Красная Армия, не?
Увы. Помимо уже мною озвученного отсутствия адекватного макро-командования в частях и соединениях РККА, противостоящих Группе "Север", в дело вмешался фактор Противостояния неравного оружия. Чтобы не утомлять читателя очередным повторением тезисов Эффективной Истории, я всецело построил данный доклад на цитировании некоего Исаева Алексея, штатного пропагандиста Минобороны. Называется его труд "Неизвестный 1941-й: от границы до Ленинграда". Возможно, вам доводилось просматривать данную апологетическую работу, в силу занимаемой им должности посвящённую отбеливанию Сталина-Жукова-Попова-Ворошилова и прочих великих полководцев, допустивших блокирование Ленинграда немецкими военными - на, кажется, 900 дней! Всё в стиле: "деды воевали - Можем Повторить". Мол, наши хотели как лучше, но, понимаете, разведка подвела, не доложила вовремя; не успели подготовиться, реорганизоваться, не видели, не знали, и т.д. И получилось как всегда.
Но вместе с тем, Исаеву удалось показать, что 41-й моторизованный корпус Рейнхардта в тех условиях шёл куда хотел и делал что хотел, громя на 800-километровом пути любые советские дивизии, армии и целые фронты, "по незнанию" решившиеся ему противостоять.
Как об этом это рассказывает Алексей Исаев:
Первое: У немцев были БМП для передвижения пехоты вместе с танками на поле боя. Именно поэтому у них танки и пехота эффективно взаимодействовали и далеко прорывались, и не было силы, способной им противостоять. К тому же, БМП радиофицированы, а это связь и управление войсками, чего не было в РККА. Надо сказать, именно Рейнхардту сильно повезло: конкретно его корпус был укомплектован БМП по максимуму, выше всех остальных немецких соединений.
Второе: Красноармеец с винтовкой Мосина и коктейлем Молотова - это не та сила, что способна остановить колонну танков и БМП. И этот красноармеец никак не мог рассчитывать на поддержку СВОИХ танков, потому что Танк и Пехотинец имеют разную скорость передвижения, проходимость и защищенность. Чтобы не отставать от танка, Пехотинцу нужно адекватное транспортное средство - БМП. А у нас их не было. У немцев - были, и вот поэтому всё.
Третье: У нас были отличные танки - КВ, их броню не могли пробить немецкие орудия, кроме некоторых особо мощных пушек. Эти танки сумели доставить немцам немало неприятностей, когда встречались на пути. Но в конечном счёте всё упиралось в отсутствие у них пехотной поддержки. Немецкие пехотинцы, спешившись с БМП, толпою обступали такой КВ, обкладывали его противотанковыми минами, засовывая их в гусеницы, в дуло ствола орудия, расстреливали, экспериментируя, из различных пушек с БЛИЗКОГО расстояния, короче - брали измором. Вот почему КВ-шки, о которых сказано немало лестных слов, не смогли остановить Рейнхардта на пути к Ленинграду.
Четвёртое: У немцев была самоходная артиллерия - САУ, как впрочем и самоходные миномёты и реактивные установки (типа "катюш"), и даже транспортировщики боеприпасов на шасси БМП, благодаря чему их танкисты всегда имели поддержку не только пехоты, но и артиллерии, и снабжение.
Пятое: У РККА вся артиллерия была на конной тяге, ну иногда в лучшем случае на тракторах. А значит - уязвимой и маломаневренной. Немцы просто объезжали её позиции (как перед Шауляем, будет показано ниже по тексту).
Шестое: Помимо сугубо военной техники, у немцев была сопутствующая, в том числе резиновые лодки для переправы пехоты через реки (в РККА - не было), а также мостостроительное оборудование, позволявшее инженерам очень быстро наводить ТАНКОВЫЕ (!) мосты через реки и овраги - в тех немногих случаях, когда РККА успевала их разрушить.
Седьмое: А успевала она очень редко: мосты захватывались идущим впереди русским полком спецназа "Бранденбург-800": переодетые в красноармейскую форму диверсанты, русскоязычные из бывших наших, дореволюционных дворян-эмигрантов. Заместитель командира полка - Адриан фон Фёлькерзам, его папа до Геволюции был директором Эрмитажа и камергером Государя Императора Николая Второго. Но главная фишка тут в том, что диверсанты опирались на самих же танкистов - на передовые отряды БМП, которые подлетали к мосту в самом начале стычки, и закрепляли его захват; в противном случае диверсанты бы долго не продержались, со своим лёгким стрелковым вооружением: их бы сбросили с моста и взорвали его. Если же попытаться подъехать сразу на БМП - мост успеют взорвать при их приближении. Вот почему фишка - не столько в диверсантах, сколько в их связке с БМП.
