Кедр обегал весь дом, но никого не нашел. Из комнаты исчезла новенькая сумка с его вещами. «Как они могли меня забыть? Неужели это братья устроили? Как мама этого не заметила?!» - с отчаянием подумал он. С тех пор, как Вил и Тил связались со старшеклассником – Тедом, от них можно ждать чего угодно. Недавняя проблема с фонарями – их рук дело. Он хотел рассказать это отцу, но не решался, ведь он не ябеда.
Кедр попытался дозвониться до тетушки, но телефон не работал. В доме не было еды. Мышонок достал старую куртку и шапку, надел тесные, но теплые валенки, и побежал в магазин. Родители считали его самостоятельным и ответственным, и даже несколько раз оставляли младших сестренок с ним. «Я справлюсь!» – подумал он.
Во дворе за ночь намело снега, Кедр с трудом добрался до деревянного забора, ворча совсем как отец:
–Ох, намело то, как!
Кедр не знал, зачем взрослые ворчат на погоду? Но когда он так сказал, то это прозвучало глупо и смешно. Мышонок сморщил носик и решил, что больше не будет ворчать.
В городе осталось мало жителей, но главную площадь всегда украшали деревянной ёлкой с витражными шарами. В городе жил один мастер Люк. Старая, молчаливая мышь в заплатанном пиджаке. У него один глаз был забинтован, как у настоящего пирата. А Вил рассказывал, что мастер Люк бывал на острове Обезьян. И хотя мистер Люк немного настораживал Кедра, но он всегда любовался удивительными шарами. По вечерам на главной площади зажигались треугольные фонари, и новогоднее волшебство виражей оживало.
Но в этом году волшебство решило, не откладывается до ночи. Новогодние игрушки всегда были одни и те. Кедр изучил их и знал, какая, где висит, и у него был любимый шар - голубовато-белый с непонятной, желтой закорючкой. Родители тоже не понимали, что на стекле было нарисовано. Мама говорила, что это длинный – предлинный удав, неправильной формы и считала его пугающим для новогодней ёлки, а папа сказал, что это буква забытого алфавита. А вот Кедр был уверен, что он эту фигурку уже где-то видел, но не мог вспомнить, где именно?
У мышонка была традиция, - держать своего любимчика в лапках несколько минут и загадывать желания. Холодный шар коснулся варежек, и…Кедр удивленно прошептал:
–Саксофон?
Несколько минут он стоял, не двигаясь, вспоминая прошлую ночь на чердаке. У него возникло щекотливое чувство, которое переросло в неприятную мысль: «Папа оставил саксофон без присмотра!».
Из разговора дяди и отца было ясно, что саксофон уже пытались украсть, и дядя очень переживал из-за этого:
– Ты меня сильно выручишь! Тем более, в будущем он достанется Кедру.
– Ну, ладно. Он будет под надежной защитой. Хотя я не понимаю, зачем красть саксофон?
«Как папа мог забыть об этом?!» ¬– возмущенно подумал мышонок. Странное дело, Кедру было обиднее за саксофон больше, чем за себя? «Я сам отлично справлюсь, но что если воры снова попытаются украсть его? Нужно скорее домой!»
– Боб, а, правда, что этот саксофон волшебный? – кто-то хрипло спросил.
– Наверное. Иначе Робин Крюк им не заинтересовался!
Два голоса слышались за искусно сплетенными ветками, Кедр замер, узнав, кошачьи голоса.
–Боб, а ты в это веришь?
–Луи, не приставай! У меня ангина! Я говорить не могу!
Мышонок бесшумно оставил шар, тихо отошел к сугробу, а там припустил…
Слова кота застряли в его голове. «Неужели дядин саксофон волшебный? Тогда это
многое объяснило! Кто такой Робин Крюк? Что они делают в моём городе!» - думал он и вспомнил папину присказку:
-Случайности не случайны!
От этой мысли серая шерстка встала дымом, перехватило дыхания, мышонок понял, что он должен узнать о волшебном саксофоне – всё!
Единственный, кто мог знать о волшебном саксофоне, был Джи Ли. Сначала маленький
хозяин поднялся на чердак, чтобы проверить удивительный инструмент. Музыкальный гость был на месте, но теперь малышу он еще больше нравился. Кедр запер чердак на замок, закрыл все двери, на всякий случай включил свет во всех комнатах и отправился на другой конец города. Мышонок так разволновался, что совсем забыл о еде и где-то посеял варежки.
Он стучал, и звонил в дверной колокольчик, но никто не выходил, окна были наглухо заколочены. Из соседней норки вылез мистер Люк:
– Он уехал к сыну! Не шуми!
–Уехал?! – удивился он, недоверчиво насторожив ушки.
– На каникулы…
Мистер Люк хмуро оглядел мышонка:
– Как звать – то, тебя?
– Кедр, – едва слышно прошептал он.
Молчание переврал недовольное урчание в животе.
– За мной! – велел мистер Люк.
В его норке все напоминало палубу корабля, даже окна- иллюминаторы.
– Садись.
На столе лежала утренняя газета, которая вещала: «Внимание в городе появились коты –воры!»
Люк заковывал к шкафу и спросил:
– Ты ореховое масло любишь? Или джем? Стыдно признаться, я ужасный сладкоежка – пират!
– Ух, ты! Так это правда? Вы были пиратом? – полюбопытствовал Кедр.
– Был. Но это в прошлом, – Люк поставил баночки на стол –штурвал, – Угощайся! Надеюсь, ты умеешь, есть лапками? А то ложки у меня нет.
Эти двоё уплетали сладкое, измазывались шоколадом и громко смеялись. Кедр даже не подозревал, что взрослые могут быть такими классными.
– Мне нравится ваши игрушки!
–Я рад! Мне приятно было делать их для детворы!
¬¬¬–Особенно, саксофон, – осторожно произнес Кедр.
¬¬– Неужели?!– преувеличено удивился он, –Кедр, тебе не пора домой? Темнеет уже!
Мышонок кивнул и встал:
–Мистер Люк, а вы знаете, легенду о волшебном саксофоне? Для меня это очень важно!
Старый крыс оценивающее прищурился, от чего черная повязка на втором глазу сморщилась, и медленно кивнул:
– Как странно, эта история давних лет…Ну, хорошо. Я расскажу тебе её, но только завтра. Знаешь, кафе «Мудрая мышь»?
– Да.
Кедр поправил подарок мистера Люка – великоватые рукавицы с нарисованным якорем и подумал, что Люк замечательный взрослый! «Он говорил со мной по-взрослому и обещал рассказать о саксофоне!».
Мышонок отважно шел по главной улице, но с каждым шагом чувствовал, что-то не так: «Слишком темно! Почему фонари не зажгли?» – с тревогой подумал он, оглядываясь по сторонам. Снег белел на деревьях. Было удивительно тихо. Кедр принюхался и прижал уши: «Влип! Коты! Так, спокойно. Главное, без паники!». Из-за темноты послышалось два охрипших голоса:
–Эй, малыш, не боишься, бродить тут один!