Восьмое: Те танки, что не были заиграны в боях в данный момент, а также временно неисправные - ехали позади на автомобильных трейлерах. Что позволяло сберечь их технический ресурс, поэтому потери матчасти у Рейнхардта были минимальны, как мы увидим по цифрам ниже. У РККА трейлеров не было как таковых, она перемещала танки своим ходом - отчего те ломались ещё на марше, и вырабатывали топливо.
Девятое: Авиация советская была как раз на высоте: постоянно бомбила немецких танкистов, зачастую безнаказанно. Потому что танкисты наступали настолько стремительно, что немецкие истребители не успевали перебазироваться на новые и новые аэродромы, а с далёких тыловых аэродромов им уже не хватало радиуса (грубо говоря - ёмкости бензобака), чтобы прикрывать с воздуха свои передовые части. И по этой же причине зачастую отставали от своих танкистов немецкие зенитчики, застревая в тыловых обозах далеко позади.
Десятое: Впрочем, и немецкая пехота (а у тех было отдельно: танковые армии и пехотные армии; последние представляли себя обычного двуногого пешего человека с ружьём, как в эпоху наполеоновских войн, как вся тогдашняя РККА) - пехотные армии не успевали за танковой, а ведь именно они должны были заполнять пространство, зачищать тыл, и перенимать у танкистов захваченные позиции, прежде чем те уйдут дальше. Поэтому танкисты систематически задерживались, вынужденные поджидать пехоту, чем, кстати, постоянно злоупотреблял фон Лееб, но о нём потом отдельно. Либо же двигались без пехотного прикрытия тыла, по незачищенной местности, отстреливаясь во все стороны.
Вот три причины: Советская авиация, Танки КВ, и Необходимость дожидаться свою пехоту, а также - в меньшей степени - условия местности и погоды (отсутствие дорог, проливные дожди) - ЗАДЕРЖИВАЛИ путь танкистов от Прибалтики к Ленинграду, но не остановили его.
Рассмотрим путь в деталях, опираясь на данные Исаева:
22 июня - вторжение в СССР на рассвете. Исаев обращает внимание, что - "так уж получилось" - на пути немцев оказалась полностью укомплектованная, вооруженная по штату, и успевшая занять оборонительные рубежи - 125-я стрелковая дивизия. Да, именно так: никто спросонья не метался по казарме в подштанниках под бомбами, как любят показывать в кино. В данном случае, насколько я понял, дивизия как бы для учений залезла в укрепления и изготовилась к бою - а тут бац, реальная война и реальный бой, а мы уже готовы.
Но хитрость же в том, что "ПО ШТАТУ" не означает наличие пулемётов МГ-34, танковых трейлеров, САУ и БМП, и всего остального, чего не было и во всём Советском Союзе, как сейчас не производят айфоны, чипы и гражданские авиалайнеры (как впрочем, и нормальные живые автомобили). В данном случае "ПО ШТАТУ" - это хорошо если с винтовками Мосина, они хоть не ломаются, а плохо если с самозарядками Токарева - ненадёжными в силу заложенной в них ущербной технической идеи автоматического оружия на рантовом патроне.
Корпус Рейнхардта прорывает оборону этой дивизии, овладевает городом Таураге и подходит к реке Дубиса, в направлении по шоссе на Шауляй:
На следующий день, 23 июня, овладевает городами Скаудвиле и Расейняй, и форсируют реку Дубиса. Перед Шауляем советское командование заботливо расставило поперёк дороги противотанково-истребительную бригаду, поэтому корпус Рейнхардта не идёт далее по шоссе Таураге-Шауляй, а сворачивает с него на восток. Несколько дней (до 26 июня) в этих краях, на реке Дубиса, уходит на окружение и ликвидацию выдвинувшейся навстречу советской 2-й танковой дивизии. Командир дивизии генерал Солянкин - погиб, начальник штаба Ротмистров - будущий великий танковый командарм Прохоровский - вырвался из окружения, без матчасти и личного состава дивизии; бои с её остатками продолжаются практически до конца июня. Не дожидаясь их завершения, 26 июня передовые части Рейнхардта берут город Паневежис (обратите внимание - в стороне от Шауляя, который левее и выше, на карте):
Далее перед ними, казалось бы, город Рига, столица Латвийской ССР, важный культурный и промышленный центр и всё такое. Заботливо прикрытая советским командованием. Но нет, корпус Рейнхардта предпочитает форсировать крупную реку Даугава - не в Риге, а в ничем не примечательном Екабпилсе, и устремляется туда. По соседству, кстати, в Даугавпилсе, форсирует реку 56-й корпус Манштейна, но о нём, мы договорились, в другой раз:
Екабпилс взят 28 июня, с созданием плацдарма на северном берегу реки. А на следующий день корпус захватывает и соседний город Ливаны, тоже с плацдармом. Советские танки КВ блокируют оба плацдарма и не дают немцам продвигаться дальше, а советская авиация их нещадно бомбит:
30 июня немцы начали атаковать с плацдармов, оттесняя противостоявших им советских танкистов; 1-2 июля завершили вскрытие плацдармов, и устремились на город Остров, хотя советское командование ожидало их на Мадонском направлении:
Город Остров танкисты захватывают 4 июля, создав на нём плацдарм через крупную реку Великая, на котором их, впрочем, блокируют советские войска, седлающие дорогу от Острова на Псков:
Тогда одна из дивизий корпуса Рейнхардта наступает по южному берегу реки Великая, не переправляясь на плацдарм в Острове, и к 8 июля доходит до Пскова, овладевает его западной частью, и создаёт В ПСКОВЕ плацдарм на северном берегу реки Великая:
Продолжив движение из Пскова на Лугу, корпус Рейнхарта 12 июля форсирует реку Плюсса, создаёт плацдарм за ней, где разыгрывается очередное сражение с выдвинутыми навстречу очередными советскими войсками (из Луги):
Наткнувшись, однако, на сильное сопротивление, немцы повернули налево, вдоль реки Луга, к Нарве и Кингисепу, и наконец 14 июля создали плацдармы за рекой Луга - в селе Поречье и ещё один рядом в Большом Сабске:
И это оказалось очень надолго: Ленинград был уже в 100 км, плотность советских войск, обложивших плацдарм, непомерно высока. Упорные бои на данном плацдарме продолжались до 21 июля (они заключались в попытках советских войск ликвидировать плацдарм, но безуспешно; его удалось только сузить), после чего наступила пауза до 31 июля, в связи с выматыванием сторон.
Фон Лееб приказал Рейнхардту ждать три недели, пока подтянутся пехотные армии, а они начала прибывать в район Кинигсепа ближе к концу июля. Одно из преступных, вредительских для Германии, распоряжений фон Лееба, мы договорились отдельно потом разобрать данного персонажа.
Видимо, чтобы скрасить это томительное ожидание, господин Исаев решил добить читателя одной цифрой. Квинтэссенцией всего вот этого вот. Ценой вопроса. Ведь в начале рассматриваемой работы, он приводит количество машин корпуса Рейнхардта. В корпусе две моторизованные дивизии и две танковые; в одной из них - 1-й танковой дивизии - на начало войны, 22-е июня - числится 145 танков всех модификаций (и ещё почти столько же БМП). Далее:
Долгая пауза позволила восстановить поврежденные танки: с 22 июля по 3 августа число боеготовых танков в 1-й танковой дивизии возросло со 79 до 109 единиц
.
Вдумайтесь. Имея 145 танков на начала войны, дивизия за первый месяц потеряла половину - осталось 79. А потом, стоя три недели на плацдарме, под непрерывными атаками советских войск и бомбёжками авиации, восстановила количество танков до 109. Согласитесь, потерянная разница между 145 и 109 - это не очень дорого за такой прорыв к Ленинграду через Прибалтику, разгромив по пути несколько советских армий и танковых корпусов.
Но вернёмся к нашим баранам. 8 августа корпус Рейнхардта начинает операцию по вскрытию плацдармов за рекой Лугой. Развивалось оно очень тяжело, ввиду усиленного сопротивления советских войск; лишь к 14 августа удалось прорваться от Сабска к Молосковицам, с последующим разворотом вправо - к Санкт-Петербургу через Гатчину, (последней овладели к 21 августа), в то время как Маркиан Попов решил, что цель немцев - прорваться далее на север - к Финскому заливу, и максимально укрепил именно то направление:
И снова Исаев, для настроения:
При этом потери немцев были минимальными: за 18 августа 1-я танковая дивизия потеряла всего 6 человек убитыми и 2 ранеными
.
Странная война.
Здесь снова возникла пауза потому, что в районе города Луга, который корпус Рейнхардта обошёл слева (через Сабск на Молосковицы) сформировался большой "котёл", в который попало много советских дивизий. И корпус Рейнхардта принимал участие в оцеплении и ликвидации того "котла". Исаев снова радует нас цифрой-результатом:
С 72 танков на 23 августа, 1-я танковая дивизия увеличила свой парк боеспособных машин до 90 единиц. По состоянию на 10 сентября 1941 г. 1-я танковая дивизия насчитывала 9 Pz.I, 28 Pz.II, 43 Pz.III, 10 Pz.IV и 9 командирских танков. Следует подчеркнуть, что никакого пополнения с начала кампании дивизия не получала
.
А дальше вы знаете:
6 сентября Гитлер издает Директиву № 35, в которой группе армий «Центр» предписывалось приступить к подготовке наступления на московском направлении. Для этого группе армий «Север», задачи которой отныне ограничивались блокированием Ленинграда: не позднее 15.9 значительную часть подвижных войск и соединений 1-го воздушного флота высвободить для группы армий „Центр“
.
То есть передать танковые войска из-под Ленинграда - на московское направление.
Фон Лееб записал в дневнике в тот же день:
«По сообщению начальника Генерального штаба сухопутных войск, с сегодняшнего дня операция против Ленинграда — с учетом известных обстоятельств — должна быть прекращена». Записная книжка дополняет эту фразу пометкой: «Гитлер намерен прекратить дальнейшее наступление на Ленинград»
.
Единственное, фон Леебу удалось уговорить Гитлера дать ещё пару суток, то есть отправить танкистов не 15 сентября, а 17-го, с тем, чтобы хотя бы попытаться продвинуться напоследок поближе к Ленинграду.
Это, последнее наступление 41-го корпуса Рейнхардта на ленинградском направлении, началось утром 9 сентября. На второй день, 10 сентября, корпус атакует оборонительные сооружения южнее Большой Истинки и Тихвинки, пробивается к высотам у Дудергофа и захватывает казармы в Дудергофе; к вечеру 12 сентября выходит на дорогу Гатчина— Пушкин:
Исаев, словно позабыв - где он работает, пишет совершенно немыслимые вещи, в чистом виде дискредитацию:
В ЖБД 41-го корпуса вечером 12 сентября отмечалось: «Похоже, в оборонительном фронте противника образовался разрыв, который он не в состоянии закрыть. Весьма возможно, что быстрым ударом, наступая танками по как можно большему числу дорог, удастся с ходу взять Ленинград. Тем самым удастся не допустить планомерного уничтожения промышленности и самого города, а также лишить противника возможности организовать сопротивление, пусть даже безнадежное»
Так или иначе, наступление группы армий «Север» обрело перспективу стремительного захвата города на Неве. Разумеется, германское командование не стало бы упускать такой благоприятной возможности для достижения успеха стратегического значения. Однако препятствием на пути к этому была необходимость передать 41-й корпус в группу армий «Центр»
.
По мнению Алексея Исаева, единственное что помешало 41-му моторизованному корпусу Георга Рейнхардта взять Ленинград - это приказ Гитлера о немедленной переброске корпуса под Москву, на полдороге, вернее - перед последним шажком. Вот чем заканчивается основная часть книги Исаева (далее идёт "Заключение"):
В ЖБД 41-го корпуса вечером 15 сентября с нескрываемой досадой отмечалось: «Можно предположить, что противник попытается последними силами удержать Пушкин и Пулковские высоты. Представляется, что у него уже нет достаточного количества пехоты, однако тяжелые танки представляют собой препятствие, борьба с которым отнимает много времени»
Тем временем вечером 15 сентября приходит приказ Гёпнера № 30 с указанием вывести корпус Рейнхардта из состава ГА «Север» и передать его ГА «Центр». Время на быстрый прорыв было упущено. 17 сентября наступающие захватили Пушкин, и солдаты 1-й танковой дивизии вышли к конечной остановке ленинградского трамвая — немецкие танки стояли всего в 12 км от центра города. Однако времени на продвижение к городу и разгром 42-й армии уже не оставалось: соединения 4-й танковой группы снимались с фронта и отправлялись в тыл для погрузки в эшелоны или формирования маршевых колонн. 41-й моторизованный корпус вместе со штабом 4-й танковой группы рокировался на московское направление
.
Так закончилась эта история. Корпуса полководца, остановить который на пути к Ленинграду не мог никто.